тарелками и кастрюлями. – Да зачем? Я бы мог и до столовой спокойно дойти!
– Раз врач сказал, значит, так надо, – проворчала дородная женщина в белом халате. – Ты ешь, касатик, ешь, а то вон бледненький какой.
Она покачала головой, щедро накладывая на тарелку тушеную картошку с овощами:
– У меня внук тоже часто болеет. Учится с утра до ночи, света белого не видит! Нет, чтоб с друзьями гулять…
Артем не стал уточнять, что учеба не имела никакого отношения к тому, что он оказался в больнице. Вежливо покивал и поблагодарил за двойную порцию овсяного печенья.
Поздно вечером, когда дежурная медсестра прошлась по всем палатам на этаже и погасила свет, Титов вспомнил, что так ничего толком не узнал у Эл про предстоящий слет старейшин, на который их пригласили. Где он будет проходить? И как им туда добираться? У него с собой не было никаких вещей, кроме наполовину разрядившегося телефона и всяких мелочей, лежавших в рюкзаке.
Немного подумав, он открыл крылограм и нашел профиль Вихревой. Они никогда раньше не переписывались, так что пришлось искать ее в общей беседе, которую создал Антон Сергеевич перед олимпиадой. Ее страничка была практически пустой – ни фотографий, ни указанных интересов. Но рядом со стандартным аватаром светился значок в виде двух раскрытых фиолетовых крыльев, а значит, она была в сети.
– Привет! Не спишь? – написал Артем, но почему-то внезапно застеснялся и тут же удалил свое сообщение.
Ответ пришел почти моментально:
– Привет! Я все видела! Почему ты стер? – написала Элла и добавила следующим сообщением: – Еще нет, но уже собираюсь.
– Побоялся разбудить, вдруг ты спишь, а звук на телефоне не выключен.
Объяснение было дурацкое, но ничего умнее Артем сходу не придумал. В ответ Вихрева прислала хохочущий смайлик, а затем фейспалм, тот, который закрывает рукой лицо. Титов решил сделать вид, что все в порядке.
– Я хотел спросить про завтра. Нам куда-то нужно будет ехать? Или как?
– Нет, слет пройдет прямо в Елизаветинке. Мне утром должны позвонить и сказать, куда и во сколько нам подойти.
– Ясно.
Эл что-то начала писать в ответ, но, кажется, передумала, потому что новых сообщений в окне диалога не появилось. Тогда Артем решился спросить еще кое о чем – о том, что не давало ему покоя весь вечер.
– Слушай, я вот все думаю… Если это действительно Глеб Александрович, то зачем ему это нужно? Выдавать информацию о Полукрылых людям…
В открытом окне диалога долго мигали три точки, словно Эл писала в ответ целое сочинение. Но в итоге она прислала всего лишь несколько слов:
– Ммм… интересный вопрос…
– А еще то, что случилось с нашей командой на соревнованиях! Как ты думаешь, может он иметь к этому отношение?
Вихрева снова молчала так долго, что он подумал, не уснула ли она. Но наконец телефон завибрировал:
– Почему ты считаешь, что это связано?
– Не знаю, просто какое-то смутное ощущение. Ну, знаешь… слишком уж все произошло одновременно. Очередное совпадение?
– Смутное ощущение? А не подташнивает? Чем тебя там кормили на ужин? – и Эл прислала целую строчку смеющихся смайлов.
– Я же серьезно!
– Я тоже серьезно! – Еще один смайл, теперь с нимбом над головой. – Просто я действительно не знаю… Может, завтра разберемся?
– Надеюсь… Ну ладно, тогда до завтра! Спокойной ночи?
Его палец завис над смайликом с поцелуйчиком, но в последний момент Артем передумал. Он подождал еще пять минут, но Эл больше ничего не ответила, а фиолетовые крылышки на ее странице погасли.
Когда на следующий день Вихрева, как и обещала, пришла его навестить, Артем стоял у окна и смотрел на служебную парковку и пандус, по которому можно было подъехать прямо к дверям приемного отделения.
Одноклассница заглянула в палату и постучалась в дверь.
– Вообще-то нужно делать наоборот, – заявил Титов, оборачиваясь.
– В смысле? – удивилась Элла.
– Сначала стучать, а потом открывать.
– Ой, да ладно, не будь таким занудой! – она махнула рукой, скидывая с плеча рюкзак на ближайшую свободную кровать. – Как себя чувствуешь? Готов идти на допрос?
– Все в порядке, выспался на год вперед. Хочу после слета позвонить Антону Сергеевичу и узнать, когда меня выпишут. И что насчет мамы… у нас же на завтра билеты обратно в Волгоград!
– Это да… – Вихрева тоже подошла к окну и, наклонившись через его плечо, посмотрела наружу. – Что там?
Артем почувствовал, как его окутал какой-то сладкий цветочный аромат, а затем ее волосы пощекотали его шею. Он напрягся и замер.
– Да ничего особенного. Просто считаю машины скорой помощи, – сдавленно произнес он, отстранился и шагнул от окна, изо всех сил делая вид, что все в порядке. – За последние пятнадцать минут приехало тринадцать скорых. В городе что, эпидемия?!
– Скажи еще, пандемия! – хихикнула Вихрева. Кажется, она не обратила внимания на замешательство одноклассника. Или тоже сделала вид. – Наверное, Елизаветинка просто сегодня дежурит по району. Вот и везут всех подряд.
– Может быть… Ну так что, идем? Я готов.
Артем усмехнулся. Можно подумать, ему пришлось долго собираться.
– Слушай, у нас еще есть немного времени… – Эл замялась. Казалось, что слова даются ей с трудом. – Я узнала, в какой палате твоя мама лежит. Не хочешь ее проведать перед слетом?
– Конечно, хочу! Спасибо тебе большое!
Вихрева издала какой-то невнятный звук, снова махнула рукой и отвела глаза.
Из отделения их выпустили без проблем, стоило Элле показать медсестре на посту какую-то то ли записку, то ли справку.
– Что это? – поинтересовался Артем, пока они поднимались по лестнице.
– А, это… Пропуск, который мне выдал… э-э-э… Глеб Александрович.
Артем вскинул брови.
– Якшаешься с предателями?
Теперь уже у Вихревой брови полезли на лоб.
– Чего-чего я делаю?
– Ну, общаешься в смысле.
– Так и говори, нечего выпендриваться! – припечатала она и глубокомысленно добавила: – То, что он предатель, пока не доказано. А вот что не последний человек в больнице – это факт.
– Какая ты практичная, – заметил Артем, но Эл, кажется, не уловила иронии. Она вообще сегодня странно себя вела, витала в собственных мыслях и отвечала невпопад.
Они поднялись на пару этажей, и Вихрева повела его по больничным коридорам к палате Милены Игоревны. Она шла так уверенно, словно маршрут был ей хорошо знаком. В отличие от того отделения, куда определили Титова, здесь было намного тише. Никто из пациентов не бродил по этажу, да и персонал встречался не так часто. Наконец они подошли к очередной безликой белой двери без опознавательных знаков, и Эл кивнула в ее сторону.
– Здесь!
Артем постучал, но в ответ не раздалось ни
