предложил Чханван.
– Я очень хочу «Шин рамён» [41] из продуктового, – надула губы Сомин. – Умираю как хочу.
– Я могу сходить, – предложил Чханван, вскакивая.
Сомин почувствовала, как сердце у нее сжалось от чувства вины. Чханван был таким милым, но, если все пойдет по плану, когда он вернется, они уже будут далеко. Но пусть обижается – лишь бы не пострадал.
– Спасибо тебе, Чханван-а. И не забудь кусочек сыра, – одарила она его широкой улыбкой.
Он выразительно кивнул, давая понять, что запомнил.
– Тебе что-нибудь нужно, Джихун-а?
– Нет, я сыт по горло, – сказала Синхе, не сводя глаз с Сомин.
Они оба подождали, пока Чханван убежит, прежде чем заговорить.
– Могла бы его и не прогонять. Он был таким милым. Я еще не закончила с ним играть. – Синхе ехидно прищурилась.
– Чего ты хочешь?
– Ага, понятно, любезностями обмениваться не будем. – Синхе встала и съела последний кусочек омука, проведя зубами по шампуру. – Вот и прекрасно. Я тоже не против сразу перейти к делу.
– И что у нас за дело?
– Не здесь. Давай прогуляемся.
– Я никуда с тобой не пойду, – отрезала Сомин.
– Если ты со мной не пойдешь, то я очень расстроюсь и мне, возможно, придется выместить гнев на твоем милом друге Чханване.
Сомин не хотелось верить, что Синхе действительно причинит боль Чханвану, но из того, что сказал Чуну, казалось, что эта лисица способна на все, поэтому Сомин кивнула.
– Куда нам?
– Я тут ничего толком не знаю. Так что решай сама. Выбери место поукромнее. И помни: если попытаешься от меня сбежать, я вернусь и заставлю Чханвана помочь мне с моей маленькой задачкой. – Синхе ухмыльнулась, и в этой ухмылке не было доброты.
– Прекрасно, – ответила Сомин.
В голове у нее бешеным вихрем кружились мысли. Она была не из тех, кто добровольно пойдет в ловушку. А это определенно была ловушка. Но времени составить план у нее тоже не было. Впервые она проклинала себя за то, что смотрела свысока на компьютерные игры Джихуна; по крайней мере, они требовали стратегического мышления. И сейчас, когда ей нужно было придумать что-то умное, в голове у нее царила пустота. Однако потом она вспомнила кое-что, что сказала ей Миён. Вряд ли выйдет, конечно, но все же лучше, чем ничего.
– Я знаю, куда мы можем пойти.
Они поднимались по крутой дороге, и Сомин внимательно наблюдала за Синхе. Она пыталась найти какую-нибудь слабость, чтобы воспользоваться ею. Но Джихун выглядел живее всех живых, если это вообще возможно. Как будто его тело подпитывал дух засевшей внутри лисицы.
Сомин уставилась на заброшенное здание. Старый дом Джихуна. Старый ресторан хальмони. В душе она позлорадствовала, что бывший домовладелец Джихуна до сих пор не нашел никого, кто мог бы арендовать помещение. Поделом ему: нечего было повышать арендную плату и выселять Джихуна.
Сомин постаралась как можно незаметнее оглядеть улицу. Она была пуста. Неужели здесь всегда стояла такая тишина? Или так казалось, потому что именно сейчас Сомин отчаянно нуждалась в помощи?
– Это место подойдет, – решил дух лисицы.
– Ну, тогда, пожалуй, оставлю тебя наедине с твоими гнусными планами. – Сомин повернулась, чтобы уйти, но Синхе стремительно схватила Сомин за руку.
– Не можешь же ты уйти, не проведя мне экскурсию? – Едкая улыбка, маниакальная, как у тыквы на Хеллоуин, расколола лицо Синхе.
У Сомин внезапно пересохло во рту. Что с ней станет, если она войдет в здание с этой кумихо? Выйдет ли она когда-нибудь оттуда?
– Гляньте-ка, кто пришел.
От радости у Сомин чуть не подкосились ноги, когда она услышала этот голос.
– Хальмони Хван. – Сомин надеялась, что ее голос звучал ровно.
Нельзя выдавать своего волнения. Не сейчас. Пожилая женщина вышла на платформу перед магазином лекарственных вин.
– Как ваши дела?
Женщина грубовато усмехнулась. Потом села и начала откручивать крышку маленькой стеклянной баночки. Должно быть, ходила за ней внутрь. Обычно хальмони Хван целыми днями сидела на помосте, наблюдая за окрестностями. Сомин рассчитывала ее встретить. Хальмони начала втирать мазь из баночки себе в ноги.
– Что тут творится? – прошипела Синхе, крепче сжимая руку Сомин.
Сомин понизила голос, чтобы могла услышать только лиса:
– Если не хочешь выглядеть подозрительно, повторяй за мной. Было бы странно, если бы Джихун не поздоровался с хальмони Хван.
Синхе всмотрелась в лицо Сомин. Она, в свою очередь, старалась не выдать своих эмоций. Ей казалось, что губы у нее дрожали, но Синхе, похоже, поверила в эту историю, потому что отпустила Сомин и с чрезмерно яркой улыбкой и поклоном повернулась к хальмони Хван.
– Я уж соскучиться по вам двоим успела. – Хальмони Хван тоже перевела взгляд к Синхе. Веки ее лишь слегка дрогнули, а потом она снова повернулась к Сомин. – Какими судьбами в наших местах?
– Решили вот старый дом навестить. Мы скучали, – соврала Сомин, надеясь, что ее голос прозвучал небрежно.
– Творится что-то чудное, – зловеще произнесла хальмони Хван. Сомин почувствовала, как Синхе напряглась рядом с ней. – Ты их видела? Духов? – спросила хальмони, и Сомин вздохнула с облегчением.
– Да, видела, но не волнуйтесь, вы в безопасности, – успокоила она старушку.
– О, не боись за меня, я знаю, как справиться с одним-двумя своенравными призраками. Хотя я никогда раньше не видела так много одновременно, – вздохнула она. – Берегите себя, ребятишки, и заглядывайте-то иногда. Как ресторан закрылся, ко мне больше никто и не заходит.
– Конечно, – улыбнулась Сомин. И замялась. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не взглянуть на Синхе. Надо было действовать осторожно. – Я слышала, что в последнее время вы поддерживаете связь с Миён. Я ее тоже приведу.
Хальмони с мягкой улыбкой кивнула, и Сомин пронзила тревога. Неужели она не поняла? Миён сказала, что хальмони Хван должна была звонить ей всякий раз, когда Джихун приходил к ресторану. Позвонит ли она сейчас? Или она забыла о своем обещании?
– Ну пошли уже, – поторопила Синхе.
Сомин едва успела поклониться на прощание, как ее потащили в сторону ресторана.
– Я думала, в ваше время к старшим с большим уважением относились, – пробормотала Сомин, едва не споткнувшись о собственную ногу.
– Я не так уж часто общалась с людьми, – ответила Синхе. – Я же чудовище и все такое.
Сомин могла бы ей посочувствовать, но учитывая, что в настоящее время ее держали в заложниках, она не испытывала особой жалости к этой кумихо.
Большинство дверей здания были заперты, но Сомин знала один трюк с задней дверью. Если пошевелить ее как следует, то она приоткроется. Сомин даже не представляла, сколько раз они с Джихуном уговаривали хальмони починить ее.
Без грязной посуды, скопившейся в ожидании мытья, в подсобке ресторана было непривычно пусто. Теперь это была просто холодная промышленная комната с потертыми стойками и широкой протекшей раковиной. У Сомин с этим местом было связано так много воспоминаний, что она практически слышала эхо голосов. Как будто здесь водились привидения. Взгляд Сомин
