— Задание выполнено, — отрапортовал шутливо Кот. Лена зашла в квартиру и задернула за собой тюль.
— Максим, что уши развесил? Бери известку и домой. Хочешь — на стадион сходи.
— Денег нет.
— Я Игорю дал, половину он тебе отложил. В заднем кармане шорт заберешь.
— Олег Борисович, — вылез из машины Костя.
— Кругом тополя, черемуха, елочки, а березку в поселке ни одну не встречал. Ты ее из леса припер что ли?
— С карьера.
— Вокруг и так все засажено. Зачем она тебе?
— Вопрос конечно, интересный. Жену люблю.
— Леха у подъезда две сосенки высадил, — поскреб щетину Кот — и под третью место готовит. Видимо еще подружку нашел.
Приятель угадал. Ветерка закружил новый роман, про который еще никто из друзей не знал.
— Слушайте, пацаны. Смех-то смехом, а штука эта, что нас губит — к верху мехом. Леху надо чем-то кормить, а денежки кончаются. Давайте замутим что-нибудь?
— Какого Леху? — не воткнулся Рыжий.
— С Кутулика — серьезно ответил ему Святой.
— Наметки у кого какие есть?
— Может, в Чите магазин какой впорем, — опустился на корточки Ветерок.
— Коммерческий, наверное, ловчей получится. Там и капустой подогреемся, и лантухами. Внагляк среди бела дня вломимся, всех повяжем. Нагрузимся — и не жди, не встретимся.
— Мысль путняя. Ты, Вовчик, не против?
— Нет.
— А ты Эдька?
— Я, как ты.
— Что скажешь, Кот?
— Я как все.
— Ну и банда подобралась, ни одного против, — светанул коронки Олег.
— Все «за», значит. Тогда готовь, Леха, оружие, а ты, Кот, патронов наколоти картечью и на всякий случай побольше. Ты, Рыжий, купи пять спортивных шапочек и вырежь на них отверстия под глаза. Не забудь пять пар перчаток и веревку. В пятницу вечерком дунем с Первомайска. В заежке нашей заночуем, а с утра по городу пошаримся. Объект для работы присмотрим, и к обеду надеюсь, что-нибудь долбанем.
— Может в рабочий день лучше получится? — попробовал поразмышлять вслух Вовка.
— Нет, — выплюнул жевательную резнику, подсунутую ему сыном, Святой.
— В субботу комки работают, а люд, что по ним шарагатится в будни, в основном на барахолке будет. Так что особо нам никто и не помешает.
В пятницу в холле гостиницы Олег смотрел по телику Крамарова, Леонова и Вицина, придуривающихся в «Джентльменах удачи». Вовка копошился в машине во дворе, а Эдик, наученный старшим братом играть в «тэрс», в свою очередь обучал премудростям карточной игры Костю. Новичкам обычно везет, перло и ему. После каждой просаженной партии, Эдька обозвав напарника ментом поганым, как и договаривались, добросовестно отжимался от паласа, которым был застелен номер, двадцать раз и прихваченный азартом, снова начинал мылить.
— Мент поганый.
— Олег Борисович, ваш братец изволит грубить мне, — прогундосил, зажав норки носа, вошедшему приятелю Кот.
— Отстань от него, Эдька.
— Да шучу я — отдуваясь, растележился тот на полу, подложив руки под лицо.
— Ветерок где?
— В душе.
— Пойду тоже ополоснусь, а вы, пацаны, давайте спать. Завтра предстоит вкалывать.
В душевой никого не было. Сам себе ухмыляясь, Святой, намылив шампунем кудри, нырнул под лейку. «Прячет Леха свою подружку. Вот, змей, опять втюрился, большое сердце, но башка деревянная. Как интересно он, пройдоха, всех любовниц кормить думает?»
Поднялись с первыми петухами, вернее с «петухом», стоящим на тумбочке и ровно в шесть захрипевшим знакомым гимном Советского Союза. Когда пробрался в номер Ветерок, проведший бессонную ночь на втором этаже заежки и варивший сейчас кофе, не слышал никто.
— Работать сможешь или храпанешь до обеда? — распахнул створки окна Олег.
— Я двужильный, ты ведь так говоришь.
Плотно позавтракав, подельники уплатили за ночевку и в десятом часу выехали на охоту. Новое мышление Горбачева выловили и уголовники, и Читу ожидало первое в ее истории вооруженное ограбление коммерческого магазина.
— Командуйте, куда рулить, — включил правый поворот Рыжий и притормозил, пропуская несущиеся слева машины.
— Прямо по Бабушкина до нового рынка, там определимся, выудил из сумки с железом шапочки Святой и раздал по одной подельникам.
— Никто не передумал?
Леха проверил — есть ли в стволах маслята и молча сунул обрез под мышку в специально сшитый для него чехол, висевший на плече, затем охотничьим ножом стал пластать на куски бельевую веревку. Примеряя, натянул на выгоревшие пшеничные волосы черную шапочку Эдик и, распустив ее до подбородка, боднул лбом Костю.
— О-о, клево. Если тебя продавцы в таком наряде увидят, то мне кажется, их не придется долго уговаривать деньги выдать. Люди же они в конце-то концов, должны понимать, что твой маскарад кое чего стоит-Да и работенка опять же нервная и довольно опасная для жизни. Держите, молодой человек, протянул он Вовчику два обрезка веревки.
— Дай еще, — потребовал тот.
— Не, больше нельзя, а то ты с перепугу и нас всех скрутишь. Шучу, шучу.
— Себя паси, — обиделся Вовка.
— Сильно грабки никому не перетягивайте. Не дай бог, перестараетесь и у кого — нибудь они отсохнут. Хребты в тюрьме нам, конечно, не переломят, но в шары арестантам смотреть будет стремновато.
— Понятно, — ответил за всех Ветерок — не вчера на свет белый появились. Ну-ка, Рыжий, вон к тому дому подкати — заметил он высокое крыльцо, над которым красовалась аляписто намалеванная на стекле надпись: «Лион».
— Сбегай, братан, ты вроде помоложе.
Эдик отсутствовал пятнадцать минут и, возвратившись, зашептал — крутой комок.
— Громче говори, че ты?
— Крутой магазин, нужно брать его, Олега. Видаков только за прилавком четыре штуки лежит. Парфюмерии французской, бижутерии, кожи, шнапса — море. Все не перечислишь, надо видеть, сходи.
— Айда, Леха, дыбанем.
Комок им тоже понравился. Единственное, что обоих заставило пораскинуть мозгами то, что магазин находился почти в центре Читы, но слишком уж был по тем временам богат он, и не подрезать его было просто грешно. «Жигули» запарковали на обочине, на улице Чайковского. Засекли по часам время и проходным двором быстрым шагом направились к объекту. «Всего три минуты», — удовлетворенно отметил Святой.
— Пахать будем так. Кот — войдешь последним. Запрешь изнутри входную дверь — и ни на шаг от нее не отлучайся. Внимательно слушай, может кто-нибудь подойдет. Покупатель подергается и свалит, а если слишком настойчивый попадется, то запустишь его. Короче, двери — на тебе. Сориентируешься по обстановке, что и как. Олег повернулся к Эдику: — Ты мети в кабинет директора, и чтоб он у тебя не пикнул, понял?
