— Нет. Не хочу. Не теперь.
— И когда же?
— Когда нужно будет тебя добить, — спокойно отзывается Кай. — Мне кажется, игры зашли в тупик. Я понял, зачем ты играешь, но я не собираюсь…
— Тогда вернемся к новой схеме. Буду убивать команду у тебя на глазах.
— Это вряд ли, — пожимает плечами Кай.
— Блин, Дроид, у него пушки что ли нет?! Чего он Акроссу зубы заговаривает?! — снова раздается из-под кровати. Каю приходится поймать брошенный в него пистолет, иначе он рассек бы ему бровь, и Акросс стреляет в ту сторону, где прячется Дроид, потом снова возвращает прицел на капитана. Кай кладет пистолет на стол и поднимает руки.
— Я не хочу умирать сейчас. И тебя убивать не собираюсь.
— Дебил! — комментирует кровать.
— На этот раз я согласен, — тоном кролика из мультиков про Винни-Пуха поддакивает Дроид.
— Я не буду больше драться, — продолжает спокойно Кай. Именно «не буду», а не «не хочу». — И свою команду не дам в обиду. Если ты хочешь свести игры к этому…
Снова выстрел, при всей невозмутимости Кай вздрагивает, осматривается удивленно. Его молчание остальными воспринимается как ранение. Хаски первым выбирается из-под кровати, хватает пистолет. Стреляют они с Акроссом почти одновременно, и оба же попадают, и снова как в зеркальном отражении — не убивают, а только ранят. Дальше имеет значение лишь то, что для Акросса ранение — это боль, а для Хаски всего лишь осознание, что правая рука больше не двигается и ее от плеча заливает что-то горячее. Акросс падает.
— Дай сюда, — командует Кай, попытавшись забрать пистолет.
— Ты им не пользовался, — произносит Хаски, обернувшись.
— Что с глазом? — не так беспокойно, как хотелось бы, спрашивает Кай и предпринимает новую попытку забрать оружие.
— Сначала закончи, потом спорь! — напоминает Дроид, первым высунувшийся проверить, добили ли они Акросса и получивший за это пулю в икру и выше — зацепившую бедро. Не дожидаясь, пока их заденет, Хаски перехватывает Кая за шкирку и тащит к шкафу, открывает дверцу, чтобы спрятаться за ней. Еще два выстрела и больше не слышно Дроида, который до этого болезненно шипел. Зато сваливается на пол стул, летит в сторону кровати настольная лампа. И уже после этого Акросс замечает открытую дверцу шкафа.
Новая попытка отобрать пистолет проваливается, за нее Кай получает болезненный тычок в бок, потом совсем бессовестный в раненную руку.
— Только сказать, — шепотом просит он, согнувшись.
— Говори, — пожимает плечами Хаски. — А после этого можем его пристрелисть?
— Если сможешь, — разрешает сам Акросс, и слышится щелчок — он проверяет, сколько еще осталось патронов. Кай отвлекается на мысль о том, что происходит, когда заканчивается игра, и они уходят. Кто будет отмывать всю эту кровь и кого потом посадят за убийства?
— Докажи, что я должен это слушать, — продолжает Акросс, — и я может даже сам послушаю. Ты вообще как, Кай? Сильно разговорчивый?
— Мы знали одного и того же человека. — наконец собравшись с мыслями, выпаливает Кай. Раздаются спотыкающиеся шаги, и Хаски сильнее прижимает его к стене, находясь к врагу ближе. Секунда неуверенной тишины, но наживку Акросс заглатывает. Видимо, успевает и подсчитать возраст Кая на момент, когда жили люди, которые могли быть Акроссу важны. Снова шаги.
— Я четыре года провел в детском доме, — выпаливает Кай, и в этот раз ошарашенным выглядит сам Хаски. То, чего Кай не говорил команде, он так запросто рассказывает главному врагу. Это тяжело, как нырять в воду, заранее зная, что нарвешься на рифы и переломаешь ноги. Кай понимает, что отношение Акросса к нему после сказанного станет еще хуже. — Когда мне было одиннадцать, меня забрала женщина. Одна. Ее мужа несколько лет назад убили. А потом и ее сына. Она должна была кем-то это заполнить, иначе сошла бы с ума. Это не потому, что она тебя не любила или быстро пережила потерю…
Кай за последнее время несколько раз проматывал эти слова в голове, выстраивал во что-то красивое, понятное, более спокойное, но, когда пришло время говорить — куда-то исчезает вся твердость. Ноги становятся ватными, приходится прислониться к стене. И он, и Хаски понимают, что Акросс новости не обрадуется. Хаски и сам подвисает, понимая, о чем идет речь, зная даже чуть больше Акросса, и в его осознании сейчас тоже накладываются два образа друг на друга — фотографии, которые показывали Каю, и Акросс. Не удивительно, что никто его не узнал.
Затишье продолжается пару секунд, прежде чем возобновляются выстрелы — разбивается зеркало на двери, в ней же появляется несколько сквозных дыр, но пули все попадают в Хаски. Он приваливается к двери шкафа, удерживает ее, чтобы она не закрылась, оставив их совсем без защиты, уже понимает, что его игра завершается, просит:
— Не дай ему себя увести. И, — поразмыслив, вежливо выслушав выстрелы, внезапно заканчивает:
— Сам за ним не уходи. Он не такой.
И в который раз Каю становится стыдно за то, что Хаски знает о нем и то, в чем он никогда не мог признаться даже сам себе. Кай кивает, забирает у него пистолет вместо обещания именно так и поступить.
— Он не будет церемониться, — заканчивает Хаски, опираясь на дверцу так, что даже шкаф накреняется. — Победишь?
Уже полностью собравшийся и уверенный, Кай кивает.
Хаски появляется в штабе третьим, улыбается обеспокоенно обернувшимся к нему Гидре и Дроиду, предлагает:
— Самое время танцевать индийские танцы.
— Что за бред? — морщится Гидра. — Кто побеждает?
— Кажется мы, — передвинув стул, Хаски садится во главе стола. — Кай попробует это замолчать. Но с меня хватит быть хранителем чужих секретов. Когда Кай возвращается в штаб, его встречает тишина. Не оборачивается сидящий за столом спиной к нему Хаски. Смотрят удивленно Гидра и Дроид, будто Кай застал их за сплетнями о нем. Странно, но Кай не ожидал такой подставы, специально решился говорить только оставшись втроем, потому что Хаски и так почти все о нем знал, если на считать событий последних полутора лет. Несколько секунд Кай смотрит в лохматый затылок как на ребенка, который снова притащил из школы двойку и ни капли в этом не раскаивается, и проходит к своему месту в гробовой тишине.
— Эх, это не имеет смысла. — как можно более расслабленно и безразлично начинает Кай. — Тупиковая ситуация. Вы же понимаете, что мы с Акроссом больше не будем драться.
— Ну да, конечно, — фыркает Хаски, теперь он смотрит на Кая, но тот не поворачивается в его сторону.
— А что же ты собираешься делать? — взволнованно переспрашивает Гидра. Дроид ждет, самый напряженный из них четверых, молча сверлит Кая непроницаемым взглядом.