Я пробежал несколько кварталов.
Бегать — хорошо. Но рано или поздно приходится останавливаться и переходить на шаг.
Я подумал, что именно в это время должна вернуться домой Ксения. Я бы мог подстеречь ее в подъезде. Даже если с ней тот, усатый, с ним я живо разберусь. И Ксения достанется мне.
Вдруг особенно резко вспомнилось что-то совсем дикое... Я в одних трусах стоял у окна и курил. Была ночь. Второй час, кажется... Весь день я провел на улице. Чем я занимался? Какие-то неприятности разгребал... Энциклопедия сказок, заграничный секс — кажется, китайский, еще два словаря, англо-русский и русско-английский, еще справочник по огнестрельному оружию... Вместо книг я видел перед глазами цифры. Они появлялись на экране калькулятора, с ними что-то делалось, они росли, и конечная сумма, которую выдал мне глуховатый мужской голос, не лезла уж вовсе ни в какие ворота. Мне предстояло торчать на морозе, пока я эту сумму не отработаю, хотя голос не был уверен, что во время торчания не сопрут еще чего-то ценного...
Курить мне позволялось только на кухне.
Карасевич — сволочь! Козел долбаный!
Главное — не забыть закрыть форточку. А то будет мне утром от Веры Васильевны, сучки мелкой, с прозрачно-розовой шерсткой...
И Лерка. Я же к ней, как к человеку! Мне даже не ласки хотелось, знаю я ее бабью тупую ласку... Мне просто нужно было забыться, хоть на четверть часа. А она... Все не так, думал я, все не так! И придется в конце концов рассказать про эти чертовы энциклопедии... Окно напротив зажглось. Я сосчитал сверху этажи — ну да, окно Ксении! Что же там у них?
Крупный силуэт обозначился — я знал, что это ее муж. Он тоже курил, но не на кухне! Она позволяла ему подымить, не выходя из спальни, в приоткрытое окно. Значит, только что...
Только что они были вместе!
Я был с Леркой, а Ксения — с ним!
Она лежала сейчас где-то там, в глубине комнаты, и они неторопливо переговаривались, я понимал это по движениям его головы и плеч: он то выпускал в щель дым, то поворачивался, чтобы ответить.
Видеть это было невыносимо!
Перед глазами встал мрак! Я не сразу даже понял, что просто зажмурился. И проклятая память распахнула передо мной самую неподходящую страницу — когда мы с Леркой встретили на пляже Ксению и ее мужа. Ксения в изумрудном купальнике шла навстречу...
Не-е-е-ет!!!
Не было ничего!
Не мог я помнить, как опозорился в постели с собственной женой! Во-первых, ни разу в жизни со мной такого не случалось, а во-вторых, у меня и жены-то никакой нет! И не было! И не будет!
Девок на мой век хватит! Тьфу!..
Я отдернул кулак от автомобильного капота. Треснул я по нему во всю дурь — и машина взвыла дурным голосом.
Надо бы угнать какую-нибудь колымагу, подумал я, скрываясь за углом. Несерьезно как-то получается без машины. Вот сегодня я проболтался весь день непонятно где, освоился в городе, но завтра нужно и за дело браться. ЗАДЕЛО!
Нужно побывать в тех местах, где встречаются серьезные люди. Нужно наладить связи. Подзаработать нормальным мужским способом — а не брать из кошелька у тех, которые не Ксения. И отыскать, наконец. Бродягу!
Бродяга наверняка придумает, как нам тут жить дальше.
На ходу я стал думать, как найду Бродягу, помогу ему избавиться от той дуры со змеищей, как мы вместе заварим какое-нибудь крупное дело, хапнем солидный приз и поедем на Гавайи.
Я люблю думать про Гавайи...
Там я буду ногой открывать двери всех кабаков и выбирать себе девок из целой толпы юных и жаждущих меня всей своей упругой плотью, из толпы, готовой срывать с себя одежду от единого моего взгляда.
Ксения!
Не могу я никуда ехать, пока не получу Ксению! Оказалось, уже стемнело.
И не имеет смысла ждать ее в подъезде — она давно уже дома. С мужем, будь он неладен! А я? Где же я? Ночь...
Вообще-то ночью нужно где-то лежать и спать. Женщина!
Я должен просто найти подходящую женщину! Хорошо бы с такими же ногами, как у той, вчерашней, которая не Ксения.
Это — ужин и завтрак. И прекрасное настроение утром.
Мимо прошли две — очень торопились.
— ... нагорит от Ашота! — услышал я, и они проскочили.
Я развернулся и пошел следом. Сзади обе были вполне... Если какой-то черномазый Ашот вздумает качать права, я его живо успокою. И уйду с одной из них. Она же где-то живет, где-то спит... и ест... мясо!..
На проспект они выскочили уже бегом. И сразу же к ним из машины высунулся смуглый губастый парень. Они наклонились, прямо залезли головами в эту самую иномарку. У обеих были круглые попки...
Тьфу! Слишком жирные.
Не то, не то...
Я пошел по проспекту, удивляясь — с чего бы вдруг в такое время тут собралось столько уродин? Обыкновенных, накрашенных, но за версту видно — потасканных уродин. Если их отмыть — будут серые лица и тусклые маленькие глаза. И груди у них вислые. Как будто три поколения голодных солдат мяло эти жалкие груди.
Похоже, они предлагали себя мужчинам — да только кто же на это польстится?
Однако машины останавливались, уродин подзывали. Я неторопливо шел, очень удивляясь тому, что эти женщины не смотрели на меня. Очевидно, они уже издали видели, что денег у меня вовсе нет. Да и я видел, что у них тоже денег нет. Хотя бы потому, что они подпирали стены и прохаживались без сумочек, будто на минутку из дому выскочили. Кто же на минутку с собой деньги берет?
А мне нужна была женщина...
Я ощущал голод. Мясо и женщина. Именно в такой последовательности.
И тут на проспекте что-то сделалось — он сразу оказался заполнен машинами, оттуда выскакивали мужчины, уродины неслись прочь, воплями подстегивая подруг. Их хватали, запихивали в машины, они отбивались, и меня ударила в бедро туфля с высоким толстым каблуком.
Вдруг я увидел девчонку.
Все убегали — а она стояла, не понимая, что вокруг творится.
Меня сзади цапнули за плечо.
— А ну — в машину! — потребовал мужской голос. Я стряхнул руку и резко повернулся. Это был всего лишь представитель власти. С ними у меня разговор короткий.
— Сейчас, родной! — сказал я, полез за спину и вытащил пистолет.
Он шарахнулся. И в это же время другой представитель той же власти схватил за руку совершенно ошалевшую девчонку.
У нее были огромные перепуганные глаза!
Машка?!
Ксения?!
Нет! Это было что-то совершенно иное, но не менее острое и захватывающее. Но я не стал разбираться в ощущениях. Я просто отшвырнул от нее того, другого, и сам схватил ее за руку, и потащил за собой.
— Стой! — закричали нам. Я резко повернулся и взял на мушку кого-то из представителей.
— Ну, вы, родные! — крикнул я им. И, пока они соображали, вскинул девчонку на плечо. Она весила совсем немного, и мне было проще бежать с этой ношей, чем тащить ее за собой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
