порядке, но мы хотя бы возвращаем их в семьи. Есть какие-то новости?
— Нашли бабушку Алены, ее сейчас проверяют и скорее всего отдадут девочку ей. Еще Слон что-то говорил о дяде Никиты, кажется он вышел на связь. И Мейза нашла усыновителей, готовых забрать троих детей. Остаются Денис, Вова и Лиза, по ним пока никаких результатов. Кажется, у них во всем мире никого нет, кроме нас.
Кристина задумчиво кивнула.
— Если мы не найдем их родственников, они останутся здесь или отправятся в детский дом. Они столько страдали, неужели нельзя найти более подходящее место для них? И вообще… Тебе не хотелось бы, чтобы у них и у Айши был настоящий дом, а не подземная база без солнечного света?
Глаза Шанти заблестели, и Кристина нашла в них ответ на свои сомнения. Ее идея не была сумасшедшей. В голове стремительным вихрем закрутился план: двухэтажный дом недалеко от избушки. Она вздрогнула, почувствовав, как на плечо легла большая ладонь Артема. Он поцеловал ее в щеку и сел рядом. Все еще взволнованная Кристина повернулась к нему и взяла за плечи.
— Ты как раз вовремя, — сказала она. — Помнишь, ты говорил, что часть этого леса принадлежит тебе?
— Да, отец все оформил в собственность.
— Это ведь огромный участок! Почему он ничего не построил?
Артем пожал плечами.
— Избушка отлично помогает скрываться, а что-то другое будет только привлекать внимание. Да и в этом нет необходимости. Все, кто здесь находятся, не слишком беспокоятся о таких вещах. У нас устоявшийся образ жизни и…
Кристина резко замотала головой.
— А дети, Артем! Может мы еще можем как-то выжить под землей, но детям здесь не место. Подумай, сколько всего можно сделать! Во-первых, нормальный человеческий дом с окнами. Во-вторых, огород с теплицами, чтобы сэкономить на провизии. В-третьих, какие-нибудь солнечные батареи. И вообще, мне кажется, что строительство дома на частной территории вполне логично и никакого лишнего внимания не привлечет. К тому же, можно оставить избушку как главный вход в Подземелье, а дом построить в стороне. Скажем, с люком, из которого можно будет спускаться в другой конец Подземелья, в нашу гостиную, например. Никто не будет связывать эти постройки между собой.
Артем улыбнулся.
— Мне нравится, что ты сказала «наша гостиная».
Кристина смутилась.
— Так что ты думаешь об этом?
— Я думаю, если и дом будет «нашим», то я за.
Кристина с благодарностью сжала его руку.
— Нам столько всего нужно спланировать! Давай вечером этим займемся? Я на сегодня почти свободна, только нужно найти отца, а то я весь день его не видела.
Она почувствовала, как ладонь Артема напряглась. Он замялся.
— Твой отец уехал вчера ночью. Было поздно, и он не хотел будить тебя. У него нашелся приятель со свободным жильем, и он решил переехать к нему.
— Уехал? Но… — Кристина несколько раз моргнула и попыталась скрыть разочарование. — Да, это вполне в его духе.
Артем сжал ее плечо. Она видела в его взгляде, что он жалеет ее, и еще сильнее попыталась казаться беспечной. В конце концов, история с внезапным исчезновением отца повторялась в ее жизни столько раз, что давно можно было привыкнуть. Она быстро доела и собралась выйти из-за стола. Артем удержал ее за руку.
— Давай планирование дома перенесем на завтра, а сегодня после отбоя покатаемся по лесу. Приглашаю на свидание. Придешь?
Кристина улыбнулась и кивнула.
— Приду.
* * *
Артем шел по темному сырому коридору с подносом в руках. Он вошел в темницу, бросил быстрый взгляд на запертого в клетке Ларионова и сидящего напротив Чеко. Они угрюмо кивнули друг другу. Артем положил поднос на пол перед клеткой и сел на второй стул. Ларионов высунул руки через решетку и принялся есть.
— На чем мы остановились? — спросил Артем.
— На том, что он собирался сделать с информацией, которую своровал из твоего кабинета.
— Еще раз повторяю, я никакую информацию не воровал! — сказал Ларионов, торопливо пережевывая еду. — Да, любопытство взяло свое… Да, зашел, порылся немного. Но я ничего не понял и никому ничего передавать не собирался!
— Я у него в кармане куртки нашел шприц с мидазоламом, — сказал Чеко и кивнул на вещи Ларионова, брошенные в углу темницы. — Тоже из любопытства прихватил?
Артем прищурился.
— Он все время за Кристиной таскался. Наверняка выкрал из кабинета Мейзы, пока они обе не смотрели. И видимо предназначался он для отключения охраны.
Ларионов угрюмо молчал, продолжая жевать. Чеко следил за каждым его движением.
— Как умерла твоя жена? — спросил он.
Ларионов настолько удивился, что перестал есть.
— Что? Это здесь при чем?
— Ты слышал вопрос. — сказал Артем. — Как умерла мать Кристины?
— Да какое вам дело до этого?
Артем хмыкнул и подошел ближе к клетке. Он отодвинул поднос с едой, вызвав у Ларионова вялый протест, и присел на корточки перед ним.
— Кристина почему-то убеждена, что ее мать погибла при родах. Естественно, эту мысль мог внушить ей только ты. Вопрос: зачем? Ведь ты прекрасно знаешь, что умерла она спустя два года.
Ларионов вдруг яростно ударил кулаком о решетку.
— Отвалите от меня! Мои семейные дела вас не касаются, ясно?
— А вот тут ты ошибаешься, и твои семейные дела касаются меня напрямую. Видишь ли, мой отец был основателем компании «Медисол».
Ларионов немного побледнел и сжал губы.
— Понятия не имею, о чем ты!
— Хорошо, тогда я расскажу. В 98-ом году, когда компания «Медисол» уже не принадлежала моему отцу, она выпустила бракованную партию противовоспалительных препаратов, которыми отравились десятки человек. Среди погибших была и Наталья Олеговна Ларионова. Семьи пострадавших получили компенсацию из личных средств моего отца. Что стало с долей Кристины я даже спрашивать не буду.
— А с чего это ее доля? Это мои деньги, я из-за вас жену потерял!
— Надо же, вспомнил, — сказал Чеко.
Артем потер виски, прошелся по помещению и вновь сел на стул.
— Даже если так, зачем врать Кристине, что ее мать умерла при родах? Она ведь винит себя! Зачем причинять ей такую боль, да еще и незаслуженно?
— Заслуженно, незаслуженно… Это мое дело, ясно?
— Я не пойму, почему ты так относишься к собственной дочери.
Ларионов сощурил глаза и скрестил руки на груди.
— А с чего ты вообще взял, что она моя дочь?
— Кристина не твоя дочь?
— Чтоб я провалился, если моя. Наташа еще со школы любила одного прохвоста, а он ее бросил. А она бац, беременна, и клянется, что от меня. За идиота меня держала, сука.
На какое-то время подвал погрузился в тишину.
