— И черный вход?
— Конечно! В первую очередь. Особенно после убийства!
— Кроме вас у кого еще есть ключи от черного входа?
— У Заманского, — вздохнул Ки-Ки. — К сожалению, он сбежал вместе с ними.
Я опять же про себя отметил, что этот призрак менее всего был похож на Заманского. Но я уже знал, кого он мне напоминал. Высокий, стройный, рыжеволосый. Белка! Хотя я даже не хотел об этом думать. И если Белка решила так надо мной подшутить… Какого черта! Не собирается же она запутывать следствие!
Ли-Ли еще долго испуганно кудахтала. Наконец они с Ки-Ки решили, что пришло время обзаводиться собакой. В этом я был с ними полностью солидарен. И, посоветовав идти спать, обсудить это ночное происшествие утром.
Сам же я к утру только уснул. Мне не терпелось все рассказать Вано, но добудиться его я так и не смог. И мне это уже не показалось случайностью. Товарищ, погруженный в мертвецкий сон.
Утром мои сомнения подтвердились. Когда я проснулся, то заметил, что Вано продолжает спать. Правда, уже не так глубоко. Так что когда я на него вылил стакан холодной воды, он даже захлопал ресницами, явно ничего не соображая. Но на всякий случай обзывая меня всякими плохими словами. Я даже облегченно вздохнул. Похоже, он приходил в себя. Однако это была очередная иллюзия. Вано вновь заснул и еще часа два не просыпался.
Мне ничего не оставалось, как одному спуститься к завтраку. Там меня в нетерпении поджидала чета Кис-Кис. Дабы обсудить случившуюся неприятность.
— О, боже, когда же наконец закончится этот кошмар, — не унималась причитать Ли-Ли. — Такой был чудесный город! Мы никогда не знали беды! Конечно, от смерти никто не застрахован. Но чтобы насильственным путем… Это же кощунственно! Человек должен умирать только естественной смертью!
Я мгновенно сообразил, что если не придам беседе нужное русло, эта пухляшка так и не успокоится до вечера. Поэтому я тут же по-деловому спросил.
— Скажите, а раньше бывали случаи, когда в гостиницу проникал посторонний…
— О, Боже, — всплеснула хозяйка ручками, — я же вам говорила. В нашем городе это было исключено! Но… Ответьте, — она умоляюще на меня посмотрела влажными глазками. — Может быть, это вам показалось? И кого, кого вы конкретно видели?
— Если бы я конкретно кого-то заметил, я бы уже разговаривал с ним, а не с вами. К тому же… Такое ощущение, что это вообще было какое-то неконкретное существо… Я, безусловно, не верю в привидения, но ночной посетитель уж слишком на него смахивал.
— Привидение! — Лили вскочила с места. И забегала по гостиной, как курица, размахивая ощипанными крыльями. — Привидение! Только еще и не хватало! Чтобы в гостинице завелись призраки.
Ки-Ки как всегда был невозмутим. И как всегда просто, но достаточно неожиданно, добавил.
— Ну, если это приведение, тогда удивляться нечему. И никакая собака тут не поможет.
— Вы это о чем? — нахмурился я.
— О том же о чем и вы, — он спокойно отломал большой ломоть горячего, только что испеченного хлеба, и запил его парным молоком. — Приведения не так уж часто, но приходилось здесь наблюдать.
Я вытаращился на него, как баран. Неужели этот взрослый коротышка говорит всерьез о привидениях?
— Не хотите ли вы сказать, что здесь уже появлялись призраки?
Он так же невозмутимо кивнул. И проглотил очередной кусок хлеба.
— Именно это я говорю. Я сам видел однажды… Помню, был дождь, я не спал и услышал какой-то звон. Словно в гостиной кто-то разбил посуду. Я бросился туда и увидел это. Оно было в чем-то белом. Я побежал за ним, выскочил на улицу. Но оно исчезло бесследно. Именно — бес-след-но, — по слогам подчеркнул он. — Грязи у дома уйма, а следов никаких. Потом я все проверил в гостиной. К удивлению, ничего не разбилось. Никаких осколков, все на месте, все целехонько и невредимо.
— Как это нечто выглядело?
— Было темно. И я заметил только белое пятно. Ослепительно белое. И длинный волосы, по-моему, рыжие. Свет из окна падал только на волосы. Да, да, огненно рыжие. Так, Ли-Ли? Тебе с этим приведением повезло больше.
Она поежилась. И в ее глазах застыл страх.
— Да, да. Это ужасно. Я его видела, наверное, раза два. И тоже ничего не заметила, кроме белого одеяния и рыжих волос. И тоже всегда слышала при этом звон разбившегося стекла. Но не находила осколков. И следов тоже не видела.
Я наморщил лоб. Пожалуй, следовало хорошенько об этом подумать. Кому нужно наряжаться в белое и пугать жемчужан. В привидения я не верил. И не мог понять, почему в них верит чета Кис-Кис.
Ли-Ли откашлялась, словно решаясь о чем-то спросить. И, наконец решившись, спросила. Настолько невозмутимо, насколько и неестественно.
— А где ваш приятель? — и она потупила глазки.
К счастью Ки-ки на нее не смотрел. Но я очень сомневался, чтобы он ее не слышал. И подумал, что нужно быть либо полной идиоткой, либо страстно влюбленной. Чтобы спрашивать про своего любовника при муже. Я все же склонялся к первому.
— Вы о Вано, — я ей подыграл, изображая невозмутимость. Такую же неестественную. Хотя в отличии от Ли-ли был профессиональным актером. Но начисто про это забыл. — Мой друг еще спит.
— Спит? — удивилась она.
Я был удивлен этому обстоятельству не меньше. Но на всякий случай заметил.
— Видимо, на него так подействовал ваш чудесный чай с мятой. Хотя меня он лично только взбодрил.
Они либо не поняли моей откровенной иронии. Либо сделали соответствующий вид. А я побежал будить от спячки этого медведя. Решив, что на сей раз вылью на него целый графин холодной воды. Но этого мне делать не пришлось. Поскольку я застал Вано уже одетым и сидящим в какой-то странной позе. Он склонил голову и обхватил ее обеими руками.
— Еще зима не наступила, — язвительно заметил я. — А ты уже в спячку залег. Не рановато ли?
Он посмотрел на меня грустными-грустными глазами. И с трудом выдавил.
— Если моя голова сейчас не взорвется, как динамит, я буду счастлив.
— Послушай, Вано, ты случайно не прячешь под кроватью батарею водочных бутылок? Которые поглощаешь по ночам и втайне от своего товарища? А вчера, видимо, не рассчитал и перебрал от жадности. Лишь бы не делится с другом.
Но на сей раз Вано не был склонен шутить. Он по-прежнему грустил.
— Никита, чем закончился вчера вечер? Я с трудом помню, как мы поднялись в комнату. Помню, ты еще что-то болтал…
— Я рассказывал тебе на ночь сказочку. Кстати, если ты и дальше так будешь храпеть, я потребую, чтобы тебе предоставили другой номер. А лучше всего — погреб с железобетонными стенами.
— О Боже, я же обещал Ли-ли вчера спуститься, как только уснет ее олух. Как я мог такое пропустить!
— Бедняжка! Невеста тебя наверняка заждалась и чуть не умерла с горя. Ты что уже и соображать разучился. Неужели ты ничего не понял?
Соображать он действительно разучился.
— А что я должен был понять?
Мне пришлось ему втолковать, как слабоумному. И я начал с того, что нас пытались на эту ночь нейтрализовать. Подбросив в чашки с чаем лошадиную дозу снотворного. А так как Вано любезно выпил и за меня, ему досталась двойная порция. И он должен благодарить Бога за то, что вообще остался в живых.
После этого я рассказал все по порядку. Особенно красочно описав привидение в белом, которое нагло хохотало мне прямо в лицо. Похоже, на удивление у моего товарища не было сил. Он только и смог выдавить.
— Ты что, издеваешься?
— Увы, это надо мной издевались этой ночью. Когда ты так сладко дрыхнул.
Вано поежился, встряхнул по инерции башкой. И тут же вновь двумя руками обхватил голову. Только после трех таблеток аспирина, услужливо предложенных мною, он немного стал приходить в себя.
— Неувязочка получается, Никита. Если они рассчитывали, что мы вдвоем уснем, зачем понадобился весь этот маскарад с переодеванием в белое?
— Вполне возможно, что тот, кто нам это подсыпал, бдительно следил за тем, как мы это проглотим. И наверняка увидел, что я ничего не выпил. Но ему, пожалуй, было этого вполне достаточно. Одному изловить привидение гораздо сложнее. Вот на всякий случай он и придумал этот фарс. На тот случай, если я появлюсь. И если бы не разбитая посуда, я бы и не появился.
Вано тут же напомнил, что чета Кис-Кис тоже слышала звон посуды, а самих осколков не находила. Я с этим согласился и тут же решил проверить номер Заманского. Чтобы найти хоть маленький осколочек, который бы доказал, что это был не мираж, а реальность.
На этот раз я совершенно спокойно, без опаски проник в номер Заманского, поскольку был уверен, что привидения не прогуливаются по утрам.
В номере было абсолютно пусто и спокойно, словно никто сюда и не заявлялся. Ночью и без приглашения. Беспорядком здесь тоже не пахло. А если непрошеный гость и пытался что-либо найти в номере профессора, то надо ему отдать должное — обыск был произведен профессионально. На всякий случай я тщательно осмотрел номер. Если что-то разбилось, то вполне возможно, что хоть какой-то малюсенький осколочек куда-нибудь закатился. Но увы. Я ничего не нашел. В номере было полно всяких стеклянных и керамических предметов, которые имели привычку иногда разбиваться. И запомнить их все, чтобы потом с помощью профессора вычислить разбитый, я был не в состоянии. И все же наиболее крупные — типа ваз, больших реторт и бутылей, ламп — я постарался зафиксировать в памяти. По звуку разбитого предмета я точно определил, что это было стекло, а не глина или керамика. И явно предмет внушительного размера. Поскольку звук его я услышал в другом номере.
