«Даймлер» тронулся. Капитана Вегенера устроили на заднем сиденьи. С обеих сторон расположились эсэсовцы с автоматами на коленях. Машину вел чернорубашечник.
«Допустим, я попался в ловушку, — рассуждал Вегенер, когда автомобиль, не снижая скорости, несся по берлинским улицам. — И везут меня не к генералу Гейдриху и не в штаб «Лейб-штандарт Дивизион», а в партийную тюрьму, где подвергнут пыткам. Однако, что бы ни случилось, выбор сделан — возвращение на родину. Хотя он и понимал, что его арестуют прежде, чем он окажется под защитой Абвера».
«Постоянная, ежеминутная угроза смерти, — вот путь, открытый теперь ему. На этот путь становятся либо вопреки себе, либо когда нет выхода, либо избирают его сознательно, заранее примирившись со всем». — Он разглядывал мелькающие за окном улицы. — «Mein Volk[32], — подумал он, — ну вот мы и снова вместе».
— Ну, как тут дела? — обратился он к эсэсовцам. — Что нового в политической жизни? Несколько недель я отсутствовал: уехал еще до того, как умер канцлер Борман.
Ему ответил эсэсовец справа:
— Поддержка новой власти со стороны истеричной части населения очевидна. Именно толпа вознесла Докторишку. Но наступит отрезвление, и никто не захочет поддерживать калеку и демагога, разжигающего страсти ложью и шаманством.
— Ясно, — проговорил Вегенер.
«Как всегда, — подумал он. — Взаимная ненависть, междоусобицы, фракционная вражда, раздоры. Но, может, в этом и заключено семя будущего, — в конце концов они сожрут друг друга. А уцелевшие начнут спокойную жизнь. Будут снова строить, надеяться и вынашивать свои незамысловатые планы…»
В час дня Юлиана Фринк выехала в Шайенн, штат Вайоминг. В табачном киоске торгового центра она купила пару дневных газет. Потом устроилась в машине, оставленной на стоянке, и принялась изучать газеты, пока не наткнулась на то, что ее интересовало прежде всего:
«ТРАГИЧЕСКИЙ ФИНАЛ УВЕСЕЛИТЕЛЬНОЙ ПОЕЗДКИ
По подозрению в убийстве мужа разыскивается госпожа Чинанделла, постоянно проживающая в Кэнон-сити, Колорадо. Произошло это в шикарном номере отеля «Президент Гарнер». Согласно показаниям служащих отеля, госпожа Чинанделла покинула отель сразу же после трагического финала, последовавшего, предположительно, в результате семейной ссоры. Госпожа Чинанделла, по описаниям, привлекательная, элегантная брюнетка лет тридцати, перерезала мужу горло. Предположительно в качестве орудия преступления использовалась безопасная бритва, лезвия для которой, по злой иронии судьбы, входят в перечень предметов, предоставляемых постояльцам отеля. Тело обнаружено служащим отеля — Теодором Феррисом, который всего за полчаса до предполагаемого времени совершения преступления оформил заказ на глажку сорочек Джо Чинанделла. Феррис первым обнаружил труп, когда вошел в номер с выполненным заказом. Наличие в номере явных следов борьбы заставило полицию предположить, что преступление совершено на почве внезапно возникшей ссоры между супругами».
«Итак, он мертв, — подумала Юлиана, свернув газету. — Мое настоящее имя полиции неизвестно. Они не знают, кто я такая и вообще ничего обо мне».
Теперь она ехала спокойно. В первом же попавшемся отеле сняла номер и перетащила вещи из машины. «Спешить уже носу да, — сказала она себе. — С визитом к Абендсенам можно повременить до вечера. Таким образом, предоставляется прекрасная возможность примерить новое платье. Днем в таком платье показываться не принято, — вечерний туалет полагается надевать к ужину».
Она включила радио, принесла из бара кофе и, достав купленный в Денвере экземпляр «Саранчи», прилегла на кровать.
Только к вечеру она, наконец, закончила чтение. «Интересно, а Джо дочитал ее? — задумалась она. — В этой книге заключено гораздо больше, чем он предполагал. А что, собственно, хотел донести до нас Абендсен? Ведь главное здесь — отнюдь не вымышленный мир. Речь, конечно же, не о нем. Неужели обо всем догадалась только она? Не исключено, что истинный смысл «Саранчи» до сих пор никем так и не понят. Всем только кажется, что разобрались в ней».
Так и не справившись с волнением, она спрятала книгу в чемодан, надела плащ и вышла из отеля. Напоенный ароматом воздух, рекламные огни Шайенна показались ей какими-то особенными. Возле бара ссорились две проститутки — симпатичные черноглазые индеанки. Юлиана замедлила шаг. Она ощущала окружающую ее атмосферу праздничного ожидания — чего-то очень важного и радостного. «И не стоит больше оглядываться в прошлое, — подумала она. — Все затхлое и унылое осталось позади, с ним покончено навсегда».
Она зашла в дорогой французский ресторан. На каждом столике стояли бокалы с зажженной свечой. Она с удовольствием пообедала и пешком вернулась в отель. Немецкие банкноты она все истратила, но это ее мало беспокоило. Теперь все это не имело никакого значения. «А ведь он сумел рассказать о нашем мире, — подумала она, открывая двери в свой номер. — О мире, в котором все мы живем». — Она снова включила радио. — «Он хотел показать наш мир таким, каков он на самом деле». Таким видит его и она, — все более отчетливо и выразительно.
Она извлекла из коробки голубое итальянское платье и бережно разложила на кровати. Просмотрев остальные свертки, она с огорчением обнаружила, что новый полубюстгальтер забыт ею в отеле Денвера.
— Черт возьми! — выругалась она, опускаясь в кресло. Закурила сигарету и с минуту размышляла.
«Может, надеть его с обычным бельем? — Она сбросила блузку и юбку и примерила платье. Ничего не получалось: видны были бретельки и верхняя часть комбинации. — А может, белье вообще снять?.. Правда, этого не приходилось делать столько лет…» Дни школьной учебы… Тогда у нее была крошечная грудь, и она
до сих пор помнила, как это ее огорчало. Впрочем, спорт и годы сделали свое дело: окружность груди составляла 42 дюйма. Она снова примерила платье, стоя на стуле в ванной, чтобы получше разглядеть себя в зеркале.
Платье удивительно шло ей, но, черт возьми, носить его так довольно рискованно. Стоило лишь наклониться за сигаретой или за бокалом, — и катастрофа…
Брошка! Можно носить платье и без белья, нужно только заколоть его спереди. Высыпав содержимое шкатулки с украшениями на постель, она разложила все подаренные ей Фрэнком, вместе со старыми, приобретенными еще до замужества, и новую безделушку, купленную Джо в Денвере. «Вот эта мексиканская брошечка в виде коня, пожалуй, подойдет. Все-таки ей удастся выйти в свет в этом платье!»
От всех ее чудесных намерений осталось так мало, что теперь ее радовало все. Много времени ушло на прическу. Она так энергично расчесывала волосы, что они начали потрескивать, но зато приобрели изумительный блеск. Она выбрала клипсы и надела туфли, купленные специально под итальянское платье. Затем накинула новые меха, захватила сумочку и вышла.
В своем старом «студебеккере» ехать не хотелось. Она попросила служащего отеля вызвать такси. Внезапно ей захотелось поговорить с Фрэнком. Кто знает, что на нее нашло. «А почему бы и нет? Можно позвонить за его счет. Все равно: он будет так счастлив, что она, наконец, отозвалась, что с удовольствием, оплатит счет».
Стоя у стойки с прижатой к уху трубкой, она вслушивалась в голоса телефонисток. Она услышала, как телефонистка в Сан-Франциско запрашивает справочную, затем — шум и треск и, наконец, гудок. Она оглянулась: с минуты на минуту должно прибыть такси.
«В крайнем случае, подождет».
— Номер не отвечает, — сообщила, наконец, телефонистка из Шайенна. — Через некоторое время попытаемся связаться снова и…
— Не надо. — «Все это лишь моя прихоть». — Вы меня здесь не застанете. Благодарю вас.
Минуту спустя она была уже в пути. Удобно разместившись на заднем сиденье такси, ехала по вечерним улицам Шайенна в гости к Абендсену.
Из сверкающего огнями дома Абендсенов доносились звуки музыки. Одноэтажный дом с оштукатуренными стенами, просторный сад с декоративными кустарниками и вьющимися розами. Ступив на вымощенную камнями дорожку, она подумала: «Действительно ли это то, что ей нужно? Неужели это тот самый Высокий Замок? А как же все эти истории и сплетни?» Дом самый обыкновенный, в прекрасном состоянии. Ухоженный сад. Она обратила внимание, что на подъездной бетонной дорожке стоял детский трехколесный велосипед.
«Может, это какие-нибудь другие Абендсены? Адрес я нашла в телефонной книге. Номер, впрочем, тот же».
Она поднялась на террасу с перилами из кованого железа и нажала на кнопку звонка. Через приоткрытые двери виднелись белые жалюзи на окнах, рояль, камин, книжные полки… «Какая красивая обстановка, — подумала она. — Прием тут, что ли?» Впрочем, дам, одетых в вечерние туалеты, она не заметила.
