кувырок вперед, чудом уворачиваясь от удара. Подсекает подножкой нападавшего. Спускает курок, но выстрела не происходит. Магазин пуст.
Секундной заминки противникам оказывается достаточно, чтобы напасть. Последнее, что я вижу, перед тем как крепко зажмурить глаза, как двое парней подхватывают Арта под руки и впечатывают лицом в стенку. Я вскрикиваю. На бетоне остается кровавый след.
«Передатчик» пытается встать, упираясь руками в колени. Теперь его мысли заняты лишь своей ногой, и неизвестно, что происходит с Артуром.
Я зажмуриваюсь, заставляя собственный голос в голове молчать. Но если чувствую верно, поблизости лишь трое обладают даром. Я, Артур и тот парень, которого он ранил. Остальные — простые солдаты. Либо очень хорошо скрываются.
Где-то вдалеке раздается взрыв, следом за которым в сознании рисуются какие-то жуткие картины, но так размыто, что я не могу их понять. До меня долетают лишь обрывки. Я опускаюсь на пол, сжимая голову ладонями. Как будто кто-то намеренно сводит всех вокруг с ума.
В голову приходит лишь одно объяснение — Фантом. Либо Ник пытается их запутать, либо откуда ни возьмись сюда подоспела Рейвен, что маловероятно.
— Пожалуйста, пусть у него получится, — повторяю я беззвучную молитву.
Что-то грохочет. Издалека слышатся уверенные шаги, с каждой секундой звучащие все ближе. Я всем сердцем надеюсь, что это Арт, прислушиваюсь, а потом резко замираю. Превращаюсь в статую. Потому что несмотря на то, что угол обзора не позволяет увидеть много, в щелку между вагоном и бетонным полом я вижу достаточно. Черные ботинки прямо на уровне моего лица.
— Ты здесь, я знаю, — раздается громкий голос. — Виола Максфилд, у меня приказ доставить тебя к отцу. Если не будешь оказывать сопротивление, никто не пострадает.
Я зажимаю руками рот, чтобы не закричать. Куда они дели Арта?
Вдалеке слышен выстрел. Потом еще два.
Шипит рация.
— Девчонка где-то внутри, я ее слышу, — сухо рапортует мужской голос, распахивая двери вагона. Теперь его шаги слышны как будто из-под толщи воды. — Отнесите Кавано в здание.
Душа проваливается в пятки. Все, что мне остается, — притихнуть, выиграв хоть немного времени. И молиться, что у Ника с Джессом дела обстоят лучше, чем у нас с Артуром.
По стуку каблуков ботинок я понимаю, где человек отца находится сейчас, — в вагоне, под которым я прячусь. Нас разделяет лишь слой металла над головой.
Проходит несколько томительных минут, сопровождаемые тихим, едва слышным стуком шагов. При каждом новом скрипе дверей я вздрагиваю.
Внизу темно, так что даже уловив мое Эхо, он вряд ли поймет, где я. Вот только, закончив с составом, он обязательно заглянет под него, это лишь вопрос времени, и тогда мне некуда будет спрятаться.
И я понимаю, пора. Пока агент внутри, у меня будет фора.
Во рту пересыхает. Приходится заставить себя вдохнуть перед тем, как сорваться с места. Дождь уже вовсю барабанит по крыше ангара, и я надеюсь, погасит шум моих шагов. Вдохнув, я вылезаю наружу и несусь прочь из здания.
Стоит оказаться на улице, одежда и волосы намокают.
Я на секунду замираю, не зная, куда бежать. Все чувства исчезают, оставляя после себя только адреналин, качающий разгоряченную кровь по организму.
Гремит гром, и кажется, будто само небо выкрикивает мое имя. Я оборачиваюсь. Один из солдат на всех парах мчится следом.
И я срываюсь с места.
Грязь скользит под подошвами ботинок. Дождь даже не думает прекращаться.
Кроме вагоноремонтного блока уцелело лишь одно здание. И я несусь туда.
Мышцы горят, но я заставляю ноги работать быстрее. Миновав широкие ворота, что, как пустые глазницы, взирают на стремящиеся внутрь железнодорожные пути, я кидаюсь наверх по лестнице. От здания остался только потрепанный временем каркас, скелет того, чем оно было когда-то, и я перепрыгиваю через пустоты в ступеньках, поднимаясь все выше.
Второй этаж, третий.
— Ник! — воплю я сквозь Эхо. Сейчас уже нет времени думать, услышит ли меня кто-то еще. Но в ответ, как и прежде, тишина.
— Стой! — кричит догоняющий. На вид ему не больше, чем мне. Вот только Коракс раскидал нас по разные стороны правды.
От адской гонки воздуха в легких не остается. Я сворачиваю с лестницы в просторный зал, где одна из стен — от пола до потолка сплошное окно. Стекло местами разбито, отчего внутрь надуло пыль и грязь. Резко оглядываюсь. Спрятаться некуда!
Бросаюсь вперед, но не успеваю сделать и шагу, как кто-то с силой хватает меня за подол пальто, опрокидывая на пол.
Рывок назад, и мои ладони, собирая с бетона разбитые стекла, раздираются в кровь.
Я пытаюсь зацепиться пальцами за выступы из досок, но сильные руки волокут меня за собой.
Эхо вопит.
Я понимаю, что глупо надеяться на помощь. Ник не придет. Остался бы сам жив…
И со злостью сжимаю кулаки. Осколки и щепки острыми краями впиваются в кожу. А потом разворачиваюсь и бросаю смесь из стекла и пыли солдату прямо в глаза.
Он вскрикивает.
Секундного замешательства хватает, чтобы ослепить его и заставить разжать пальцы.
Я оглядываясь по сторонам. Хватаю железный прут — обломок арматуры — замахиваюсь и бью его по лицу. Как раненый зверь, он ревет, прижимая пальцы к носу, из которого брызжет кровь.
Сколько у меня времени?
На сплошном адреналине, я подскакиваю. Но не успеваю сделать и шагу, как тяжелая рука бьет наотмашь по лицу с такой силой, что я снова отлетаю на пол.
Комната плывет. Шок на мгновение затмевает все, красной пеленой заполняя сознание. Приоткрывая рот, я ловлю воздух, сухо кашляя и пытаясь выпустить боль из себя.
Руки агента поднимают меня за плечи, впиваясь до синяков, грубо ставят на ноги. Парализованная страхом нового удара, я даже не пытаюсь бороться. Больше не пытаюсь. Чувствую только, как ноги сами пятятся назад. Руками инстинктивно закрываю лицо. Запах крови так настойчиво бьет в нос, что от него кружится голова.
— Я знаю, полковник велел вернуть тебя живой. Но око за око, так ведь говорят? — нахально улыбаясь, произносит парень. Я заставляю
