идти, Ваше императорское величество?
— Подожди, — строгим тоном сказал он и приосанился, нагоняя важности в своей внешний вид. — Ты дважды спас мне жизнь, и я хочу отблагодарить тебя. Что ты хочешь?
— Попасть в лабораторию в учебке под Мытищами, потом найти отца.
— Ну это-то понятно, я имею ввиду из материальных ценностей.
— Не знаю, я не могу пока ответить, — в голову и правда не приходило ничего путного, да и просить я не привык. — А можно небольшую просьбу?
— Валяй, — государь откинулся на спинку стула, приготовившись слушать.
— Я хочу пока оставаться Павлом Петровичем Бестужевым, не стоит всем знать, кто я такой на самом деле.
— Избыточная скромность или такая сильная обида? Вы настолько сильно поругались?
— Дело давно не в этом, просто не хочу, чтобы об этом узнали те, кому не стоит. Особенно в свете новых всплывших обстоятельств.
— Твои враги и так уже всё знают, если я правильно понял.
— Надеюсь не все. Так можно или нет?
— Как скажешь, Паша, можно конечно. Так ты с отцом помирился?
— Пока нет, но скоро собираюсь, — буркнул я и решительно встал из-за стола. — Разрешите откланяться, Ваше императорское величество? Мне надо идти.
— Пожалуй, да, можешь идти. Если ты мне понадобишься, я тебя найду.
— Может мой номер телефона запишете?
Я впервые в жизни видел, как ржёт император в неофициальной обстановке. Как конь!
— Ты правда думаешь, что у меня его нет? — продолжая хихикать, выдавил он. — Ладно, иди. И помни, ты можешь понадобиться мне в любую минуту, так что береги себя, я делаю на тебя большую ставку.
Я молча кивнул, развернулся на каблуках и направился к выходу.
— Так и не надумал, что ты хочешь в благодарность? — спросил он, когда я уже стоял на пороге.
Я замер, пожал плечами и вышел, закрыв за собой бронированную дверь. Рой мыслей в голове был таким большим и тяжёлым, что хотелось поддержать голову руками, чтобы не завалилась на бок. Через несколько минут я уже был на своём посту.
— Ты чо такой хмурый? — поинтересовался подменивший меня охранник и вернул рацию. — Всыпали что ли?
— Не, предложили полконя и полцарства, а я отказался, теперь жалею. Надо было хотя бы на конину согласиться.
— Чиво-о-о? — каменное лицо бывалого вояки вытянулось от удивления.
Я развернулся и потопал по коридору, не удостоив его ответом. Шёл и думал, а на хрен я вообще здесь нужен? Я-то думал, что нам доверили охранять подступы к местонахождению императора, а они на самом деле глубоко под землёй. Может здесь единственный выход оттуда? Пожалуй, это единственное правдоподобное объяснение, но верится в такой вариант с трудом.
Глянул на часы, до конца дежурства ещё около двух часов. При любых других обстоятельствах я бы уже бился головой о стену от скуки, но сейчас мне скучно не было. Перебирал в голове все плюсы и минусы, ожидающие меня на новом жизненном пути, пытался составить план на ближайшее будущее. Вот только есть большая вероятность, что этот план теперь могут составить за меня. Одно знаю точно, надо попасть в лабораторию, потом чесать в Самару. А самоё первое — забрать после смены шашки у оружейника. Чувствую себя дискомфортно, когда на поясе не болтаются эти два высокотехнологичных ломика с пафосным оформлением.
А ещё я настрочил сообщение Вите по поводу четвёртого поджигателя «Урала». Правда я до сих пор искренне надеюсь, что Лиза Лёвенвольде не принимала в этом участия, а просто оказалась там за компанию.
Снова глянул на часы, оставалось сорок минут, и я начал скучать, неторопливо прогуливаясь по коридору. Тишина и спокойствие. Где-то продолжаются бои, Москву очищают от нечисти и тех, кто её призвал. Мы могли бы не заниматься фигнёй, а добить сейчас ступень, до «ВМ» осталось совсем немного. Несколько взрывов прогремели где-то совсем рядом, потом начали стрекотать автоматы, я напрягся, пытаясь понять, откуда эти звуки. Чуть не подпрыгнул, когда услышал треск рации.
— Всем на второй этаж, по центральной лестнице попытка вторжения! — резко отчеканил капитан Берестнев.
Я рванул по коридору в робкой надежде, что двигаюсь в нужном направлении. Автоматные очереди были основным ориентиром. Когда увидел лестницу, которую не спутаешь ни с одной другой, побежал вниз. Тёмные, прикрываясь военными, перешедшими на их сторону, медленно, но верно, продвигались вверх. С десяток солдат гарнизона кремля уже лежали на ступеньках и площадке, истекая кровью. Еще столько же были убиты.
Ни хрена не понимаю! Ведь на всех надета форма со встроенным энергетическим щитом, а бойцы гибнут от пуль? Потом я увидел стоящего внизу мага, который посылал в наших солдат какие-то призрачные полупрозрачные клубки, после чего щит на их форме начинал пестрить искрами, а первая же пуля достигала цели. Наши бойцы этот момент уже прочухали, но тёмному ничего не могли сделать, у того магическая защита от внешних воздействий была идеальной.
Руки потянулись к шашкам, но их на месте не было, я не успел забрать их из оружейки. Моих бойцов поблизости не было, я прибежал первым. Очень не хватало Кэт с её криком. Попробую подобраться к нему сзади. Поднялся на площадку выше, открыл окно и спрыгнул на козырёк главного входа, оттуда на крыльцо. Здесь никого не было. Оригинально, таким небольшим отрядом они решили прорваться во дворец? Больше похоже на какой-то жест отчаяния. Или отвлекающий манёвр. Не думает же этот маг, что у императора никто не остался в защите кроме взвода стрелков, половину из которых уже уложили.
Я вошёл в фойе со взведённой штурмовкой в руках. Только сейчас понял, какой же я идиот, без своих шашек мне нечего им предъявить, разве что пригрозить пальцем. Мои пули им также страшны, как киту планктон. Ну где твой ум, Паша? Паладин, мать твою. Член клуба самоубийц, вот кто я! Надо думать головой, а не седалищем!
Маг, стоявший на первом лестничном пролёте, увидел меня. Лицо под капюшоном было не разглядеть, но я отчётливо увидел, как оно расплывается в улыбке. Он плюнул на то, что происходит этажом выше и начал спускаться мне навстречу. Над ладонями разведённых в стороны рук начал сгущаться чёрный туман, стремительно наращивая объём и плотность. Любой нормальный человек выбежал бы за дверь и дал дёру, но это не про меня. Чувствуя себя при этом последним придурком во вселенной, я двинулся
