их разговор, она и правда ни чем не виновата, сама сказала, что верна тебе, но… он все-таки ее уговаривал сбежать с ним…
Пожилой граф принял гневный вид вулкана, который готов сейчас уничтожить все вокруг и крикнул:
– Что?! Ну, все, допрыгался, художник! На дуэль! Сейчас же!
Уже через полчаса Семен Степанович находился в мастерской Виноградова. Так же едко пахло краской, вокруг стояли картины с натюрмортами, пейзажами и полуобнаженными красивыми дамами, Алексей Виноградов писал букет цветов, но обернувшись от работы и увидев графа Долгопятова в таком бешеном состоянии, уронил картину на пол с мольберта.
– Дуэль!!! – крикнул без всяких приветствий граф с таким разозленным видом, агрессивно швырнув белоснежную перчатку, а, что художник смешно упал на мольберт, – жду вас через час в лесу недалеко от вашей мастерской!..
… В это время врач пришел к Агнессе, молодая графиня тяжело закашляла, приветствуя тучного пожилого медика в пенсне, на что тот степенно промолвил:
– Ваше сиятельство, мое почтение, я смотрю, вы все так же кашляете, и температура держится. Вы-с все лекарства принимаете?
– Да, сударь, – ответила, покашливая, болезненно-зеленоватая Агнесса, – температура есть, меня по вечерам знобит. Я все предписания выполняю, лекарства не пропускаю, но пока кашель и насморк держится, а еще в последнее время меня стало сильно тошнить, часто стал болеть живот, и я поправилась, а муж не замечает этого, балует меня вкусненьким, чтобы я лучше выздоравливала. Переживет за меня, любит, говорит, что я все равно красивая и стройная…
Пожилой тучный врач в пенсне мило улыбнулся и сказал:
– Ну, что ж, давайте-с вас осмотрим, любезная сударыня…
Через какое-то время довольный сияющий лекарь радостно объявил:
– Сударыня моя любезная, я вас поздравляю с вашим многоуважаемым супругом, у вас будет малыш!
О, какова была реакция Агнессы! Глядя на ее вмиг приятно порозовевшее лицо можно было увидеть целый космос эмоций: от щенячьего восторга до религиозного блаженного состояния, словно сейчас произошло великое необъяснимое чудо, а не просто беременность, казалось, Агнесса светится изнутри, как весенний распустившейся цветок.
– Повторите, повторите-с это еще раз! – воскликнула молодая графиня, на что обаятельный тучный доктор по-доброму рассмеялся и снова радостно возвестил:
– Сударыня, родите вы мужу наследничка скоро! Тяжел вы-с!
Восторг в душе Агнессы просто бурлил: вот оно, долгожданное семейное счастье, которого так долго и тяжело они с Семеном ждали! Наконец-то! От счастья Агнессе хотелось кричать и танцевать, но она сдержала себя просто соскочив с кровати, как будто и не было ни тяжелой простуды, ни температуры и, отсыпав врачу золотых монет за благую весть, выскочила в нарядную расписанную райскими птицами гостиную. В первую очередь молодая графиня обратилась к личному слуге графа Долгопятова:
– Скажите, где сейчас его сиятельство! Мне нужно с ним объясниться тед-а-тед!
Несчастный слуга так замялся, что возбужденная Агнесса заподозрила что-то нехорошее, переспросив:
– Так где же его сиятельство?
На что слуга робко выдавил из себя, заикаясь:
– Н-н-на дуэли с сударем А-А-Алексеем Виноградовым…
Восторг на нежном лице взбудораженной Агнессы резко сменился настоящим леденящим ужасом, а затем преобразовался в крик:
– Я должна успеть!!! Покажите мне дорогу к дуэлянтам!!! К черту коня, его долго запрягать, пойду пешком!
… А в ту же пору в лесу, где грязный весенний снег смешался с землей на проталинах, а из этой неприглядной смеси романтично выглядывали подснежники и ландыши, готовились к дуэли Алексей Виноградов и граф Долгопятов, а расстроенный Андрей Суриков, выступавший в роли секунданта, мысленно сокрушался: «А-а-а, зачем я все сказал Симеону, они ж сейчас со злости точно прибьют друг друга! Не прощу себе этого!».
– Что ж, вы-с навредили сами себе этим вызовом, я вас прикончу! – крикнул Алесей Виноградов, на что граф Долгопятов ответил:
– Молчи, щенок!
Но Андрей Суриков не забыл свои обязанности секунданта, как бы ни был расстроен, и начал считать шаги:
– Раз, два, три…, шесть, семь, восемь, девять…
И тут случилось невозможное, в доли секунды получилась ситуация, навсегда положившая конец этой истории, дело в том, что Виноградов, как и все молодые люди, хотел жить и решил смухлевать и выстрелить в спину графу Долгопятову на девятом шаге вместо десяти…
…И в этот критический момент на опушке леса в сопровождении того самого слуги и сенной девки появилась Агнесса и с криком сильно толкнула мужа, они упали в объятья друг другу, знатно извалявшись в холодном снеге и весенней грязи, а роковая пуля врезалась в толстое дерево…
…Все замолчали в шоковом состоянии, никто не подозревал, что Агнесса любит Семена Степановича настолько сильно, что готова погибнуть за него…
Когда первое оцепенение прошло, Семен Степанович закричал на Агнессу:
– Ты что делаешь?! Ты что делаешь?!!! Он бы убил тебя, если б ты не упала!!! Я же тебя люблю!!!
– Я тебя тоже люблю!!! – закричала в ответ Агнесса, – Никогда, слышишь, больше никогда так не рискуй собой!!! У нас будет ребенок!!! Ты понимаешь, что Господь услышал нас, и что это значит?!! Ты станешь отцом!!! У нас будет малыш…
Реакцию Семена Степановича надо было видеть, сначала он застыл от неожиданности, будто его молния поразила, а потом одновременно и зарыдал и рассмеялся от счастья, а потом стал целовать Агнессу под радостные вопли Андрея…
Алексей Виноградов предпочел в униженном состоянии потихоньку удалиться, но было видно, что ему очень больно и унизительно, словно в гордом художнике потух какой-то огонь внутри…
…А через семь месяцев молодая графиня родила красивую пухленькую светловолосую кудрявую девочку из своего сна, Матрона, и никто и не сомневался в отцовстве графа, ведь дочь вышла копией отца, и ровный носик, и стать, и даже милые маленькие ушки, все как у графа Долгопятова. Их можно было увидеть счастливыми на прогулке вчетвером, Кирюша, Матрона, и супруги Долгопятовы…
…На этой счастливой ноте предлагаю оставить этих героев, дорогие и любимые читатели…
