спину и весь перемазался в грязи – тяжелый бронежилет мешал встать, и ворочаться морпеху пришлось изрядно. Остальные моментально ощетинились стволами, беря на прицел каждый подозрительный кустик. Однако больше никаких попыток хоть как-то себя проявить дикари не делали.
– Это было предупреждение. Знать бы еще, о чем, – задумчиво сказал Трумэн, вертя в руках стрелу. Длинную и очень легкую. Только наконечник из паршивого железа был массивным. А еще перемазанным в какой-то дряни. Как слышал в свое время Лисицын, местные очень любят в качестве убойного аргумента накладывать на них яд черной мамбы, смешанный с какой-то клеевой основой. Рассматривая коричневую, более всего похожую на застывшее дерьмо, субстанцию, густо покрывающую железку, он подумал, что так, похоже, и есть. И оружие, несмотря на свою примитивность, может оказаться страшным. Одна царапина – и не факт, что успеешь ввести сыворотку.
– Вы уверены, что правильно интерпретируете поведение этих дикарей? – спросил один из англичан, приспустив немного боковое стекло своего минивэна. Трумэн лишь плечами пожал, и Лисицын поступил точно так же. Во-первых, они не знатоки орочьих душ, а во-вторых, служить обоим в Африке пришлось малость в иных условиях. Лисицын в контакт с конкретно этими племенами ни разу не вступал. А с теми, с кем приходилось иметь дело, разговор велся чуть иначе. Вначале удар с воздуха, потом зачистка, в общем, простые и понятные солдатам действия. Трумэн же и вовсе служил в более урбанизированных местах, выходя из городов редко и недалеко.
– Я ни в чем не уверен. Просто не вижу других вариантов интерпретации, – судя по построению фразы, Трумэн решил передразнить англичанина. – Захоти этот умник, и Гиббса насадили бы на стрелу, как жука на булавку.
Британец закрыл окно. Капитан повернулся к Лисицыну:
– Что думаешь?
– Думаю, что нам осталось километров двадцать – двадцать пять. И что если нам что-то захотят сказать, это произойдет очень скоро.
– Это точно, – изрядно перемазавшийся в грязи Сэм, руководивший вытаскиванием грузовика, подошел к ним, безуспешно пытаясь отчистить одежду от ржаво-синих пятен. – Проклятие, в этом болоте столько всякой ползающей дряни… Вы бы отошли, сейчас будем дергать, и если трос лопнет…
В его словах была изрядная доля истины. Стальные тросы – штука хорошая, но, если все же рвутся, то проблем могут доставить кучу. Достаточно сказать, что получившаяся металлическая плеть запросто перерубает человека пополам. Впрочем, на этот раз обошлось без эксцессов. Взвыли двигатели, и грузовик на удивление легко вернулся на дорогу.
В общем, нельзя сказать, что их поездка напоминала развлекательную прогулку, но во второй половине дня жижа под колесами сменилась самой обычной грязью, потом стала видна колея, а еще через полчаса дорога вновь стала сухой и почти ровной. И там, аккурат на выезде, прямо посреди нее стоял и улыбался невысокий, худощавый орк.
Наверняка это был очередной людоед, кто еще, спрашивается, мог чувствовать себя здесь так свободно. Когда человек дома, это видно сразу. Но в то же время на дикаря он походил меньше всего. Свободного покроя салатовая рубаха (сделай шаг в сторону, и ее цвет позволит слиться с лесом), аккуратно выглаженные серые брюки… Немного выбиваются из стиля грубые высокие ботинки со шнуровкой, но они сверху прикрыты, так что можно не обращать внимания. А так – все в тему, даже шейный платок ухитряется гармонировать с получившимся ансамблем. Пожалуй, встретишь такого где-нибудь на улице европейского города – решишь, что это потомок эмигрантов бог знает в каком поколении. В США и говорить не о чем – местный, можно сказать, практически коренной. Однако, как ни странно, и здесь он в своем модном прикиде не выглядел чужаком.
Колонна замерла. Если этот человек не боится – значит, он как минимум уверен, что сможет остаться живым. А это, в свою очередь, возможно, когда в соседних кустах прячется еще как минимум сотня бойцов. Вот ведь принесла нелегкая. Лисицын мысленно выругался, велел Маше пересесть за руль и выбрался из машины.
Возле головной машины была небольшая суета. Лисицын подошел как раз в тот момент, когда Трумэн уже заканчивал раздавать приказы и намеревался отправиться на встречу с терпеливо ожидающим его орком. Бакомбо энергично кивал, выслушивая инструкции, а Сэм рысью бежал в сторону машин – он, похоже, оставался у них за старшего. Обернувшись на звук шагов, Алекс кивнул:
– Ты вовремя. Займи позицию, будешь меня прикрывать.
– У меня есть предложение лучше. Я пойду с тобой. Вряд ли здесь есть кто-то, кто успеет достать пистолет быстрее меня. А наличие русского, сам понимаешь, сделает делегацию намного представительнее.
Трумэн несколько секунд раздумывал, потом кивнул:
– Годится. Тебе сколько времени надо?
– Я и так готов, – Сергей перехватил поудобнее автомат, обратным движением расстегнул кобуру так, чтобы клапан не мешал выхватить пистолет. – Пошли?
– Пошли. А то он, – кивок в сторону с крайне скучающим видом разглядывающего облака орка, – уже заждался.
Вблизи орк казался еще более похож на местного городского денди. Как он ухитряется содержать одежду в идеальном состоянии, без пятнышка грязи, с легкой завистью подумал Сергей. У него самого и дома-то так не получалось, к концу рабочего дня одежда становилась мятой и часто запачканной. У этого же стрелками брюк можно порезаться, и это притом, что они в самом сердце Африки, а вокруг лес и много-много грязи. Орк же, внимательно посмотрев на них, улыбнулся:
– Рад приветствовать вас на нашей земле, господа. Мистер Трумэн и мистер Лисицын, если я не ошибаюсь?
Английский его был правильным, но проскальзывал в нем некоторый акцент. Причем не местный – скорее, ближе к европейскому. Капитан лишь кивнул в ответ, Сергей же поинтересовался:
– Вы абсолютно правы. С кем имеем честь?..
– Э-э-э… – последний оборот, заимствованный из русского языка, вряд ли был знаком орку, но он быстро понял его смысл. – Мое здешнее имя вам ни о чем не скажет. Да и вряд ли вы просто сможете его произнести – вам для этого придется серьезно напрягать горло. Называйте меня… ну, скажем, Бенджамин. Если, конечно, это не задевает каких-либо ваших культурных традиций.
– Да нет, – Лисицын безразлично пожал плечами. – Бенджамин – значит, Бенджамин. Мне, в общем-то, все равно. А вот откуда вы знаете наши имена?
– Монсеньор, это же Африка! Здесь все продается и покупается, вопрос лишь в цене. И да, хочу сразу предупредить. Вокруг сейчас не меньше пятисот наших бойцов. Не стоит начинать стрельбу, не взвесив все максимально тщательно. Потери не нужны ни вам, ни нам.
Вот так. Показал, что владеет ситуацией. И, к слову, действительно ею владеет. Не факт, что и впрямь в лесу собрано полтысячи человек, но то,
