изменения климата и наводнения.
Наследственность земледельцев была более богатой, что можно объяснить многочисленностью их группы. Команда Сванте Паабо показала, что численность охотников сильно возросла 15 000–10 000 лет назад, когда кончился ледниковый период и климат потеплел. Но потом, 10 000–5 000 лет назад, число людей, чья митохондриальная ДНК принадлежала к гаплогруппам охотников К, сократилось. Иными словами, число земледельцев и само сельское хозяйство расширялось – и одновременно сокращалось коренное население Европы, охотники.
Можно проследить, как земледельцы по мере продвижения на север Европы все чаще смешивались с охотниками. Уже у Этци, жившего в Альпах 5300 лет назад, присутствуют гены пришедших с Ближнего Востока земледельцев и местных охотников. У земледельцев из Гёкхема 5000 лет назад процент генов, полученных от местных охотников, был еще выше.
Судя по всему, охотники нередко сходились с вновь прибывшими земледельцами, и в деревнях рождались дети, имеющие гены обеих групп.
Складывается довольно четкая картина, которую подтверждают и анализ митохондриальных ДНК и изотопов Йоахима Бургера, и большое сопоставление традиционных археологических находок и данных радиоуглеродного анализа Лассе Сёренсена, и результаты ДНК-исследований в Швеции и других странах.
Более тысячи лет две общности сосуществовали бок о бок. На побережье доминировали охотники. В глубине материка – земледельцы.
* * *
Именно так – хоть и в уменьшенном масштабе – выглядит ситуация в доисторическом поселении в Экехагене. Расстояние между поселками – всего пара сотен метров, а не несколько километров или миль. Полукруглые хижины охотников стоят на берегу озерца. Четырехугольные длинные дома земледельцев выстроены подальше от воды.
Доисторическая деревня Экехаген находится в паре десятков километров к югу от Фальчёпинга; для небольшого муниципалитета это достаточно амбициозный проект. Дома различных эпох выстроены по последнему слову археологической науки. Животные, растения, лодки и утварь показывают, какой была жизнь в доисторические времена. Желающие ощутить дух времени в полной мере могут заночевать в одном из домов.
В Фальбюгдене обнаружены следы охотников каменного века, которые гораздо древнее скелетов из Гёкхема. Самые старые находки были обнаружены в озере Хурнборгашён и его окрестностях, им около 10 000 лет. Среди прочего, археологи обнаружили здесь останки самых древних в Швеции собак, есть даже полностью сохранившийся скелет пса, похожего на крупного вестготского шпица. Однако следов охотничьих хижин на территории пока не найдено.
Хижины в Экехгене построены по датским образцам. Там, на острове Зеландия, исключительно хорошо сохранилась герметично укрытая илом деревня каменного века.
В Экехагене я заглядываю в две крытые камышом охотничьи хижины. Они состоят из овальной комнаты и довольно большого хозяйственного помещения, за которым открывается выход к воде. На берегу между хижинами – очаги. Перед ними – склад домашней утвари, рыболовные снасти, охотничьи принадлежности. Вот, например, ловушка-морда, сплетенная из орешника, и рыболовная сеть из растительных волокон.
На берегу лежит несколько лодок-долбленок. Еще одна такая лодка плавает по воде. Одетые в яркие спасательные жилеты туристы неловко и сосредоточенно гребут, громко плеща веслами. Мне кажется, охотники каменного века управляли своими долбленками более уверенно и ровно.
Летний день, когда я приехала в Экехаген, выдался необычно холодным. Но в крестьянском длинном доме горит жаркий огонь.
Трубы здесь нет; дым поднимается к потолку и уходит в небольшие щели, расположенные высоко под крышей с торцевой стороны дома. Тяга хорошая, но в доме все равно дымно. Проводить много времени в таком помещении вряд ли полезно для легких. Даже в наши дни домашний дым от примитивных печей – самая частая причина болезней и смерти в бедных странах. Существует много свидетельств, что земледельцы каменного века страдали подобными болезнями. И у Этци, и у древних людей из Чатал-Хююка в легких остались частицы сажи.
Но как приятно в холодный день погреться у огня! К тому же его пламя освещает полутемное помещение. Из других источников света здесь только щели в потолке, куда уходит дым. Замерзшие дети и их родители, съежившись у огня, поедают взятые с собой бутерброды.
Главным в рационе земледельцев каменного века, живших в Фальбюгдене, были злаки – пшеница разных видов и ячмень. Иногда они ели свинину, а в некоторых случаях даже баранину и говядину. Но коров держали в основном ради молока.
Неправда, что первые крестьяне Швеции были привычны к молоку. Сегодня у большой части шведского населения есть особый ген, который помогает усваивать молоко во взрослом возрасте. Но в мире этот ген встречается нечасто. Большинство взрослых людей, выпив много молока, страдают диареей, у них сильно болит живот.
Коренное население Европы, охотники, похоже, не были генетически предрасположены пить молоко во взрослом возрасте. У первых крестьян, похоже, тоже не было нужного гена. Этци не усваивал молоко. То же можно сказать и о подвергнутых ДНК-анализу крестьянах каменного века из Фальбюгдена. Лишь проанализировав останки людей, живших в бронзовом веке, ученые начали обнаруживать отдельные образцы особого генного варианта. Но и тогда он был не слишком распространенным. Распространенным «молочный» ген сделался лишь в железном веке. А до железного века у большинства взрослых было то, что мы сейчас называем непереносимостью лактозы.
Но то, что земледельцы неолита держали коров, не вызывает сомнений. Помимо древних костей коров и быков, химическому анализу подвергнуты глиняные горшки со следами молока. Самым старым в Швеции свидетельствам около 6000 лет, и происходят они из Феллингсбру, что в Вестманланде. В Польше обнаружены керамические сита, которые свидетельствуют, что уже 7000 лет назад люди делали сыр.
Мне кажется, что молоко в Фальбюгдене пили дети, а взрослые скорее предпочитали сыр и масло. И, может быть, еще кислое молоко, вроде йогурта или простокваши. Эти продукты может усвоить даже человек с непереносимостью лактозы.
Длинный дом земледельцев каменного века в Экехагене крыт камышом, как и хижины охотников. Но построен он гораздо основательнее. Внешние стены сделаны из осины. Внутри – по центру – ряд дубовых столбов, которые держат всю конструкцию.
Во дворе несколько простых мельниц. Они представляют собой два камня – большой, с углублением, и второй камень поменьше, которым надо тереть по большому. Есть здесь и крохотные поля, окруженные частоколом. Там можно испытать свои силы: расчистить
