— Я не хочу думать, что ты делаешь это без своего желания.
— Если я соглашаюсь сейчас, значит, у меня есть желание.
— Мне не нужна жалость.
— Я не испытываю к тебе жалости.
— Почему?
— Назови причину, по которой должна.
— Есть как минимум одна.
— Если ты имеешь в виду Эмили, то да, мне действительно жаль. Но не тебя, а время, которое ты впустую потратил на другого человека. Его не вернёшь. Ты думаешь, что жалеют тебя, но на самом деле это ты жалеешь себя.
— Я не жалею себя.
— Жалеешь. Посмотри правде в глаза.
— Может быть, немного, — признаётся Мэйсон. Мне приятна его честность, я ценю её.
— Прекрати жалеть и губить себя. Да, она смогла пойти на это, но кто не может? Это случилось с тобой, но есть вещи и похуже банальной измены. Либо прощаешь и живёшь дальше, либо забываешь и живёшь дальше, но, не терзая себя прошлым. Ты не прощаешь и живёшь дальше, продолжая мучить себя. К чему это?
— Это тяжелее, чем я думал.
— Тяжело, если что-то осталось.
— Ничего нет. Она неприятна мне, на это всё.
— Держи с человеком нейтралитет, в чём проблема? Я вообще не вижу в этом сложности. Тебе даже не приходится иметь с ней дело, вы просто учитесь в одном университете.
— И у нас есть совместные лекции.
— У нас тоже есть, и что?
— Ничего.
— Тогда я хочу упасть спать.
— Хорошо, — улыбается он.
Приятный гул сопровождается движением машины, которая выезжает на проезжую часть.
Проходит всего лишь десять минут, как на горизонте возникает знакомое здание, в котором я уже была однажды, но не оставалась на ночь. Я привыкла переезжать с места на место, но ночевать в квартире парня — другое дело. Я доверяю Мэйсону, зная, что он не применит силу, но мой страх основан на другом. Это в новинку для меня, и поэтому хочется сразу упасть спать, не нервничая из-за каждого шага. Хотя, в компании Мэйсона я чувствую себя вполне комфортно, но иногда он может убить меня словом.
В его квартире ничего не изменилось, кажется, что даже пылинки остались на том же месте, что и прежде. Мэйсон разве что не включил верхний свет, оставив ночной. Следом он нажимает кнопку на пульте, и телевизор начинает отражать на его лице различные краски.
— Замороженная пицца, лазанья, паста? — перечисляет он, и я морщусь.
— Во сколько лет ты переехал?
— В девятнадцать.
— И за три года ты так и не освоил кулинарные навыки?
— Не приходилось, — улыбается Мэйсон.
— Да, куда лучше питаться полуфабрикатами.
— Не умничай, — смеётся он, делая глоток сока. — Ты сказала, что не ешь после тренировки.
— А вдруг я могла передумать?
— Мы могли заехать или заказать сюда.
— Ладно, — соглашаюсь я. — Но у тебя есть хотя бы яйца?
Мэйсон давится соком, на что я закатываю глаза.
— Да, о чём я спрашиваю, — как бы ни хотелось, но я всё равно улыбаюсь.
— Есть.
Парень открывает холодильник, который наполнен продуктами.
— Ты соврал мне?
— Нет, но салаты то я умею делать.
— Вау, — смеюсь я. — Вот это поворот.
— Я умею удивлять.
— Отлично, удиви меня тем, что найдёшь мне пижаму, ведь ты по случайности, проехал мимо кампуса.
— Я его не проезжал, он вообще в другой стороне.
— Я уже была тут и знаю, что ты живёшь близко.
— Футболка или футболка?
— Широкий выбор, я могу подумать?
— Да, конечно, — усмехается он.
— Предпочитаю первый вариант.
— Жаль, я предпочитаю другой.
— Я могу угадать?
— Это не в твоих силах.
— Ни за что не догадаюсь, что ты предпочитаешь обнаженку.
— Нет, не догадаешься.
Мэйсон на несколько секунд исчезает в комнате, а после появляется с футболкой и постельным бельём в руках.
Он молча расстилает диван, и помогает мне соорудить спальное место. И вот это уже меня действительно удивляет. Честно признаться, я думала, что он настоит на своей кровати, но меня ждала приятная неожиданность. Это работает как плюс в его карму. Мне остаётся только сменить одежду и упасть в новую постель.
Когда покидаю ванную комнату, обнаруживаю его в шортах на диване. Лениво переключая каналы, он улыбается, не поворачиваясь в мою сторону.
— Миленько.
— Ты же даже не посмотрел.
— Я чувствую, — смеётся Мэйсон.
Одёргиваю его футболку и заползаю под одеяло, клубочком сворачиваясь среди нескольких мягких подушек. Правда вновь на его стороне, ведь диван кажется райски удобным спальным местом, возможно, всё зависит от наполнения. По телевизору идёт какая-то комедия, и я смыкаю глаза, но тут же их распахиваю, услышав гром. Перевожу взгляд на Мэйсона, который без признаков страха продолжает смотреть на экран. Грохот за окном парализует, и мурашки пробегают от макушки до кончиков пальцев на ногах. Отворачиваюсь к спинке и вновь закрываю глаза, стараясь расслабиться. У меня получается, потому что я знаю, что Мэйсон сидит в другом уголке. Сейчас он подобно моему герою и снотворному, благодаря которым я могу спокойно уснуть.
Глава 23
Мэйсон
Открываю глаза и первое, что вижу перед собой — Трикси. Я уснул на диване, и теперь спина ноет из-за неудобного положения. Девушка смотрит на экран, где показывают самую скучную передачу, я понимаю это спустя полсекунды, но Трикси смотрит. Ещё минуту, мне удаётся незаметно рассмотреть её.
Светлые локоны раскиданы на подушке, одна рука покоится под головой, а вторую она положила рядом с лицом. Слегка приоткрытые губы и сонные глаза внимательно следят за тем, что происходит на экране, а там происходит поиск трупа по болоту.
— Тебе действительно интересно это? — спрашиваю я, и она вздрагивает, обращая взгляд золотисто-карих глаз на меня.
— Лучше, чем смотреть в потолок.
— У него есть пульт.
— Который упорхал в Нарнию.
Быстро окидываю взглядом всё вокруг себя, нахожу его между подлокотником и бедром. Протягиваю Трикси, и она тут же начинает листать каналы.
— Доброе утро, — говорю я, смотря на девушку.
— Я плохо спала.
— На новом месте?
— Нет, ненавижу грозу.
— Я был рядом.
— Ты не являешься громоотводом, который похож на апокалипсис.
— Его было почти не слышно.
— Я всё слышала. Это почти то же самое, что дать человеку лук, который его ненавидит. Он почувствует даже унцию в блюде.
Улыбаюсь и поднимаюсь с дивана, но вовсе не для того, чтобы встать, а для того, чтобы лечь горизонтально.
— Двигайся.
Трикси тут же хмурит брови, смотря на меня.
— У меня затекла спина, дай мне хотя бы пять минут в горизонтальном положении, иначе массаж с тебя.
Девушка моментально кооперируется и сдвигается к спинке дивана, потащив за собой подушку, которая разделяет нас.
— Ты серьёзно думаешь, что она может помочь в случае чего? — усмехаюсь я, смотря на её надувшиеся щёки. Она естественная и это нравится мне.
— Да, я же могу задушить тебя ею.
— У тебя не хватит сил.
— Ты всё ещё сомневаешься во мне.
— Ещё бы, не соизмеряй наши силы.
— Которые равны.
Смеюсь, смотря в её глаза и резко подскакиваю, перебираясь сверху. Хлопая глазами, Трикси растеряно сморит на меня, я же сжимаю её запястья по разным сторонам, нависая сверху. Дёрнув руками, она терпит поражение.
— Ты всё ещё так думаешь? — улыбаюсь я.
— Да.
Девушка начинает брыкаться и извиваться, над чем я смеюсь, не применяя и половины силы, чтобы задержать её на месте. Как только она открывает рот, чтобы укусить мою руку — я отодвигаю их в сторону.
— Отпусти! — верещит Трикси.
— Или что?
— Иначе я буду ненавидеть тебя всю оставшуюся жизнь.
— Ты не сможешь.
— Смогу!
— Невозможно влюблённо ненавидеть.
Она вновь дёргает руками, смотря на меня широко распахнутыми глазами, но в один момент застывает. Глаза переключаются на губы, которые она облизала, и я больше не могу сдержаться, приближаясь к ней. Трикси закрывает глаза, и это моя главная ошибка. Желая поцелуя, я получаю укус на щеке, и она вырывается, а следом, в мой затылок прилетает подушка.
