Флер молча посмотрела на мать, затем улыбнулась и сказала:
— Нам нужно получше узнать друг друга.
— Боже мой, я не хочу возвращаться домой, — сказала Каролина, глядя на Джо. — Просто не хочу и все.
Мне очень нравится Нью-Йорк. Я чувствую себя здесь очень хорошо.
— Но это же не твой дом, — возразил Джо, — и ты очень скоро убедишься в этом. Это тяжелый, суматошный, жестокий и очень недружелюбный город. Такие, как ты, не могут здесь жить. Да и чувствуешь ты себя здесь хорошо только потому, что к тебе вернулась дочь. Если бы это случилось не в Нью-Йорке, а, скажем, в Индокитае, ты и там чувствовала бы себя вполне счастливой.
— Ты прав. Ты вообще джентльмен, Джо. Спасибо тебе за все, что ты сделал для меня. Я не знаю, как бы я обходилась без тебя. Ты помог мне справиться с этой драмой.
— Не стоит благодарить меня, — ответил Джо. — Ты прекрасно справилась бы со всем и без меня. — Он усмехнулся. — Мне кажется, что ты родилась для того, чтобы создавать себе препятствия, а затем преодолевать их. Тебе никто не нужен, Каролина, никто.
Они обедали в небольшом ресторане гостиницы. Их самолет вылетал завтра утром, а они сидели здесь, все еще обсуждая, что делать. Это была их последняя ночь в гостинице, а они так и не сблизились. Каролина видела, что Джо страдает, рвется к ней, но она так устала за эти дни, что даже и думать не могла о сексе. И вот сейчас раздраженный Джо спорил с ней по каждому пустячному поводу.
Каролина решила, что нужно окончательно прояснить ситуацию и устранить все недоразумения.
— Джо, — сказала она, наполняя свой бокал, — давай поговорим.
— О чем? — с наигранным удивлением спросил он. — По-моему, мы уже наговорились за эту неделю.
— Да, но я хочу поговорить с тобой не о нас.
— Конечно, не о нас, — язвительно заметил он. — Ты можешь говорить только о себе да еще о Флер, о ее тетках, бабушке, о ее отце, о том, как прекрасно она учится, какой браслет ей подарить, куда повести обедать и так далее. На это у тебя ушла вся неделя.
— Прости, Джо.
— Ничего, пожалуйста, рад служить. Я должен был догадаться об этом. Сам удивляюсь своему бескорыстию. Я всю эту неделю был твоим ангелом-хранителем, но с меня достаточно.
— Я понимаю тебя. Джо. — Каролина тяжело вздохнула. — Но теперь все позади, Джо. У нас есть еще одна ночь. Обещаю всю эту ночь говорить только о тебе. Расскажи мне о Кеннеди. Ты же никогда…
— Каролина, ради Бога, оставь Кеннеди в покое. Я не хочу говорить о нем, понимаешь? Я вообще не хочу ни о чем говорить. Я мечтаю только об одном — затащить тебя в постель.
Каролина почувствовала непреодолимое желание отдаться ему немедленно. Это чувство было таким сильным, что она отвернулась.
— Ну что ж, — наконец сказала она и умолкла, надеясь, что он подхватит ее мысли.
— Нет, Каролина, — неожиданно отозвался он. Эта короткая фраза поразила ее до глубины души. — Нет, я не хочу делать это на твоих условиях. Я не хочу оказаться в конце твоего списка неотложных дел. Я не хочу чувствовать себя приложением к тому, что волнует тебя больше всего. Ты можешь сейчас раздвинуть свои красивые ноги, чтобы ублажить меня, но я восприму это как подачку, которую дают в цирке животному за хорошо исполненный номер. Мне чужд расчет и нужно совсем не это. А сейчас прости меня, я поднимусь к себе в номер. У меня много работы.
На следующее утро они завтракали вместе и напряженно молчали. Джо погрузился в газету «Нью-Йорк таймс» и в какие-то еще бумаги, в которых он что-то правил. Каролина смотрела на него со злостью и жалостью. Покончив со своим кофе, она поднялась.
— Пойду укладывать вещи, — сказала она. — Через полчаса нам нужно выходить.
— Превосходно, — холодно ответил он, даже не взглянув на нее.
Она пришла в свой номер, собрала вещи и запихнула их в большую дорожную сумку. Покончив с этим, Каролина начала расхаживать по комнате, пытаясь подавить зов плоти. Только сейчас она поняла, что они глупо распорядились своим временем, лишив себя многих удовольствий. «Как плохо все получилось, — подумала она. — Никогда не прощу себе этого». Но сейчас уже поздно.
Время безнадежно ушло. У них нет никаких шансов. И виновата в этом только она, проявив к Джо необъяснимую жестокость и не уделив ему никакого внимания. А ведь он уже давно стал для нее самым дорогим человеком.
Ну что ж, она получила сейчас по заслугам.
Хуже всего то, что он добровольно вызвался сопровождать ее в Нью-Йорк. Бросил все свои дела и отправился с ней, чтобы помочь, поддержать в трудную минуту. А она обошлась с ним низко. Конечно, не обязательно расплачиваться за это постелью, но следовало быть хотя бы поласковее с ним.
Каролина взглянула на часы. Через двадцать минут нужно выходить. Джо, конечно, уже в своей комнате.
Нужно сейчас же зайти к нему, извиниться и сказать, что она понимает, как виновата перед ним. Каролина постучала в его дверь.
— Джо? Это я. Можно войти?
— Валяй, дверь не заперта.
Каролина вошла в комнату. Джо стоял у окна.
— Джо, прости меня. Я виновата перед тобой.
— Ничего, — ответил он и обернулся. — Мне просто незачем было приезжать сюда.
— Но ты ведь сделал это, Джо! И не думай, что я обошлась бы здесь без тебя. Джо, я вела себя слишком эгоистично, и у тебя есть все основания злиться на меня.
Так случилось, что Флер заняла полностью мои мысли…
— Флер! Да, Флер, но не только она. Еще Хлоя. твои мальчики и этот твой муж, такой аристократичный, что его нельзя послать подальше…
— Не говори так об Уильяме, — вспылила Каролина. — Как ты смеешь!
— Смею, потому что мне очень жаль его. Мне жаль всех членов твоей семьи. Я прекрасно вижу, как ты обходишься с ними. Точно так же, как и со мной. Ты уделяешь им самую ничтожную часть своего времени и внимания, а сама занята только собой и своими дурацкими переживаниями. Ты не умеешь давать. Ты привыкла только брать, да и то не слишком удачно.
— Джо, ты несправедлив ко мне.
— Нет, так оно и есть. Ты считаешь, что все должны угождать тебе. Поэтому Флер так и относится к тебе.
На ее месте я вел бы себя так же.
— Негодяй! — воскликнула Каролина и, размахнувшись, дала ему пощечину. — Как ты посмел это сказать! Как ты мог! Ты не понимаешь меня и того, что происходит в моей душе! Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Никогда! Ни при каких обстоятельствах!
По ее лицу потекли слезы отчаяния, гнева и разочарования. Джо испуганно посмотрел на Каролину и неожиданно смягчился:
— Прости меня. Мне очень жаль, Каролина. Я просто потерял контроль над собой. Прости! Я не должен был говорить это. Мне почему-то захотелось причинить тебе боль. Садись, я принесу тебе что-нибудь выпить…
