– Я отвезу тебя к себе, – заявил он безапелляционно, когда машина вырвалась за пределы города на пустынную дорогу, ведущую к дому.
Она выдвинула слабые аргументы, в которые сама не слишком верила:
– У меня охранная сигнализация и чуткий сторож – кот.
– Не смеши меня. А если серьезно, то тебе необходимо где-то спрятаться... хотя бы до окончания дня рождения Анни Сигер.
– Оно было вчера, – поправила его Саманта. Опустив боковое стекло, она высунула голову и стала жадно вдыхать встречный ветер.
– Побудь у меня...
Тай уже не командовал, а просил. Он провел пальцами по ее запястью, и ее неразумные нервные окончания мгновенно откликнулись на ласку.
– Ладно, ладно, ладно, – быстро согласилась она и потрогала место недавнего укуса осы. Оно невыносимо зудело, и от него волнами распространялась боль. – Надеюсь, у тебя в доме есть аптечка?
– Я обо всем позабочусь, – заверил ее Тай. – У меня найдется все, что может тебе понадобиться.
В его мягком голосе слышалось как раз то, что Саманте требовалось в данное время – чтобы кто-то взял на себя заботу о ней, оградил от опасностей. Ей уже не хватало сил спорить, отстаивать свою независимость, доказывать, что ее мир – это ее мир и только, что она может жить сама по себе.
Радиостанция перестала быть ее родным, надежным домом. Зло, как оказалось, не пришло туда извне, оно угнездилось там, внутри. Кто-то смог проникнуть в буфет и устроить зловещую декорацию, кто-то имел доступ к линии внутренней связи, знал, как ею воспользоваться. Значит, заговор против нее был замыслен и воплощался в стенах студии. Мысль об этом пронизала ее ознобом.
Кто же из ее сослуживцев был способен на такое преступление и ради каких целей?
Определенно, не Гатор, хоть он и рвал и метал, когда его шоу урезали и сдвинули по времени из-за роста популярности передачи Саманты. Как раз не в его интересах было подобными действиями возбуждать вокруг нее еще больший ажиотаж. Это вполне относилось и к другому ведущему, Ворчуну Робу, хотя жестоко подшутить над коллегой при его циничном характере ему ничего не стоило.
Тем более что история Анни Сигер наверняка была ему известна. Ведь он был ветераном «Р-1» и работал вместе с Джорджем и Элеонор в Хьюстоне. Ворчун Роб мог подшутить, но никак не доводить коллегу до безумия. И в повышении ее рейтинга путем скандала он никак не был заинтересован в отличие, например, от Джорджа Ханна или Элеонор.
Но последнее никак не увязывалось с посланиями ей домой, с ослепленным портретом с запиской, оставленной в ее машине, со звонком «Джона» уже после окончания прямого эфира. Ведь все это не могло стать известным радиослушателям и пробудить дополнительный интерес к передаче и к личности Саманты.
«Ты совсем запуталась в лабиринте своих подозрений и тычешься в глухие стены как слепая. Ты что-то пропустила, не заметила, а ведь должно быть разумное объяснение всему происходящему. Напряги свой мозг, поищи ту щель, из которой сочится ненависть. Ты прошла мимо нее. Значит, вернись назад. Проделай мысленно весь путь снова», – приказала она себе.
Только вот напрячься и как следует поразмыслить Саманта сейчас была не в состоянии. Возможно, позже, при утреннем свете картина станет более ясной.
Тай включил приемник, и они прослушали конец программы «Гасите огни» – попурри из популярных мелодий, гарантирующее вам, что вы уснете спокойно, оставив все дневные тревоги и заботы в прошлом. Для ночного эфира Тини подготовил программу при помощи компьютера. Он был чудаковат, а отчасти даже туп, но все техническое оборудование станции знал как свои пять пальцев.
Возможно, он не так и простоват, каким кажется, и в нем клокочут некие темные страсти, а его обожание и восхищение Самантой лишь спектакль, умело разыгрываемый с неизвестной целью.
А как насчет Мелани? У нее достаточно амбиций, и, несомненно, она человек с двойным дном, массой своих секретов. А еще есть Мелба – сверхобразованная и низкооплачиваемая, недовольная своим местом у конторки.
Кто-то мог сыграть за команду Триш Лабелль с «Антен», стремясь вытеснить Саманту из эфира и занять ее нишу.
«Остановись, не изводи себя... Признайся в том, что ты в тупике. Чем больше подозреваемых, тем меньше шансов подобраться к истине».
Мелодия песни «Мост над бурной водой» постепенно воздействовала на нее, внося успокоение. Как хорошо, что рядом Тай, что есть тот, кому можно доверять. В перемежающемся свете уличных фонарей она, чуть приоткрыв глаза, исподволь вглядывалась в его чеканный профиль, то выплывающий из тени, то растворяющийся в ней. Странно было даже подумать, что за считаные дни знакомства он стал ей настолько близким человеком.
Она невольно улыбнулась, вспомнив старания доброй миссис Киллингсворт свести их вместе. Старушка могла бы радоваться, знай она, что это удалось, причем даже с неожиданными последствиями.
Они миновали дом Саманты, и на какой-то миг он показался ей чужим. По дороге у нее возникла мысль пригласить Тая переночевать у нее, разделить компанию с Хароном и осами, а возможно, и с невидимым «Джоном», но она отвергла ее. До рассвета было уже недолго, и тогда она вернется к себе, а вот побыть с Таем наедине еще некоторое время, вне гнетущей атмосферы своего жилья представлялось соблазнительным.
В течение прошедшего дня Саманта неоднократно прокручивала в памяти эпизод их близости, и вполне естественно было бы провести и остаток этой ночи с мужчиной, ставшим ее возлюбленным. Впрочем, «возлюбленный» – вряд ли то слово, которое здесь к месту. Он был в полном смысле незнакомец, появившийся именно в момент, когда кто-то начал преследовать ее, и она стала нуждаться в поддержке. Не только физическая привлекательность Тая, но и собственная растерянность подтолкнули к нему Саманту.
Прежний неудачный опыт длительных связей с мужчинами предостерегал ее от такой скоропалительной влюбленности. Вернее, должен был предостеречь, но пока голос разума почему-то молчал. Об этом она размышляла, входя в его скудно обставленный коттедж.
– Ты голодна? – спросил Тай.
– Точнее, мертва от усталости, а мертвецам еда не нужна.
Он провел ее по узкой короткой лесенке в мансарду, почти целиком заполненную кроватью воистину королевских размеров. За маленькими окошками луна серебрила водную гладь. Влажное дыхание озера ощущалось и здесь, в тесном замкнутом пространстве мансарды.
– Все-таки я думаю, что мое пребывание здесь – идея не из лучших.
– А почему? – спросил он невозмутимо, уже успев разуться.
– Я могу сорваться и сделать то, чего не следовало бы, – призналась Саманта.
Тай приподнял ее подбородок и поглядел ей прямо в глаза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
