После бессонной ночи выдалось суетное, до отказа наполненное хлопотами утро. Обогнав генеральскую машину на трассе и заработав внушительную фору по времени, Глеб пересел в заранее оставленный на стоянке у станции метро «БМВ», дождался отставшего Васильева и еще разочек хорошенько его пугнул — просто для закрепления пройденного материала, чтобы ненароком не успокоился и не передумал обороняться. Накануне вечером его так и подмывало навесить на свою машину когда-то снятые с карьерного самосвала и с тех пор пылившиеся в углу гаража номера, но он благоразумно воздержался от такого излишества и ограничился тем, что обошелся вообще без номеров. С генерала было вполне достаточно и мусоровоза; карьерный самосвал, чего доброго, мог утвердить клиента в ошибочном мнении, что над ним просто-напросто подшучивает кто-то из коллег.
Загнав машину в гараж, Глеб вызвал такси и отправился за брошенным без присмотра у станции метро мотоциклом. Он уже расплатился с водителем и даже успел отыскать взглядом своего целого и невредимого рогатика, когда у него зазвонил мобильник. Звонили с какого-то незнакомого номера; ответив на вызов, Глеб подумал сначала: «Легок на помине», а потом: «Совсем обнаглели».
Легок на помине был вечно небритый майор Полынин. Номер мобильного телефона Глеба он, без сомнения, получил от Чапая, и то, с какой непринужденностью этим номером воспользовались, с точки зрения Слепого, представляло собой верх нахальства. Противник явно чувствовал себя полновластным хозяином положения и пер напролом, как атакующий «королевский тигр».
— Где тебя носит? — без предисловий набросился на Глеба небритый Валерий Евгеньевич. — Чем ты там занимаешься — в ухе ковыряешь?
— Здравствуйте, майор, — холодно приветствовал своего «куратора» Глеб. — Считаю небесполезным напомнить, что вы разговариваете с полковником.
— Ты у меня еще поговори, полковник, — цыкнул на него Полынин. Он не добавил «хренов», но это слово безошибочно угадывалось по интонации. — Повторяю вопрос: чем ты занят?
— Разрабатываю клиента, — решив не углубляться в запутанный вопрос воинской субординации, сообщил Глеб. — Есть некоторые успехи.
— От работы ты сачкуешь, а не клиента разрабатываешь, — усомнился в правдивости полученной информации майор. Судя по агрессивному тону, он только что получил от своего руководства приличных размеров фитиль, и место, куда этот фитиль вставили, до сих пор ощутимо побаливало. — Времени нет на твои шпионские игры, это ты можешь понять? Нечего там разрабатывать, пора дело делать. Слушай сюда. Сегодня к двадцати ноль-ноль приедешь в Кремль. Ворота будут открыты, загоняй машину внутрь, паркуйся в сторонке и жди — его на тебя выведут. Как только появится, работай, грузи и увози.
На какое-то мгновение Глебу показалось, что он либо ослышался, либо разговаривает с сумасшедшим. Перед глазами, будто наяву, встали Боровицкие ворота — створки нараспашку и болтаются на ветру, охраны как не бывало… Он загоняет свой «БМВ» на территорию Кремля, паркуется в сторонке под сенью голубых елей — желательно, под окнами рабочего кабинета главы государства — и ждет, пока на него выведут генерала МВД Васильева. Восемь часов вечера, на дворе теплый, ласковый май. На город исподволь опускаются прозрачные, неторопливые сумерки, и в этих прозрачных ранних сумерках он выходит из машины, достает из-под полы пистолет с глушителем и стреляет генералу Васильеву сначала в сердце, а потом, когда тот падает, в голову. После чего у всех на виду грузит капающее кровью тело в багажник, садится за руль и спокойно уезжает.
Ну, и кто из нас двоих спятил, чуть было не спросил он, но тут же спохватился: елки-палки, да не Кремль, а «Кремль»! Пару дней назад в интернете проскочила информационная заметка, в которой сообщалось, что известный элитный клуб «Фортуна» поменял хозяев, а вместе с ними и название. После непродолжительной реконструкции заведение, отныне именуемое «Кремль», снова откроет свои двери для узкого круга избранной клиентуры, каковое событие планируется ознаменовать шикарным бал-маскарадом.
Светской хроникой Глеб не интересовался и обратил на заметку внимание исключительно потому, что в ней упоминался клуб «Фортуна» — тот самый, где замминистра обороны Шиханцов не сумел разминуться с костлявой. Теперь та же незавидная участь поджидала генерала Васильева, и опять на том же самом месте — в «Фортуне», переименованной новым хозяином в «Кремль». У Глеба возникло чувство, что он движется по норовящей замкнуться криволинейной траектории, отправной, а заодно и конечной точкой которой служит упомянутое заведение.
С этим ви-ай-пи кабаком явно что-то нечисто, подумал Глеб. Это не закрытое питейное заведение для сливок общества, а какая-то мясорубка, предназначенная для переработки в фарш и костную муку крупных чиновников и военнослужащих в звании не ниже генерала. Надо бы к нему хорошенько присмотреться, подумал он. И тут же: ей-ей, было бы неплохо как-то попасть на этот их бал-маскарад. Как бы это половчее устроить?
Зачем ему понадобился бал-маскарад, Глеб представлял очень смутно — вернее, вообще не представлял. Но если бал-маскарад был делом более или менее отдаленного будущего, до которого еще предстояло дожить, в настоящем имелись насущные вопросы сугубо практического, утилитарного свойства.
— И куда прикажете его увозить? — задал он один из этих вопросов.
— Да куда хочешь, — последовал вполне прогнозируемый ответ, — хоть к себе домой.
«Черт, а это идея», — подумал Глеб.
— Покорнейше благодарю, — сказал он вслух, подпустив в голос дозу сарказма, вплотную приближающуюся к смертельной.
— А ты как хотел? — хмыкнул Полынин. От былой агрессии не осталось и следа: убедившись, что исполнитель по-прежнему под контролем и готов к беспрекословному повиновению, майор заметно успокоился и где-то даже подобрел. — Проблемы индейцев вождя не колышут — так было, есть и будет, полковник.
«Это мы еще поглядим», — подумал Глеб.
— Ты только чудить не вздумай, полковник, — будто подслушав его мысли, предупредил Полынин. — Сам посуди, какой тебе в этом резон, какая такая выгода? Пропадешь, сгинешь ни за хрен собачий, и никто не узнает, где могилка твоя. Оно тебе надо?
— Факт, что не надо, — честно ответил Глеб. — Да ты не нервничай так, майор, успокойся. Какие в моем возрасте чудеса?
— Ну гляди у меня, — сказал Полынин. Прозвучало это так, словно он разговаривал с вороватым лакеем, которого только что в кровь отхлестал по физиономии, а потом, вняв слезным мольбам наказанного прохвоста, великодушно помиловал. — Так не забудь, ровно в восемь.
— На память не жалуюсь, — сухо ответил Глеб и, чтобы ненароком не добавить что-нибудь, идущее прямо из глубины души, первым прервал соединение.
Обстановка снова резко изменилась, а это требовало срочной, прямо на ходу, корректировки планов. Сам того не подозревая, майор подал Глебу отличную идею, которая, увы, требовала соответствующего технического оснащения. Мотоцикл давал определенные преимущества, но противник тоже был не лыком шит, и Глеб битый час колесил по городу, старательно, как на экзамене, выполняя все, какие помнил, правила конспирации.
За ним по-прежнему никто не следил, и, поразмыслив, Глеб пришел к выводу, что это неудивительно. Генерал Потапчук так или иначе вышел из игры, а агент по кличке Слепой оставался для кукловодов простым наемником. Для них он представлял собой всего-навсего палец, который в нужный момент нажмет на спусковой крючок. А кто, находясь в здравом уме, станет выслеживать собственный палец? Руководить им некому — Потапчука-то нет, — и кому интересно, чем занят в свободное от работы время осиротевший без постоянного заказчика киллер?
Осторожность, однако же, не была излишней, и, остановив мотоцикл в знакомом дворе, Глеб напоследок еще раз пристально огляделся по сторонам. Ничего подозрительного в пределах видимости, как и прежде, не наблюдалось, и через две минуты он с приятным чувством возвращения домой из долгого и трудного похода переступил порог одной из своих конспиративных квартир.
Глава 14
Полученный от шефа втык трактовался однозначно: Слепого надо поторопить. Обдумав ситуацию, Колючий пришел к выводу, что действовать обычным порядком не с руки — слишком долго, слишком сложно, да и не нужно, если уж говорить начистоту. Вся эта многоступенчатая конспирация придумана с одной-единственной целью: сохранить в тайне сам факт существования агента по кличке Слепой. А коль скоро этот факт превратился в секрет Полишинеля, то и заморачиваться на соблюдении не ими установленных правил не стоит.
Проще всего было позвонить душегубу в полковничьих погонах по телефону. Но тут возникла маленькая загвоздка: номера агента майор Полынин не знал. Легкость, с которой им с Лешкой Бахметьевым удалось перевербовать связного, настолько их расслабила, что никому просто не пришло в голову выведать у старого хрыча такую немаловажную деталь, как номер телефона, по которому он отсылал киллеру текстовые сообщения. Это был прокол, досадное упущение; впрочем, в тот момент им было не до телефонных номеров: никто даже надеяться не мог, что все пройдет так просто и гладко, буквально как по маслу.
