— Заткнись! — говорит Орландо. — Цыгане знают, что такое драка и честь. Они бы презирали нас, если бы мы позволили себя оскорблять.
— Не люблю я цыган, — говорит Фетнат.
— А я не люблю проблемы, — отвечает Эсмеральда. — Цыгане — это единственный способ добывать карманные деньги.
— Да ничего страшного не случилось, — замечает Ким и достает деньги, которые он забыл отдать.
Смущенная Кассандра молчит.
Все рассаживаются на автомобильные сиденья вокруг костра на центральной площади. Орландо поливает угли легковоспламеняющейся жидкостью и раздувает пламя. Потом ставит на огонь котелок.
— Осталось еще ватерзуйи, кто хочет?
Настроение у всех испорчено. Есть никто не хочет.
— Предлагаю сделать крысиное ватерзуйи нашим официальным блюдом, — говорит Орландо.
Никто не подхватывает шутку. Тогда Орландо погружает половник в котелок, наливает себе полную тарелку и принимается за еду в одиночестве. Ему попадается кусочек крысиной кости, который он выплевывает.
— Ты нам одни неприятности доставляешь, чертова Царевна, — ворчит Эсмеральда. — Чего мы добились? Мы потеряли деньги и получили обезвреженную бомбу. Отлично. Да еще попали на пленку камер наблюдения в метро. Полиция нас ищет.
— Оденемся по-другому, если будем снова выходить в город, — предлагает Ким.
— Речи не может быть о том, чтобы еще раз выходить в город! — немедленно взрывается Герцогиня, вскакивая на ноги. — Больше никуда отсюда не пойдем! Пусть эта ошибка хотя бы нам уроком послужит. Буржуи могут сдохнуть все, нам наплевать! Она меня бесит, эта Золушка.
Эсмеральда наспех заглатывает банку пива, рыгает, затем уходит в свою хижину. Вскоре оттуда слышится громкая музыка, мелодия на губной гармонике из кинофильма «Однажды на Диком Западе».
Орландо долго ковыряет в носу, что означает у него усиленную работу мозга. Он достает оттуда козявки, тщательно рассматривает их, словно они являются материализовавшимися плодами его размышлений, скатывает в шарик, щелчком пальцев отправляет в полет по воздуху и тоже уходит.
Фетнат Вад пускает ветры, встряхивает бубу, чтобы развеять запах, и исчезает.
Ким Йе Бин колеблется, сплевывает и тоже отправляется в свою хижину.
Таковы три состояния мысли бомжей: твердое, газообразное и жидкое. Кассандра остается на главной площади Искупления в одиночестве, в компании лиса, который наблюдает за ней, сонно покачивая головой.
Вот так, их привязанность заработать очень трудно, а потерять легко.
Девушка с большими светло-серыми глазами после недолгого колебания стучит в дверь хижины Орландо. Ответа нет, и она входит.
— Герцогиня очень сильно настроена против тебя, — говорит он, не глядя на Кассандру.
— А вы? То есть ты?
— Я — нет. Эсмеральда мечтает стать знаменитой. Она только и думает о том, как бы увидеть свою фотографию на обложках журналов. Нельзя сказать, что недавние события способствовали осуществлению ее мечты.
— Мне очень жаль.
— Да ладно, ладно. Ты немножко нарушила ход нашей жизни, но это даже к лучшему, а то мы уже стали мхом зарастать. Герцогиня поговорила с цыганкой. Старуха думает, что на тебе лежит проклятие.
Кассандра пожимает плечами:
— Она хотела, чтобы я работала на нее. Я отказалась.
Толстый легионер чешет светлую бороду:
— Астрологом, да? Честно говоря, мы не любим будущего потому, что оно нас пугает. Я видел на обложке журнала Герцогини такой заголовок: «Результаты опросов: 75 % французов боятся будущего, 62 % предпочитает вообще о нем не думать».
Орландо издает смешок.
— Но нельзя жить, совсем о нем не думая. Даже если оно пугает, правда? И у всех у нас есть уловки, к которым мы прибегаем для того, чтобы заставить Будущее, с большой буквы «Б», заговорить. Я думаю, что из шести с половиной миллиардов человек три четверти ходят к гадалкам, медиумам, колдунам, марабу и астрологам. Даже если не решаются в этом признаться. Не говоря уже о тех, кто сам, по-любительски, занимается гаданием. Разве бешеная популярность лото во всем мире не является доказательством того, что все игроки думают о будущем?
Толстый Викинг ищет в патронташе окурок сигары, который хочет раскурить.
— Я, например, гадаю на кофейной гуще, — признается он. — Давай покажу.
Он приглашает девушку сесть и нагревает воду в кастрюльке.
— Я этому на войне научился, там смерть всегда рядом. Все боятся умереть, и все хотят знать, сумеют ли завтра увернуться от пули.
Он раскуривает обрубок сигары и наполняет воздух едким дымом, разгоняя мух и комаров, летающих по комнате.
— Мой капитан в легионе говорил: «Я читаю будущее своих врагов по их дымящимся внутренностям! И никогда не ошибаюсь!»
Орландо шумно прыскает со смеху и хлопает девушку по спине:
— Здорово сказано, правда? Вот уж выражение, которое точно соответствует действительности.
Он берет чашку, бросает в нее две ложки кофе и начинает помешивать кипяток.
— Кофейная гуща приятнее на вид, чем человеческие внутренности, и воняет не так сильно.
Я и не знала, что по растворимому кофе тоже можно гадать…
— На самом деле я ничего не имею против предсказаний будущего. Кстати, все руководители государств, и в прошлом, и в настоящем, имели и имеют своих астрологов, хотя тщательно скрывают это. Говорят, что Миттеран постоянно держал в Елисейском дворце африканского колдуна. А Жискар и Ширак даже вроде бы столкнулись у одной и той же гадалки…
Орландо склоняется к девушке:
— А мы чем хуже?
Кассандра, осторожно касаясь губами края чашки, выпивает темный напиток до последней капли. Орландо переворачивает чашку, осматривает ее и делает гримасу:
— Мне кажется, знаменитый тест Роршаха появился благодаря гаданию на кофейной гуще. Этот психиатр понял очень простую вещь: объясняя смысл пятен из кофейной гущи, люди обнаруживают свой психологический склад… Тогда он напечатал похожие на кофейную гущу пятна чернил и стал спрашивать людей, что они им напоминают. Здорово придумано, не так ли?
Кассандра не смеется. Орландо вертит чашку в руках, изучая ее дно под различными ракурсами. Лицо его искажают вдохновенные гримасы. Наконец он ставит чашку на стол и пожимает плечами:
— Да, честно говоря, результат не очень-то позитивный. Твоя жизнь или жизнь кого-то, кто тебе очень близок, оборвется внезапно. Кажется, действительно, оставаться рядом с тобой опасно, Царевна. Старая цыганка, может быть, и права, над тобой висит что-то вроде проклятия.
Кассандра кивает. Она оглядывается, замечает фотографию ребенка в ползунках, и, чтобы сменить тему разговора, спрашивает:
— Кто это?
— Моя дочь. Ей тут полтора года. С тех пор я ее не видел. Мать запрещает мне приближаться к ней. Она теперь уже, наверное, взрослая девушка.
Он нервно тушит сигару подошвой.
— А сейчас уходи, Царевна. Герцогиня права, ты мне ее напоминаешь. А это вредно для моего желудка. Язва просыпается.
Орландо поворачивается к ней спиной и смотрит на фотографию ребенка.
102
Мы думаем, что знаем людей. На самом деле я только-только начинаю догадываться о том, каковы эти существа. Я должна начать изучать их. Мои бомжи — прочный фундамент, опираясь на который я смогу действовать и понимать.
Они необходимы мне для того, чтобы предотвращать теракты и найти брата.
Я это чувствую. У них нет будущего, а у меня — есть.
103
Над свалкой гуляет ветер, поднимая в небо пластиковые пакеты. Ухает сова, кружат в воздухе летучие мыши, преследуя ночных бабочек.
После короткого колебания Кассандра стучится в хижину Эсмеральды.
Дверь полуоткрыта. Девушка толкает ее, осматривает комнату. Все увешано фотографиями знаменитостей. Она понимает, что Орландо прав: Эсмеральда живет в мечтах об этих прославленных людях.
В центре стены висит афиша «Унесенных ветром», ее окружают плакаты с портретами Роми Шнайдер, Мерилин Монро, Клаудии Кардинале, Джины Лоллобриджиды, Милен Демонжо, Мишель Мерсье, Далиды, Сид Шарисс, Греты Гарбо.
В углу стоит ржавый кинопроектор, там тоже расклеены фотографии, но уже самой Эсмеральды в молодости, а также афиши фильмов, на которых имя Эсмеральды Пикколини подчеркнуто ярким фломастером.
Бывшая актриса сидит перед трюмо и намазывает лицо кремом. Зеркало обрамлено лампочками, половина из которых не горит. Рядом лежат стопки сложенных платьев.
— Вы меня ненавидите, правда? — спрашивает девушка.
— Так и есть, немая снова заговорила.
— Почему?
— Ты действительно хочешь знать? Ты собрала в себе все, что мне отвратительно. Ты молодая. Ты красивая. Ты… свободная.
