Когда вальдары, проследившие за вторым кораблем под магическим покровом Кризы, выломали дверь в каюту посла, то нашли его скрючившимся на горе драгоценностей. Оба корабля Хтона превратились в корабли-призраки, усеянные мертвецами. И только заложники из Фаренхада, запертые в трюме, остались целы и невредимы.
— Слушай, а этот крылатый гад, не такой уж и гад, — сказал Шаймор Брусниру, разглядывая гору сокровищ. — Одним махом решил нашу проблему, так еще и сделал нас богачами.
— Да… А еще у нас два новых военных корабля, — кивнул Бруснир. — Если бы не гора трупов, то день был бы идеальным.
— Сейчас быстренько организуем их за борт, и как будто ничего и не было, — сказал Шаймор и вышел из каюты.
Вернувшись на берег Бруснир решил прогуляться по Фаренхаду. За время их отсутствия город неуловимо изменился. И эти изменения не нравились Брусниру, хоть он еще до конца и не понял в чем собственно дело. Шагая по улицам, он обратил внимание, что деревья-переродки разрастаются, пробиваясь даже сквозь железные заслоны. Срочно нужны были новые ограждения, но это помогло бы лишь временно.
На маленькой площади возле разрушенной Волной городской ратуши, обломки которой так и не успели убрать, собралось немало народу. Бруснир подошел ближе. Из-за спин людей ему не было ничего видно, но уже слышно. Громкий мужской голос, чуть более высокий, чем нужно, чуть более резкий, чем комфортно уху, вещал о пришествии нового бога. Вальдар осторожно протолкался через толпу и замер во втором ряду зрителей, чтобы не привлекать лишнего внимания.
— Грядет новая эра! Настает новый мир. Новый Бог пришел в этот мир! И имя ему Хаос! — надрывался худой жрец в черном балахоне. — Вы думали все уже произошло? Вы думали самое худшее уже свершилось? Покоритесь, несчастные, Король Хаоса грядет! Он дарует вечную жизнь и бесконечную силу своим последователям! Готовьтесь же впустить в свои сердца нового Бога, и посланного к вам его избранника!
Худой молоденький жрец был напряжен, как струна, и сжимал кулаки, видимо, чтобы придать себе храбрости или унять дрожь в руках. Он выговаривал слова слишком старательно, это наводило на мысль, что проповедь он устроил не от души, а по чьему-то приказу. «Только фанатиков еще не хватало. Надо найти Левира, пусть расскажет, что за ерунда здесь творится», — подумал Бруснир и выбрался из толпы.
О том, что Бруснир с группой вернулись, Левиру уже сообщили. Но он не спешил встретить «старых друзей», для начала ему нужно было успокоиться. Потому что разочарование от их возвращения вылилось в неконтролируемый приступ гнева. И Левир крушил все подряд у себя в доме.
— Какого гэрта нельзя сделать всем одолжение и просто сдохнуть?! — прорычал Левир и пнул стул. Тот отлетел и с тихим треском ударился о стену, но, кажется, остался цел.
В дверь постучали. Левир несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул и пошел открывать. На пороге стоял Бруснир.
— Рад вашему возвращению, — как мог искренне улыбнулся Левир и протянул ему руку с разбитыми только что об шкаф костяшками. — Мне уже сообщили, я как раз собирался идти искать тебя.
Левир стоял в проходе и не приглашал Бруснира в дом. Он не знал как объяснить царящий в нем погром. Бруснир пожал ему руку и спросил, кивнув на разбитые пальцы:
— Что это с тобой приключилось?
— Да так, пустяки, вчера не поладил с одной тварью, — ответил Левир, пряча руку за спиной и выходя из дома. — Прогуляемся?
Бруснир вскинул бровь: рана была свежая, не вчерашняя, но ничего не сказал.
— Можем поговорить и у тебя.
— Ой, нет, у меня неприличный бардак, — отмахнулся Левир, прикрывая за собой дверь. — Давай пойдем в штаб или к тебе.
— Нашел чем испугать, — пожал плечами Бруснир, но направился к себе домой. — Рассказывай, как у вас тут дела?
— Дела, прямо скажем, не очень, — начал свой рассказ Левир, внутренне злорадствуя. В городе скопилось достаточно проблем, которые его самого не очень-то беспокоили, а вот вывалить их на голову Бруснира было приятно. — За стенами Фаренхада собралось уже, наверное, несколько тысяч ворлоков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Бруснир взглянул на него, как на умалишенного:
— И зачем же вы позволили скопиться такому количеству?
— Мы не виноваты. У нас были проблемы посерьезнее, и пока мы разбирались с ними, к городу прибилось несколько огромных групп ворлоков. А после выходить против них уже было слишком опасно, — ответил Левир.
Они дошли до дома Бруснира и вошли внутрь. Левир уселся за кухонный стол, а Бруснир встал у окна и спросил:
— Что за проблема посерьезнее?
— Центральный сад. Эти гэртовы цветы стали выбираться из-за стены, которую мы построили. Они кусали людей и одурманенных уводили к себе. Мы довольно быстро заметили, что люди стали пропадать, но не сразу поняли что к чему. Когда поняли, собрали всех целителей и, хоть и с трудом, отбили похищенных. Но некоторых тюльпаны успели выпить досуха.
— Многих потеряли? — осведомился Бруснир. Он давно повернулся и смотрел на собеседника, но стоял против света, и Левир не мог разглядеть выражение его лица.
— Около двух десятков.
— А точнее?
— Семнадцать человек, — соврал Левир. Он не вел точных подсчетов.
— Что сейчас с садом?
— Мы отчасти решили эту проблему. Построили стену намного выше. Тюльпаны спокойно забираются и на такую высоту, они карабкаются по стенам, как пауки. А вот одурманенные люди не могут попасть внутрь сада. Правда, это привело к некоторым последствиям… — замялся Левир.
— К каким? — Бруснир подошел ближе.
— Теперь цветы охотятся и питаются здесь. Так что не удивляйся, если увидишь бегающие по городу сорняки. И советую плотно закрывать двери и окна, чтобы эти твари не пробрались внутрь дома. Теперь мы все внимательно друг за другом следим, и если кто-то надолго пропадает из виду, то значит он валяется где-то укушенный тюльпанами. Тогда мы устраиваем поиски и вызволяем его…
Когда Левир ушел, Бруснир остался наедине с невеселыми мыслями. Деревья выходят из-под контроля. По городу носятся кровожадные цветы, за городом толпы ворлоков. С Нейзой тупик, с Миранией тоже. Оставалась только Хистрия. И у Бруснира еще теплилась надежда, что Дара после долгого совместного путешествия все же изменит свое решение. Чтобы не бесить ее, они с Элерией решили, что пока им стоит ночевать порознь, в своих домах.
На утро после возвращения Бруснира разбудил настойчивый стук в дверь. Вальдар выбрался из кровати, по пути натянул на себя одежду и, гадая что стряслось на этот раз, открыл дверь. На пороге стоял Латьен. Лицо его выражало крайнюю степень озабоченности, если не сказать страх.
— Заходи, — сказал Бруснир и посторонился, пропуская его в дом. — Что стряслось?
— Мы проверяли окрестности города и… Неподалеку, за озерами, обнаружили эту тварь — мага-переродка.
— Хокс возьми, — выругался Бруснир. — Только этого нам не хватало. Он вас видел?
— Точно не знаю, — ответил Латьен. — Мы сразу улетели, но успел ли он что-то разглядеть? Не знаю…
— Ладно, идем, — скомандовал Бруснир. — Надо выяснить больше.
Через полчаса Бруснир с небольшим отрядом вальдаров приземлились вблизи от места, где Латьен видел мага. Дальше пошли пешком. За озерами, в древних кралинских развалинах, вальдары увидели монстра. Он парил над землей, и разодранные одежды развевались на легком ветру. Туго обтянутый иссохшей и почерневшей кожей череп вглядывался вдаль, в сторону Фаренхада.
Бруснир рискнул подобраться ближе, желая исследовать развалины и, по возможности, выяснить, что здесь делает переродок. Вальдары рассеялись вокруг развалин и сквозь полуразрушенные стены увидели внутри и других магов. Их там было не менее пяти. Бруснир дал команду отступать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
По дороге в город он все пытался придумать, как будет выбираться из этого нового переплета, но на ум ничего не шло. Если с одним таким переродком они когда-то справились буквально чудом, с помощью зелья Кризы, то что теперь они станут делать с, минимум, шестью такими отродьями? На то, что маги не доберутся до города и не обнаружат их, Бруснир надежды не таил. Рано или поздно эти твари обязательно придут в Фаренхад. И что-то подсказывало вальдару — скорее всего, рано.
