Данные [Etim. slov. 1980]:
это а (в древнерусском и чешских диалектах может выражаться через прикрытие h/х) может быть междометием: Дедушка, а, дедушка, иди обедать!;
• чем-то переходным между междометием и частицей: Вы ведь вернетесь, а?;
• адъюнктивной частицей: А Святославъ мутєнъ сонъ видѣлъ;
• сочинительным союзом в пределах словосочетания: žena a škola;
• сочинительным / сопоставительным союзом в сложносочиненном предложении: ты иди направо, а я пойду налево;
• союзом со значением условия: а бы сьдє былъ, то нє бы умрълъ братръ.
Все оттенки значений этой партикулы приводить здесь не имеет смысла, так как ей одной можно посвятить огромную монографию, для нас же важно прежде всего зафиксировать, во-первых, ее общеславянскость; во-вторых, важно было понять,что она имеет очень большое число деривативных цепочек; в-третьих, что в пределах славянского континуума она имеет, употребляясь изолированно, практически все значения коммуникативного фонда, кроме собственно местоименных. И к местоимениям, если считать е ее вариантом, она присоединяется в препозиции[114].
Данные [ЭССЯ 1974: 33][115]:
*a характеризуется как союз, в эпических песнях часто «лишенный конкретного значения». По всей славянской территории представлены функции противительные и присоединительные. «Союз *a обычно объясняют, аналогично некоторым другим союзам (например *i), из падежной основы и. – е. *e/o, причем реконструируется праслав. *a < *ēd/*ōd, абл. ед. ч.». Интересно приводимое здесь мнение Маретича о том, что исходной формой а является ja > a. Оно восходит к местоименной основе io-. Не совсем понятна фраза авторов этой статьи: «Серьезного внимания заслуживает теория об участии в образовании данного союза эмфатических частиц или междометий». На самом деле, за этой малопонятной фразой стоит все та же боязнь признать первоэлементность этой формы, вначале выступающей как междометие. Данные Словаря Ю. Покорного: А – это выражение чувства, часто при виде неожиданного. Любопытно читать сейчас такое описание семантики языковой единицы, при котором описываются сходные чувства по языкам: например, греческое ά – «Ausruf des Erstaunens, Schmerzes, Unwillens», латинское ā, āh – «Ausruf des Schmerzes, Unwillens» и т. д. Заметка очень мала по объему.
2. Вторая общеславянская партикула – čь (варианты šь, c).
Функции ее многообразны.
Однако в «чистом» виде она встречается не во всех славянских языках: наиболее часто ее сопровождает партикула to, тогда она становится вопросительным местоимением (вариант – šьto). Вторым сопровождающим ее партикульным элементом как правило служат -so или -go.
Однако вопрос о функционировании этой партикулы не так прост. (См. специальную статью К. Шилдза о славянском -go, правда, рассмотренном как одно из окончаний «определенного» славянского прилагательного [Shields 1997].) Дело в том, что и -so, и -go являются сами по себе партикулами и потому в «нелитературной» форме такого квазигенитива может проступать в «скрытой памяти» столь же полноправная по отношению к номинативу исходная форма. Поэтому трудно сказать, – поскольку русские люди, даже вполне образованные, все-таки говорят Чего? вместо Что?, – что здесь происходит: они путают генитив с номинативом? или здесь проступает «скрытая память» возможного первообразного номинатива?
3. Следующая общеславянская партикула – da[116].
Именно в связи с ней поломано достаточно много копий.
Данные [Etim. slov. 1980]: Проблема в данном случае проста: либо это исконная примарная партикула, тогда нужно признать исконными и другие партикулы с звонкой консонантной опорой, имеющие глухой вариант[117], либо это звонкий вариант некоей общей партикулы с консонантной опорой t/d. Однако значения и функционирование этих двух частиц и, главное, цепочки их дериватов сильно в славянской языковой истории расходятся. Поэтому вероятно предположить, как и считают составители Этимологических словарей, что эта бифуркация вариантов (глухой консонантной опоры и звонкой) произошла очень давно.
Интересные данные предоставляет в этом плане украинский язык, в котором сочинительное славянское да (русск. Иван да Марья) заменилось на та. Важным свидетельством являются факты, приведенные С. М. Толстой [Толстая 1984—85]. Описывая употребление союза и частицы да в полесских говорах украинско-белорусского пограничья, она говорит о двух вариантах этой партикулы: да и до, последнее в свою очередь функционирует как звонкий вариант то. Очень существенны поэтому следующие наблюдения С. М. Толстой: «В ряде полесских говоров наряду с формой да в тех же функциях и аналогичных контекстах (нередко в пределах одного и того же текста ) выступает форма до. Ни условия появления варианта до, ни точная география этого явления пока не ясны. В одном из своих значений (следственном) в составе союза як – до и аналогичных конструкций до может пониматься как звонкий коррелят следственного то, (…) причем развитию то > до в данном ареале (говоры украинского Полесья) могло способствовать, с одной стороны, наличие следственного союза да на той же и соседних территориях; во-вторых, оппозиция ограничительного та – да, характерная для всего украинского ареала (да в этом значении ограничено полесскими говорами)» [Толстая 1984—1985: 783]. К этим фактам С. М. Толстая привлекает сходные варианты Мариинского и Зографского Евангелий, где вместо да + и встречается до + и. Таким образом, исходя из наблюдений С. М. Толстой, можно вывести следующую триаду: да > до < то.
Как и все общеславянские частицы, партикула да функционирует в прошлом и настоящем как междометие, частица, союз и «модальное» наречие.
Поскольку наша работа не является в строгом смысле семантической, то здесь мы приведем только небольшое число иллюстративного материала ее функционирования.
• Частица сентенциальная. Русский: Иван, да это нам Господь дитя дает!
• Частица побудительная. Русский: Да замолчите же! сербский: Да мо] ветре, не ломи ме!
• Побудительное значение. Старославянский: Они да придутъ, ко мнѣ; да свѣтитъ сѧ имѧ твоѣ.
• Утвердительная частица (обычно во всех трудах таксономически описываемая различно). Болгарский: Согласен ли си?
Да. Сербский: Зе ли то тако? Да, тако je. Русский: Ты сказал ему про это? Да, сказал[118].
• Вопросительно-утвердительная частица. Болгарский: Да не си болен?
• Эта партикула выражает также значения цели, декларативности, выступает как союз с оптативным значением. Словенский: Bojim se, da ne boš več vstal.
• Каузативности. Словенский: Zakaj ne prišel? Da nisem mogel.
• Следственное; уступительное, примыкания. Русский: Он во-лок его к машине, да на лестнице как загремело что-то. Старославянский. Чьто хощєтє ми дати, рєчє, да азъ вамъ прѣдамъ го. И многие более тонкие значения, охватывающие почти всю гамму синтаксической семантики. Этимологические разработки да столь же концептуально обширны, как и сама функциональная семантика этой партикулы.
С одной стороны, предполагается, что это «окаменевшая» форма индоевропейского императива от *dō? То есть ’дай’. С другой стороны, как уже говорилось, эта партикула возводится к индоевропейским и не только индоевропейским (есть даже мнение – Й. Фридриха – о наличии такой сходной по значению партикулы в африканских языках) глубинным расхождениям когда-то единой формы t/d. То есть это с несомненностью принимаемая примарная партикула – из тех, которые в приводимых нами выше разнообразных исследованиях с правильной осторожностью называются t/d-овым элементом (именно так называет ее Ф. Шпехт, положения которого анализировались во второй главе).
Сложным в этом плане оказывается решение о принятии «звонкого» и «глухого» рядов этого элемента t/d, а также об объединении партикул, несмотря на различия вокалического сопровождения консонанта. А именно:
• считать ли партикулы do, da, dy, de альтернантами объединяющей их d или отдельными примарными для славянского пространства партикулами?
• считать ли to, tъ, ti, te параллельным рядом к этому звонкому ряду – и тогда необходимо объединение более глубокое?
В нашей работе, посвященной исключительно славянским данным, ответ на оба вопроса будет отрицательным. А именно: первую цепочку мы не объединяем и считаем все ее компоненты отдельными партикулами, так как у каждой такой партикулы деривативная семантика различается.
