class="p1">Тем не менее Вонвальт шел вперед, не обращая внимания ни на что. Наконец он привел нас к неприметному строению из дерева и камня, которое стояло неподалеку от причалов. Даже в полдень сюда вряд ли мог пробиться свет, а ближе к сумеркам на это место ложилась тень всех величественных зданий Совы.
Вонвальт резко постучал в дверь. Та отворилась, и мы прошли за ним внутрь.
За порогом стоял сэр Герольд, шериф Совы, окруженный отрядом мужчин и женщин с короткими мечами в руках. Бойцы были облачены в простые темные одежды и кольчужные рубахи. Я не видела на них знаков отличия городской стражи, но все они явно в ней состояли.
– Сэр Герольд, – негромко поздоровался Вонвальт.
– Сэр Конрад, – ответил шериф. Вид у него был не самый довольный. – Я пришел, как вы и просили, но мне нет нужды говорить вам, что…
– Вы этому не рады, – прервал его сэр Конрад. – Знаю.
Сэр Герольд вздохнул. Он протянул руку, и один из стражников вложил в нее учетную книгу, которую шериф затем передал Вонвальту.
– Как вы и просили. На нужной странице все отмечено.
Вонвальт прошел мимо шерифа к столу, на котором оплывала свеча. Открыв книгу на заложенном месте, он провел пальцем по странице.
– Баржа, приплыла по Кове, – произнес он. Затем поднял глаза на шерифа. – Пришвартована неделю назад.
Сэр Герольд кивнул.
– Памятуя о ваших указаниях, я полагаю, что вы ищете именно это судно.
Повисла тишина, которую нарушил сэр Радомир.
– Кто-нибудь хочет объяснить, что здесь, Казивар вас раздери, происходит? – спросил он.
Вонвальт наморщил нос, уже позабыв, как совсем недавно отчитывал своих приставов.
– Как вам известно, Император запретил мне выделять городские ресурсы на расследование по делу Клавера. Однако, если дело Клавера все-таки связано с похищением княжича Камиля, то это одно и то же расследование. – Подобное лукавство не пришлось по душе никому. Одно дело, когда приказами Императора пренебрегал сам Вонвальт, и совсем другое, когда это делали мы. Нас не защитило бы даже то, что сэр Конрад лично приказал нам так поступить. – После сеанса мы с вами гнались за мужчиной ковосканской наружности. Я поручил сэру Герольду просмотреть портовые книги учета и найти корабли, которые прибыли с востока под флагом любого из государств, что входят в Конфедерацию Ковы.
– И одно вы все-таки нашли? – спросил сэр Радомир.
– Сэр Герольд нашел, – ответил Вонвальт. – И сейчас мы посмотрим, что же у него там на борту.
– Разве кораблям из Конфедерации вообще дозволено причаливать? – спросила я.
– Торгашей ничто не останавливает, мисс, даже война, – устало сказал сэр Герольд.
Повисло неловкое молчание.
– Так вы хотите… нарушить строжайший запрет Императора, чтобы провести незаконный обыск на судне, которое принадлежит главнейшему врагу Аутуна? – наконец спросил сэр Радомир.
– Бартоломью Клавер – вот главнейший враг Аутуна, – отозвался Вонвальт. – Но да, в целом вы все верно поняли.
Снова долгое молчание.
– Чтоб мне провалиться, – подавленно вздохнув, сказал сэр Радомир.
– Этот человек, наш таинственный ковосканец… если он и в самом деле из Ковоска…
– Был из Ковоска, – пробормотал Брессинджер, впервые за вечер что-либо сказав.
– …наверняка собирался проскочить через врата Волка и затеряться в портовом районе. Сомневаюсь, что он хотел продолжить бегство по Баденскому тракту.
– И вы верите, что этот неманский патре… как его имя? – переспросил сэр Герольд.
– Бартоломью Клавер, – терпеливо повторил Вонвальт.
– Привел в действие сей план после того, как вы помешали ему совершить в храме Савара некий тайный обряд?
– Это моя основная версия. В противном случае время похищения и то, как оно помешало мне расправиться с его столичными подельниками, окажутся весьма удивительным совпадением.
– Но как же записка с требованием выкупа? И другие несоответствия? Мальчик пропал за несколько часов до того, как вы прервали сеанс. Разве было похоже, что Клавер предвидел ваше вторжение?
Вонвальт покачал головой.
– Нет. Он этого не ждал.
Сэр Герольд открыл рот, затем снова закрыл его. Несколько секунд он размышлял.
– И вам не кажется, что это противоречит вашей версии?
– Только отчасти.
Сэр Герольд переступил с ноги на ногу.
– Сэр Конрад…
– Кому это выгодно? – внезапно спросил Вонвальт. – Главный вопрос любого уголовного расследования. Кому больше других выгодно похищение княжича?
– Тем, кто получит за него выкуп, конечно же, – пробормотал шериф. Как и многие другие – особенно те, кто был окружен высокими толстыми стенами Совы, – он не верил, что на задворках общества мог найтись хоть один безумец, способный бросить вызов существующему мировому порядку и преуспеть.
– Последствия похищения слишком выгодны Клаверу, млианарам и храмовникам. Если мы попробуем выяснить, есть ли здесь связь, то мы ничего не потеряем.
– Только наши головы, – сказал сэр Радомир.
Вонвальт стиснул зубы.
– Я уже сказал вам, зачем мы собрались здесь, и рассчитываю, что вы приложите к делу все свои силы и умственные способности. Вы можете не соглашаться с моей версией, однако вы обязаны следовать моим приказам. Беспрекословно. Вам все ясно?
Все согласно зароптали.
– Есть еще какие-нибудь вопросы? – спросил Вонвальт.
Тишина.
Вонвальт нахмурился.
– Хорошо. Тогда приступим.
* * *
Мы быстро шагали по темнеющим улицам. У пристани часто шатались большие сборища людей – имперские таможенники, экипажи кораблей и иже с ними, – так что мы не привлекли излишнего внимания. Однако я все время ощущала себя беззащитной и никак не могла избавиться от этого чувства, даже несмотря на то, что меня сопровождали два наиболее высокопоставленных стража закона во всей столице.
Судно, которое нашел сэр Герольд, оказалось неприметной баржей, длинной и плоской. Оно больше походило на плавучий склад, чем на океанский корабль. Баржа стояла у причала и мягко покачивалась от течения реки Саубер, которая в этом месте достигала по меньшей мере четверти мили в ширину и была заполнена десятками карраков и сотнями небольших суденышек.
Мы замедлили шаг. Сэр Герольд приказал стражникам разделиться и встать у двух трапов, которые вели на противоположные концы баржи.
Вонвальт вытащил короткий меч, и все остальные последовали его примеру. Затем он кивнул сэру Герольду, который, в свою очередь, жестом велел своим людям взойти на палубу.
Мое сердце бешено колотилось. Стражники начали подниматься по трапам. Судно пустовало, у входов даже не стояли часовые. Свет в окнах баржи тоже не горел. На реке было не найти более безмолвного корабля; на всех остальных кипела жизнь – даже на самых тихих, темных палубах несли вахту матросы; из трюмов доносился хриплый смех и шум азартных игр; а офицеры изучали карты и декларации, светя себе фонарями.
Меня вдруг охватило дурное предчувствие, и я вновь повернулась к барже.
– В книге учета
