вперёд. Точка в коллиматорном прицеле удобно расположилась между глаз незнакомца. Лицо было в тени, а глаза начали светиться красным.
Короткая очередь, потом ещё одна и ещё. Я видел, как пули врезались в щит и яркими всполохами окутали голову, но тот спокойно продолжал спускаться ко мне. Так, Паша, раз ты влез в слоновью задницу, не теряй самообладания, выход должен быть. И самый очевидный был в виде резной дубовой двери позади меня. Стоп! Я, говорят, паладин? Воин света? Неужели без шашек я ничего не могу? В противном случае, это шашки надо называть паладином, а не меня, но так ведь никто не говорит.
Чёрт меня подери, идея! Я начал вливать силу в автомат и в каждую пулю, читая при этом молитву «живые помощи» скоростным речитативом. Тому, что штурмовая винтовка начала светиться, удивился не только я, но и довольный собой тёмный, который уже собирался взять меня тёпленьким. Он остановился на последней ступеньке и взмахнул руками, отправляя здоровенный чёрный сгусток в меня.
Очередь. Пули летели медленно, как в режиме слоу моушен, объятые белым пламенем. Четырёх наделённых божественной силой пуль хватило, чтобы разнести в клочья несущийся мне навстречу шар. Рваные пряди чёрного тумана таяли в воздухе, когда вторая очередь разнесла голову мага на мелкие фрагменты смоляной плоти, обрызгав красный ковёр на лестнице. Обезглавленное тело грохнулось на пол, как и я.
После того, как я замочил Апраксина, до пятой ступени оставалось одно деление шкалы. Итак, здравствуй «ВМ»! Вот сейчас я ещё немного похвалюсь харчами и поздороваюсь уже как следует. Блендер в животе и вертолётики в голове начали сбавлять обороты, я уже смог подняться на четвереньки. Наверху бой уже затихал. Интересно, в чью пользу? Послышался топот ног, я встал на колени и, стараясь не свалиться набок, взял лестничный пролёт на прицел. Бегущие вниз солдаты были с шевронами Семёновского полка, значит всё в порядке. На лестнице появился капитан Берестнев.
— Что смотрите, остолопы? — рыкнул он на остановившихся возле поверженного мага солдат. — Помогите подняться графу Бестужеву! Павел Петрович, ваше сиятельство, вы ранены?
Ни хрена себе! Мой непосредственный начальник, повидавший всякое опытный боец, а обращается ко мне, как к высокопоставленному начальству. Ладно, мы тоже могём отправить людей в краску.
— Никак нет, ваше благородие! — отчеканил я, встав по стойке смирно и эпично изобразив воинское приветствие. — Приказ выполнен, враг уничтожен, разрешите идти?
Капитан застыл на ступеньках, словно его обдали из брандспойта ледяной водой. Он смотрел на меня так, словно не мог понять, сейчас всё это снится или в реальности происходит. Чтобы разрядить обстановку, я подмигнул ему и натянул на лицо шутовской оскал. Люблю, когда люди ржут как кони, прям бальзам на душу. Правда хохотал только капитан, а бойцы переглядывались, пытаясь вспомнить, когда было упомянуто слово «лопата». Я подошёл к командиру, надо кроме циркового представления и дела решать.
— Нападение глупое, скорее всего для отвода глаз, вы так не считаете?
— А на улице никого нет?
— Абсолютно.
— Ты прав, — сказал он после небольшой паузы. — Бойцы, всем ко входу в апартаменты императора! Бестужев, вас это тоже касается, ваш пост остался без охраны, кстати.
— А снизу никто не сможет пробуриться?
— В смысле снизу?
По удивлённой физиономии капитана я понял, что он реально не в курсе, где находятся сейчас покои императора. Скорее всего это закрытая информация, которой владеют немногие. Надо как-то выруливать.
— Я имею ввиду через подвал. Под кремлём ведь целая сеть тоннелей и переходов.
— Там везде наши люди, о нападении должны доложить ответственному.
— А если всех по-тихому порешили?
— Я услышал вас, граф Бестужев, проверим. Идите на свой пост.
— Мне нужно забрать свои шашки в оружейке, без них, как без рук.
— Не сказал бы, — хмыкнул капитан, кивнув на обезглавленное тело. — Бегите, только быстро. А я пока разберусь, откуда ветер.
Я ещё раз козырнул и понёсся в сторону арсенала. Раненых и убитых с лестницы растаскивал персонал дворца, уже суетились лекари и санитары. Быстро тут у них всё.
Когда расположил шашки на портупее, наконец почувствовал себя защищённым. Теперь можно и на пост возвращаться, хоть мне и оставалось на нём находиться десять минут, но из-за этого шухера всё может поменяться. Поднимаясь по лестнице на нужный этаж, услышал взрывы где-то впереди. Последний пролёт преодолел одним прыжком.
Бойцы засели перед поворотом в нужный мне коридор. Один из них лежал с простреленной головой, второй был ранен в ногу. Внутри всё сжалось, неужели я опоздал?
— Что там? — спросил я у бойца, заводившего за угол обзорную камеру.
— Нечисть, — отмахнулся он от меня, как от надоедливой мухи.
— Да в смысле, нечисть? — я начал закипать. — С автоматами?
— И с автоматами тоже, — ответил он и обернулся ко мне, чтобы понять, кто пристаёт с расспросами. — Простите, ваше сиятельство!
— Да сиди ты спокойно, — придержал я за плечо солдата, который был готов встать смирно, забыв про врага за углом. — Скажи лучше, что там?
— Смотрите сами, — ответил он и поднёс к моему носу небольшой экран.
Широкий коридор кишел всякой хренью от наг и горилл, до не совсем понятных чудовищ, похожих на огромных гиенн. Среди них я насчитал три черных капюшона и десятка два солдат без шевронов. С порождениями тьмы они чувствовали себя, как дома, никто ни к кому не доматывался, вместе делали общее дело. Фу, какая гадость! Им так много платят? Или может угрожают? Что должно произойти, чтобы встать плечом к плечу с этой сранью? И главный вопрос, как они все сюда попали, интересно? Спустились с крыши? Да ну, вряд ли.
— Ребят, прикройте меня, поддержите огнём, — бросил я, начиная вливать силу в штурмовку и патроны в магазине. Сначала хотел ударить светом из шашек, но далековато. — Так, стоп! Замрите все! Пусть лучше думают, что здесь никого нет.
Штурмовка начала светиться, я выпрыгнул из-за угла и выдал длинную очередь, до последнего патрона. Пули в полёте пылали так ярко, что кроме них я перед собой почти ничего не видел, зато хорошо представлял, куда они летят. Когда магазин опустел, я резко отпрыгнул назад. Вопреки моим ожиданиям, с той стороны не раздалось ни единого выстрела, только завывания и стоны. Где же до сих пор носит моих бойцов? Вместе мы снесли
