Дверь за спиной Веры резко распахнулась, и на пороге появилась хозяйка, а за ее спиной — разъяренный слуга, готовый броситься на своего «обидчика».
— Простите, господин, что этот юнец сюда ворвался, — обратилась хозяйка к Ринальдо. — Мы не смогли ему помешать, он был как бешеный...
— Сейчас я выбью из него все бешенство, — прошипел крепыш, с кулаками подступая к Вере.
— Стой! — прикрикнул на него Ринальдо и заслонил девушку, потом сорвал шапку у нее с головы. — Разве вы не поняли, что это не мужчина? Уходите, мы сами между собой разберемся.
Вытолкав за дверь хозяйку и слугу, он обратился к Вере:
— А теперь немедленно ступай отсюда! Подождешь меня на улице.
— Не забывай, что у тебя есть Эмилия, которая ждет ребенка! — напоследок сказала Вера и с хмурым видом покинула комнату.
Когда она была уже за дверью, до ее слуха долетел взволнованный голос Гайи:
— Ринальдо, но ты ведь не оставишь меня здесь?!
Вере хотелось бы подслушать весь разговор, но в конце коридора стояли хозяйка со слугой, внимательно следившие за ней.
Сбежав на первый этаж и оказавшись на улице, девушка глубоко вдохнула весенний воздух, который после душных запахов лупанара показался ей чуть ли не целебным.
Поджидая Ринальдо, она боялась, что он появится вдвоем с Гайей, и облегченно вздохнула, когда он вышел один.
— Ну что? — кинулась она к нему. — Наверное, ты хочешь забрать эту подлую бабу из лупанара?
— Молчи, Вероника, и не рассуждай о том, чего не знаешь, — нахмурился Ринальдо. — Гайа не столько подлая, сколько несчастная женщина.
— Ты можешь ее жалеть после того, как она причинила тебе столько боли?!
— Она сполна расплатилась за эту боль, и теперь ей самой очень плохо.
— А ты ей веришь? Думаешь, все так и было, как она говорит? Она сумела тебя разжалобить?
Ринальдо быстро зашагал вперед, так что Вера едва поспевала за ним. А все ее попытки заговорить натыкались на его угрюмое молчание. Казалось, он о чем-то сосредоточенно раздумывал.
Но утром следующего дня девушка испытала настоящее облегчение, узнав, что «Вероника» немедленно отплывает из Константинополя. Карло объяснил ей, что Ринальдо хочет поскорее доставить женщин домой, чтобы потом самому отбыть на Родос.
Вера догадывалась, что поездка к родосским рыцарям как- то свяжет судьбу ее дяди с Родриго, и не могла понять, вызывает это у нее радость или тревогу.
Перед отплытием молодой испанец пришел в гостиницу попрощаться, и девушка в душе была раздосадована тем, что не догадалась к его приходу надеть женское платье и красиво уложить волосы. Ей отчего-то хотелось, чтобы этот самоуверенный щеголь увидел ее в женском обличье.
Прощаясь, Родриго протянул девушке лист бумаги, на котором было что-то написано крупными каллиграфическими буквами.
— Я дарю вам этот сонет, милая сеньорита, — улыбнулся испанец. — Прочтите его в те минуты, когда будете наедине с собой и в умиротворенном настроении.
Вера сдержанно поблагодарила, не осмелившись признаться, что почти не умеет читать. После его ухода она незаметно от всех сложила листок и спрятала у себя на груди, решив в ближайшие месяцы непременно выучиться грамоте.
Когда девушка взошла на корабль, ею вдруг овладела беспричинная грусть. Ей не хотелось покидать Константинополь, но в то же время она была рада, что отплыть пришлось так быстро и Гайа не успела вновь опутать Ринальдо своими сетями.
Но на выходе из Босфора в Черное море Веру поджидало неприятное открытие.
Она стояла у поручней, задумчиво провожая глазами европейский берег и не замечая, что экипаж во главе с капитаном был занят наблюдением за азиатским берегом, где в маленькой бухточке возле крепости им что-то показалось подозрительным.
В этот момент к Вере подошла Эмилия и, остановившись рядом, вздохнула:
— Море начинает волноваться. Опять меня будет тошнить от этой качки...
Вера окинула снисходительным взглядом хорошенькое и, как ей казалось, глуповатое лицо Эмилии и пожала плечами:
— Ты же сама напросилась в плавание. Надо было сидеть дома — тем более что беременна.
— Но мне ведь тоже охота посмотреть другие края, — капризно надув губки, сказала Эмилия. — Да и не хотелось отпускать Ринальдо одного в такой большой город. Говорят, в Константинополе полно притонов с опытными шлюхами, которые так и бросаются на шею матросам, а тем более — капитанам кораблей.
— Одна уже успела броситься, — пробормотала Вера, отвернувшись от собеседницы.
— Но сегодня мне как-то особенно дурно, — продолжала жаловаться Эмилия. — А тут еще эта новая служанка напоила меня каким-то сонным отваром. Говорит, он целебный, но я...
— Что за служанка? — быстро спросила Вера. — Ринальдо никакой служанки не нанимал.
— Разве? — удивилась Эмилия. — Но, когда мы отплыли, она уже сидела у меня в каюте.
— Она и сейчас там?
— Наверное... ой-ой, кажется, у меня начинается рвота...
Эмилия кинулась к фальшборту и слегка перегнулась через поручни, а Вера побежала на нижнюю палубу. Открыв дверь в полутемную каюту, девушка не сразу обнаружила в ней незваную пассажирку. Лишь приглядевшись, заметила какое- то шевеление в углу.
— Это ты, Гайа? — резко спросила Вера.
Отодвинув занавеску, Гайа вышла в полосу света, падавшую из маленького окошка вверху. Она была закутана в темный бесформенный плащ, на голове — платок, надвинутый на самые брови.
— Неудивительно, что глупышка Эмилия приняла тебя за служанку, — усмехнулась Вера. — Где же ты раздобыла такую старушечью одежду? Уж, конечно, не в своем лупанаре. И как ты здесь оказалась? Можешь сбросить это одеяние, теперь ведь уже поздно возвращать тебя обратно, мы миновали Босфор.
Гайа сдвинула на плечи платок, но плащ не сняла, и со смиренным видом обратилась к девушке, обдав ее запахом хмельного напитка:
— Прости, Вероника, что я самовольно пробралась на корабль, но я люблю твоего дядю! Я действительно люблю Ринальдо и хочу быть с ним!
— Так любишь, что предала его, заставила страдать?
— Поверь, я не по своей воле вышла за Колино. Меня выдали мои бедные родители. А потом...
— Не верю я ни клятвам твоим, ни слезам! Но дело не во мне. Что толку тебе оправдываться передо мной? У Ринальдо есть жена, и она беременна.
— Я оправдываюсь перед тобой, потому что, как мне кажется, для Ринальдо важней твое мнение, а не Эмилии. Почему бы нам с тобой не договориться, ведь мы обе умны? И я не претендую на роль супруги Ринальдо, хотя мне известно, что и с Эмилией он не обвенчан. Я просто хочу быть рядом с ним. Как служанка, как приживалка — все равно...
