должны объявить о заключении сделки на семь с лишним миллиардов долларов. Что я должен сказать совету директоров? Что я струсил?» Он сказал, чтобы я обвинял во всем его. Тогда я спросил: «Должен ли я еще что-то знать об этом? Помоги мне принять решение».
Он ответил, что на этот раз раковые клетки обнаружены в его печени, говорил о своих шансах победить болезнь. Сказал также, что готов сделать все возможное, чтобы присутствовать на выпускном вечере своего сына Рида. На момент нашего разговора до выпускного его сына оставалось четыре года, и я почувствовал себя опустошенным. Одновременно вести эти два диалога: о том, что Стиву грозит неминуемая смерть, и о договоре, который мы должны были заключить через несколько минут, – было просто невыносимо.
Я не принял его предложение и отказываться от сделки не стал. Даже если бы я на это согласился, я не сумел бы объяснить причины такого решения совету директоров, который не только одобрил это решение, но и вытерпел месяцы моих просьб о его принятии. Оставалось 10 минут до нашего официального заявления. Я понятия не имел о том, правильно ли поступаю, но быстро прикинул, что для самой этой сделки Стив был не так важен, хотя для меня – очень. Мы со Стивом молча вернулись в атриум. Позже в тот день я разговаривал с Аланом Брейверманом, которому доверял, как брату, и рассказал ему о том, что узнал о Стиве. Он одобрил принятое мною решение, что принесло мне большое облегчение. В тот вечер я доверил свою тайну также Уиллоу. Она была знакома со Стивом уже много лет, задолго до того, как познакомился с ним я, и вместо того чтобы произносить тосты за этот знаменательный день в моей карьере генерального директора, мы вместе плакали над этой новостью. Что бы он мне ни говорил, какой бы решительной ни была его борьба с раком, нас пугало то, что ждет его впереди.
О заключении сделки с Pixar было объявлено в 13:05 по тихоокеанскому времени. После того как я и Стив сделали заявление для прессы, мы вместе стояли на помосте в напоминающем пещеру атриуме Pixar, рядом стояли Джон и Эд, а перед нами – без малого тысяча сотрудников Pixar. Прежде чем я заговорил, кто-то вручил мне лампу Luxo в подарок на память об этом моменте. Импровизируя, я поблагодарил собравшихся и сказал, что буду использовать ее для освещения нашего замка. С тех пор так и было.
Глава 10
Marvel и оправданные риски
Pixar был необходим нам для достижения нашей насущной цели по возрождению Disney Animation, но кроме этого покупка компании должна была стать первым шагом на пути реализации более масштабной стратегии развития, которая включала в себя мероприятия, способствующие расширению создаваемого нашим брендом высококачественного контента, разработке и усовершенствованию технологии создания более привлекательного продукта и его продвижения, а также глобальному росту.
Том Стэггс, Кевин Майер и я составили список «целей покупки», который, по нашему мнению, мог помочь нам верно расставить приоритеты, и в первую очередь мы решили сосредоточиться на интеллектуальной собственности. Кто из компаний нашей сферы деятельности обладал наибольшим количеством прав? На ум пришли сразу две: Marvel Entertainment и Lucasfilm. Мы не имели представления о том, сможем ли мы их купить, но по ряду причин (в том числе и потому, что, как я считал, нам едва ли удалось бы убедить Джорджа Лукаса продать созданную им компанию и отказаться от авторских прав на наследие «Звездных войн» (Star Wars)) целью номер один стала компания Marvel. Не могу сказать, что я много знал о Marvel, но был уверен, что вовсе не обязательно всю жизнь читать их комиксы, чтобы понять, что это кладезь убедительных персонажей и историй, которые легко впишутся в наши фильмы, телешоу, тематические парки и производство брендированной продукции. В нашем списке были и другие корпорации, но ни одна из них не представляла для нас такой ценности, как Marvel и компания-обладатель авторских прав на «Звездные войны».
На пути к достижению цели мы столкнулись с определенными трудностями. Во-первых, Marvel была связана действующими контрактами с другими студиями. У них было дистрибьюторское соглашение с Paramount, касающееся нескольких фильмов, которые должны были выйти в ближайшее время. Права на показ «Человека-Паука» (Spider-Man) были проданы компании Columbia Pictures (впоследствии переименованная в Sony). Права на «Невероятного Халка» (Incredible Hulk) находились в руках Universal. «Люди Икс» (X-Men) и «Фантастическая четверка» (The Fantastic Four) принадлежали студии Fox. Таким образом, даже в том случае, если бы нам удалось получить права на все работы, к которым другие студии не имели отношения, эта покупка не стала бы полноценным приобретением интеллектуальной собственности, каким мы его себе представляли. Мы не смогли бы получить под свой контроль всех персонажей, а это могло привести к смешению товарных знаков и сложностям с процедурами лицензирования в будущем.
Однако самая большая сложность состояла в том, что человек, управлявший Marvel, Айк Перлмуттер, был для нас загадкой. О несговорчивости и замкнутости Айка, в прошлом служившего в израильской армии, никогда не появлявшегося на публике и не позволявшего себя фотографировать, ходили легенды. Он сколотил состояние, скупая долги компаний, находящихся в сложном финансовом положении, чтобы использовать их в дальнейшем в качестве рычага давления и таким образом получить контроль над ними. Помимо всего прочего, он имел репутацию чрезвычайно скупого человека. (Поговаривали, что Айк вытаскивал канцелярские скрепки из корзин для мусора.) Кроме того, мы о нем практически ничего не знали. Мы даже не пытались гадать, как Айк может отреагировать на наше предложение, если нам все же удастся сделать таковое, и последует ли вообще от него какая-то реакция.
Айк пришел в Marvel Comics в середине 1980-х годов, после того как Рон Перельман, владевший тогда этой компанией, выкупил часть компании ToyBiz, которая тогда принадлежала Айку и его партнеру Ави Араду. С конца 1980-х гг. и до начала 1990-х годов, когда коллекционирование комиксов было очень популярным увлечением, Marvel была чрезвычайно прибыльной компанией. Потом бум закончился, и убытки компании стали расти. Последовали финансовая реструктуризация и объявление о банкротстве, а затем началась продолжительная борьба за право возглавить компанию между Перельманом, инвестором Карлом Айканом, Айком
