об него после того, как услышала, как он идет в туалет, и наверняка зная, что он захочет еще секса после возвращения. Но заигрывание и даже секс не означают, что он отвечает взаимностью на мои чувства. Я, правда, замечала, как он смотрит на меня, когда думает, что я не вижу. От меня не укрылось и то, что он вдыхал запах моих волос… и шеи…
Но главное, что Даллас Колтер никоим образом не обозначил, что изменил свое мнение и решил, что может вступить в отношения настоящие, то есть не считая той фейковой чуши, в которую мы оба влипли. Какой хаос! Абсолютный хаос. Как мы в него угодили? И как будем из него выбираться?
Глава тридцать вторая
Даллас
Если тебе позволяют что-нибудь сделать, на всякий случай сделай это дважды. И не забудь снять на камеру.
Эли Коэн
Папарацци разбили лагерь перед моим домом. К счастью для меня – и к большой неудаче для этих придурков снаружи, – у меня есть черный ход, и я не стесняюсь им пользоваться. Одетый во все черное, с бейсболкой на голове, я выскользнул на задний двор, пересек лужайку и быстро оказался возле отдельно стоящего гаража, где меня уже ждала заказанная машина такси.
Я бросил рюкзак на заднее сиденье, сел сам, кивнул чуваку за рулем и пристегнулся:
– Че как?
Он поправил зеркало заднего вида и посмотрел на меня:
– Даллас?
– Ага.
Он помедлил пару секунд, прежде чем тронуться с места, и я уже готов был закатить глаза.
– Сорян, что пришлось заехать за мной сюда. Перед домом какая-то жесть творится.
Водила кивнул, сворачивая на большую дорогу:
– Никаких проблем. Просто там было темновато, но так сейчас везде.
Что правда, то правда. Это спальный район, и здесь мало уличных фонарей – кто же захочет, чтобы в морду тебе через окно фигачил свет, когда пытаешься уснуть. С другой стороны, это полный отстой, если хочешь спокойно ходить по улицам в темное время суток. Об этой проблеме я не особо задумывался, поскольку я не женщина. Но, говорят, на парней тоже бывали нападения.
На заднем сиденье «Ниссана» мне некуда было девать ноги. Когда парень наконец высадил меня на тротуаре вблизи дома Райан, я хорошенько потянулся, сделал наклоны в разные стороны и не сразу заметил небольшую группу людей, стоящих во дворе.
– Вот черт!
Снова фотографы. Какого хрена они вообще здесь делают? Пытаются заснять твою девушку, вот что. Я натянул капюшон толстовки поверх бейсболки, закинул рюкзак на плечо и, опустив голову, зашагал вперед. Я бодро прошел мимо, они и не заметили меня, а когда дверь за мной захлопнулась, было уже поздно, их голоса заглушил топот моих кроссовок, с которых я отряхнул уличную грязь. Райан не знала, что я собираюсь приехать, и я надеялся, что застану ее дома. Было бы хреново, если бы ее там не оказалось, потому что тогда я был бы вынужден вернуться на улицу и ловить машину, отбиваясь от роя кровососов. Я два раза постучал в ее дверь. Тишина. Постучал снова.
– Райан? Это я.
Есть шанс, что она дома, но не отвечает, потому что не хочет открывать дверь репортеру…
– Это Даллас.
Несколько дверей в коридоре приоткрылись, я запрокинул голову и вздохнул.
– Как же я задолбался, – пробормотал я, когда дверь Райан наконец тоже открылась.
– Привет! – Давая мне пройти, она сделала шаг с сторону.
Когда я вошел, мы молча постояли, глядя друг на друга так, словно не виделись несколько дней, потому что так на самом деле и было.
– Ты сегодня не пришла на занятия, – сказал я, положив рюкзак на кухонный стул и уперев руки в боки.
– Я думала, что ты тоже не пойдешь.
– Ну, я был там.
Я живу с этим дерьмом все время и уже привык. Мне и в голову не приходило, что она может забросить занятия, и я чувствовал себя отвратительно, зная, что это моя вина.
– Все пялились на меня. Ну, все всегда пялятся, но все же.
Это сломало лед, и Райан протянула ко мне ладонь и мягко погладила.
Я взял ее за руку и притянул к себе:
– Позволь мне обнять тебя на секунду.
Как мило – и ни хрена на меня не похоже. Но я ничего не мог с собой поделать. Мне нужно было почувствовать ее тепло, почувствовать связь между нами. Это были несколько дерьмовых суток, когда я постоянно возвращался к мыслям о Райан, спрашивая себя, как она там, и не имея ни секунды свободного времени, чтобы проверить, все ли у нее в порядке. У меня были встречи с личным тренером и тренерами специальных команд. Мне звонил агент, который метафорически похлопал меня по спине за то, что я послушался его советов и улучшил свою репутацию. На следующей неделе он приедет в город, чтобы повидаться со мной и познакомиться с Райан. Сказал, что недавно встречался с Дюком, и тот попросил его съездить ко мне.
Райан все еще была в моих руках.
– С каких это пор ты обнимаешься? – спросила она, прижимаясь к моей груди.
– С этих.
Прямо с этой секунды. Я волновался за нее. Волновался? Почему? Она большая девочка и может о себе позаботиться. Но я тоже должен заботиться о ней. Мы провели вместе много времени, и я понял, что могу доверять ей. Более того. Я очень ей доверяю. Не могу сказать этого обо всех, с кем имею дело, в том числе о ребятах из моей команды. Некоторые из них в любой момент готовы прикрыть мне спину, но другие были бы не прочь пырнуть меня исподтишка. Райан не такая. Она меня не использует. Она мой друг.
– Ты гладишь меня по спине?
– Разве?
Я и сам не заметил, что делаю это.
– Да.
Она отстранилась, отошла в другую сторону комнаты и села на краешек дивана. Я последовал за ней и сел посередине. Райан молчала, прикусив нижнюю губу. Она выглядела взволнованной и расстроенной.
– Итак.
Я кивнул:
– Нам есть что обсудить, так что можем приступать, а?
– Сначала скажи мне, что у тебя в рюкзаке.
Что в моем рюкзаке? Это то, о чем она хочет поговорить первым делом?
– Вещи.
– Какие вещи?
– Чистая одежда и все такое.
Она подняла брови:
– Ты ехал в спортзал или что?
– Нет. Я ехал сюда.
– А где ты был до этого?
– Дома.
Она обдумала это.
– Ты просто заехал сюда с рюкзаком чистой одежды, потому что нам есть что обсудить?
Это сарказм? Не берусь сказать точно.
– Я думал, мы… ну, знаешь, что мы сначала поговорим, а потом потусим?
– Сначала поговорим, а потом потусим, – повторила она безэмоционально.
Я не мог понять ее настроения. Она не рада мне? Я думал, что нам классно в компании друг друга, и я ехал сюда только ради того, чтобы сбежать от шума в своей голове и папарацци, поселившихся возле дверей
