- Итак, - сказал я. - Душевнобольные преступники. Мы говорим о… убийцах с топорами и тому подобном?
- По меньшей мере, - весело сказала Молли. - Но не стоит беспокоиться; Я уверена, что они сделают так, чтобы ты чувствовал себя как дома.
Мы остановились перед железными воротами, которые вблизи казались ещё больше. Они выглядели так, словно были отлиты одним куском, с такими толстыми прутьями, что за них нельзя было ухватиться рукой. Их дизайн был строгим и чисто функциональным. Они служили для того, чтобы держать заключенных внутри, не более того. Молли нажала кнопку вызова, вмонтированную в толстый каменный столб рядом с воротами, и после продолжительной паузы к нам подошёл грузный мужчина в белой больничной одежде и подозрительно посмотрел на нас через ворота. На кожаном поясе вокруг его толстой талии висели: рация, перцовый баллончик и длинная, тяжёлая резиновая дубинка.
- Привет, Джордж, - поприветствовала его Молли. - Помнишь меня? Я здесь, чтобы снова увидеть своего дядю Джона. Джон Стэплтон.
- Вы знаете процедуру, Молли, - сказал Джордж удивительно мягким и приятным голосом. - Вы должны предъявить мне подписанный и датированный пропуск от администрации больницы.
- О, конечно, - сказала Молли. Она подняла перед ним пустую руку, и он наклонился вперёд, чтобы рассмотреть её поближе, его губы медленно шевелились, когда он читал детали на несуществующем пропуске. Наконец он кивнул, и Молли быстро опустила руку. Джордж открыл электронный замок с другой стороны ворот, и послышался звук отодвигаемых тяжёлых металлических засовов. Ворота плавно распахнулись, на скрытой гидравлике, и Молли прошла вперёд на территорию парка. Позади нас ворота захлопнулись, заперев нас вместе с заключёнными.
- Мне позвонить в Особняк, чтобы вас проводили? - спросил Джордж, положив руки на пояс рядом с перцовым баллончиком и дубинкой.
- Нет, всё в порядке, Джордж, - сказала Молли. - Я знаю дорогу.
Должно быть, я выглядел слегка обеспокоенным, потому что Джордж ободряюще улыбнулся мне. - Первый визит? Не волнуйтесь. Никто из пациентов вас не побеспокоит. Просто не сходите с пути, и с вами ничего не случится.
Мы пошли по широкой гравийной дорожке. - Что это было с пустой рукой? - тихо спросил я.
- Базовое заклинание иллюзии, - бодро ответила Молли. - Позволяет людям видеть то, что они ожидают увидеть.
- Дядя Джон, - сказал я с ударением. - И ты знала имя охранника. Ты, случайно, не постоянный посетитель?
- В точку, Шерлок. Я случайно узнала, кто такой на самом деле Стрэндж Джон, и с тех пор держу это в тайне. Я надеялась, что с его помощью смогу накопать полезный компромат на вашу семью. Какой-нибудь секретный кусочек инсайдерской информации, который я могла бы использовать как оружие.
- И?
Она бросила на меня короткий взгляд, выражение её лица не поддавалось прочтению. - Подожди, пока не встретишься с ним. Тогда ты поймёшь.
По обе стороны от дорожки простирались широкие зелёные лужайки, подстриженные и обработанные с точностью до дюйма. Пациенты в халатах, с растрёпанными волосами и пустыми глазами, апатично бродили взад-вперёд, дыша воздухом. Группа скучающих охранников в больничных белых одеждах наслаждалась перекуром у декоративного фонтана. Некоторые пациенты что-то бормотали себе под нос.
Некоторые просто издавали звуки. Никто из них не был похож на убийцу с топором. И никто даже не взглянул на нас с Молли; они были погружены в свои личные миры. Когда мы с Молли приблизились к центральному зданию, я понял, что все окна зарешечены, а массивные металлические ставни в любой момент готовы встать на место. Поворотные наружные камеры отслеживали наш подход. Главная дверь выглядела весьма прочной и она была закрыта. Молли наклонилась к электронному замку, вмонтированному в столб у двери, и набрала четыре цифры.
- Можно подумать, им лень время от времени менять числа, - быстро сказала она. - Или хотя бы придумать достойную комбинацию. Сколько я сюда хожу, это всё тоже: 4321. Чтобы персоналу было легко вспомнить её в экстренных случаях. Любой может догадаться! Или, по крайней мере, любой человек у которого все шарики на месте. Я бы написала строгое письмо руководству больницы, но как знать… возможно, когда-нибудь мне придётся проникнуть сюда. Или вырваться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дверь распахнулась, открывая уютную прихожую. Качественное ковровое покрытие, удобная мебель, мемориальные доски и благодарственные грамоты на стенах. Единственным недостатком было то, что администратор сидела в своей маленькой кабинке за толстым армированным стеклом. Она была средних лет, матрона в вездесущей больничной белой одежде, с лёгкой, приветливой улыбкой. Молли улыбнулась и фамильярно кивнула в ответ, а администратор через узкую щель в стекле протянула нам для подписи гостевую книгу. После секундного колебания я написал: Мистер и Миссис Джонс.
- О, как мило, - весело прокомментировала секретарь. - Это меняет ситуацию по сравнению со всеми нашими Смитами. Большинство людей не заботятся о том, чтобы использовать свои настоящие имена, когда они посещают родню. На случай, если кто-то узнает, что в семье есть каннибал. Хотя, конечно, мы всегда очень осторожны в таких вещах. Рада снова видеть тебя, Молли. Большинство людей не любят приходить в такие места. У нас здесь плохие парни: детоубийцы, серийные насильники, живодёры… Все пациенты, которые никому не нужны или с которыми никто не может справиться. На прошлой неделе здесь был Дорсетский потрошитель. Кроткий, как ягнёнок, никаких проблем.
- Мы здесь, чтобы увидеть моего дядю Джона, - напомнила Молли, прервав потенциально бесконечный монолог. - Джон Стэплтон?
- Конечно, дорогая. Стрэндж Джон, как мы его называем. С ним никогда не бывает проблем, благослови его господь. Не знаю, что он сделал, чтобы его отправили в такое место, это было ещё до меня, но, должно быть, всё было очень плохо, потому что при всём его хорошем поведении никогда не было разговоров о переводе его в менее охраняемое учреждение. Милые, помните: всегда будьте начеку. Многие пациенты этого учреждения - последнее, что видели посетители… Устраивайтесь поудобнее, а я вызову сопровождающего, чтобы он проводил вас на верхний этаж.
Молли растянулась в удобном кресле, но мне не хотелось сидеть. Это было не самое уютное место, при всех его удобствах. Я заглянул через открытую дверь в прилегающую палату, где пациенты в халатах просто сидели. Это было не то, чего я ожидал. Никаких грозных фигур в смирительных рубашках, никаких мускулистых охранников, готовых выбить всю дурь из любого, кто плохо себя ведёт. Вместо этого просто собрание очень обычных на вид людей, сидящих в креслах, листающих газеты и журналы или смотрящих утренние телешоу. Единственная дежурная медсестра сидела позади и разгадывала кроссворд “Таймс”. Молли придвинулась ко мне, и я невольно слегка подпрыгнул.
- В наши дни всё делается с добротой, - тихо сказала она. - Химическая дубинка. Все они под наркотиками, поэтому не будут доставлять неприятностей и не станут возражать. Это намного дешевле, чем ограничители. Хотя на всякий случай, как можно заметить, - здесь повсюду установлены камеры наблюдения. По-настоящему проблемных пациентов содержат подальше от посторонних глаз, чтобы не расстраивать посетителей.
- Правильно, - сказал наш сопровождающий, внезапно появившись рядом с нами. Ещё один мускулистый мужчина в больничной белой одежде, на этот раз с бритой головой и самодовольной ухмылкой на лице.
Одну руку он держал на поясе, рядом с дубинкой. Он не предложил пожать руку. - Привет; я Томми. Спрашивайте меня о чём угодно. Кажется, я здесь уже целую вечность. Это хорошие деньги, много отгулов, и большую часть времени работа не требует особых усилий. Сейчас почти никаких волнений. Чудеса современной науки; улучшение жизни с помощью химии.
- Он заглянул через дверь в гостиную и откровенно усмехнулся. - Посмотрите на них. Вы можете поджечь их тапочки, и они ничего не заметят. Как сказала ваша миссис, мы держим настоящих зверей внизу, в Медвежьей яме.
