Когда Билл, недавно собравший более $1 млрд в виде частного акционерного капитала, нанял Питера на позицию генерального директора Blastoff, он сказал ему отложить $60 млн для компании, которая будет исследовать Луну, но при этом Билл хотел, чтобы Питер по максимуму привлекал и внешние средства везде, где это будет возможно. Потому что если Питер сможет обеспечить внешнее финансирование для Blastoff, то финансирование XPRIZE уже не будет представлять никаких проблем.
Питер, которого утомили друзья, говорившие ему, что они гребли деньги лопатами в своих интернет-компаниях, стал восемнадцатым сотрудником компании Blastoff с головным офисом в Пасадине, в округе Лос-Анджелес, вниз по улице от Калифорнийского технологического института (Калтеха) и Лаборатории реактивного движения (JPL). Поскольку Питер предпочел иметь сравнительно низкую зарплату, но зато побольше акций, его основная зарплата составляла $145 000 и плюс $1,3 млн опционов. Питер считал, что Blastoff сыграет роль приливной волны, которая снимет с мели XPRIZE и другие его космические предприятия. При этом Грег Мариньяк и вся команда XPRIZE по-прежнему работали в Сент-Луисе, и он планировал по-прежнему управлять ими с Западного побережья.
Работая в режиме сверхбыстрого интернета, Blastoff наметила полет на Луну на лето 2001 года, чтобы успеть до осеннего предложения акций (IPO) в этом же году. С точки зрения Билла, посадка частного ЛА на Луну была, во-первых, феноменом интернета и, во-вторых, еще одним вариантом бизнеса на миллиарды долларов. С точки зрения Питера, Blastoff был инструментом, позволяющим реализовать все его космические мечты.
Питер и Ларри Гросс, который входил в совет директоров Blastoff и участвовал в повседневном контроле работы компании, встретились с Джимом Кэмероном в его офисе в Санта-Монике, перед входной дверью которого стоял робот-двойник «Терминатора Т2000». В углу кабинета Кэмерона стоял штурвал из фильма «Титаник». Кэмерон, известный своей любовью к морям-океанам, был столь же страстно увлечен космосом, поскольку в детстве и юности постоянно питался научной фантастикой. Много лет ему день за днем приходилось ездить в школу на автобусе. Дорога была длинной, и он успевал читать по книге в день, проглатывая таким образом Артура Кларка, Альфреда ван Вогта, Харлана Эллисона и Ларри Нивена. Он бредил пришельцами и межзвездными путешествиями и любил размывать границы между реальностью и фантазией, наукой и искусством.
В ходе двухчасового совещания Ларри и Питер предложили режиссеру 300 000 акций Blastoff, обсудили уровень его участия и предложили несколько вариантов названия этого фильма. Питер предложил Кэмерону числиться в Blastoff «продюсером задания», но Кэмерон уже имел подобный титул в Fox. В конце концов все трое сошлись на «супервайзере съемки».
Но самым главным оказалось требование Кэмерона, чтобы луноходов с камерами было два, а не один. «Вам нужно, чтобы один двигался вот так, а второй видел его, тогда у вас будет точка обзора, – говорил Кэмерон, намечая углы обзора камер на стенной доске. – Две камеры, работающие одновременно и взаимосвязанно, обеспечат больший интерес и сопереживание аудитории».
Подобные встречи навели Питера на мысль завести аудиожурнал, который, как он надеялся, будет документировать историю прямо в процессе ее сотворения. Записывая на пленку впечатления от разговоров с Кэмероном, Питер сказал, что он считает его человеком чрезвычайно умным, дружелюбным и щедрым в отношении своего времени, чего, к сожалению, нельзя сказать о его сотрудниках.
«Серьезную проблему, – диктовал Питер в свой аудиожурнал, – составляет взаимодействие с его адвокатом Бертом Филдсом. Сами Кэмерон и Спилберг ведут себя очень мило, но потом вам приходится иметь дело с их бухгалтерами и юристами, которые чаще всего весьма несговорчивы. Сегодня меня просто поразило то, что Джим уделил нам столько времени, сколько нам было нужно. Но его сотрудники… Они просто фанатично заботятся о нем».
Кроме того, в аудиожурнале (который он часто «заполнял» в машине) он отметил, что, хотя иметь в команде Кэмерона было бы здорово, использовать два лунохода вместо одного – это значит удвоить стоимость программы и объем работ и фактически перевести своих инженеров в режим форсажа. Питер удивлялся тому, как уживались (и даже сотрудничали!) в нем столь разные компоненты, как сверхтехничный космос, лихорадочный интернет и фантастический Голливуд. На переднем пассажирском сиденье рядом с Питером лежала книга Хайнлайна «Человек, который продал Луну», написанная в 1949 году о предпринимателе, одержимом идеей стать первым человеком, достигшим Луны и монетизировавшим эту идею путем продажи прав на присвоение имен кратерам, различных форм рекламы, а также доставки алмазов с лунной поверхности.
Питер велел прочитать эту книгу всем сотрудникам Blastoff.
Одно из первых совещаний Питера с сотрудниками Blastoff затянулось на целых семь часов, в течение которых они прошлись по всем системным требованиям. Питер хотел, чтобы в компании воцарились «культура и дух первых дней Apple Computer», когда над ее зданием реял пиратский флаг[47]. Сотрудники были ознакомлены с проектом более подробно, начиная от места посадки и приема новых сотрудников и кончая созданием ракеты, которая могла бы обеспечить доставку на Луну спускаемого аппарата и лунохода. Базз Олдрин отверг первоначальную идею Билла Гросса относительно посадки вблизи места посадки «Аполлона-11», где уже не было флага, установленного в 1969 году. Билл хотел, чтобы луноход медленно, вращая камерами, приблизился к этому культовому месту, поднял флаг и снова установил его. Олдрин отверг эту идею, заявив, что им не следует «таскаться по этому историческому месту», оставлять там следы и «идти по отпечаткам наших ботинок». Следы астронавтов на Луне должны сохраниться на несколько тысячелетий.
Сотрудники Blastoff проконсультировались с Харрисоном Шмиттом, геологом и астронавтом, летавшим на «Аполлоне-17» и ставшим двенадцатым человеком, ступившим на Луну, и предпоследним человеком, покинувшим ее (непосредственно перед Юджином Сернаном). Сначала в качестве места посадки они рассматривали долину и горную местность Тавр-Литтров, район посадки «Аполлона-17», потом предпочли место посадки «Аполлона-15» у подножия лунных Апеннин. Шмитт объяснил им, что фотографии Луны, опубликованные много лет назад, были не совсем точными. Оригинальные фотографии, сделанные с помощью камер Hasselblad, были помещены в хранилище, и с них были сделаны печатные копии. И еще Шмитт сказал, что Луна не белая и бесцветная, какой ее принято изображать, но окрашена в разные цвета, в основном в разные оттенки коричневого и кирпично-красного.
Затем перешли к обсуждению даты посадки, с учетом памятных дат в освоении космоса, лунных циклов и даже целей IPO. Билл хотел посадить корабль на Луну – с американским флагом на буксире – 4 июля 2001 года. Инженеры ориентировались на конец года. Новолуние в декабре 2001-го выпадало на 17 декабря, а полнолуние – примерно на 28 декабря. Студенты по всему миру могли бы начать изучение самого полета, его физики и технологии осенью. Один из инженеров даже вспомнил, что 25 декабря – это день рождения Исаака Ньютона.
Рекс Райденур, главный «архитектор» программы Blastoff и второй сотрудник фирмы (первым был инженер Томас Свитек, чех по национальности), перевел разговор на некоторые системные проблемы, в частности на проблему передачи видеозаписей, фотографий и данных с обоих луноходов на Землю. Согласно представленному им плану, передача видеосигналов и данных с луноходов на спускаемый аппарат должна была осуществляться независимо с помощью радиосигналов (в микроволновом диапазоне 2,4 ГГц), используемых для дистанционного управления автомобилями и игрушечными беспилотниками. Потоки данных должны были объединяться на борту корабля-носителя. Трансляция должна была вестись в прямом эфире или в режиме записи/воспроизведения. Для того чтобы обеспечить передачу сигналов на Землю[48], корабль-носитель на лунной поверхности должен быть ориентирован определенным образом. Линия связи со спускаемым аппаратом должна была быть доступной в любое время, даже когда корабль-носитель находился в движении. Команды ЦУПа для луноходов должны были передаваться через корабль-носитель.
Райденур, который, как и братья Гросс, был выпускником Калтеха, перешел в Blastoff из SpaceDev, одной из первых частных компаний, занявшихся освоением космического пространства. С Питером он познакомился в 1992 году, когда работал в Лаборатории реактивного движения (JPL) по заданию НАСА и под руководством Калтеха. Питер тогда пришел в JPL, чтобы обсудить возможности оказания услуг по запуску компанией International Microspace. Райденур поверил в Blastoff и думал, что у нее хорошие шансы стать первым частным предприятием, осуществившим полет на Луну.
