Ринальдо колебался лишь несколько мгновений, потом ответил:
— Я охотно поеду на Родос, но не сейчас. Прежде чем отправиться в путь, я должен доставить домой двух женщин, которые прибыли со мной в Константинополь: мою племянницу и мою подругу.
Тут в разговор вмешался Родриго:
— Но их вполне могут доставить на вашем корабле и без вас. Кажется, у вас опытный и преданный помощник.— Он кивнул на Карло, а потом чуть заметно улыбнулся: — Да и к тому же мне кажется... не знаю, как насчет вашей подруги, но ваша племянница не так слаба и боязлива, чтобы побояться путешествовать без дяди.
Ринальдо не понравилось замечание Родриго, которое он посчитал развязным, и генуэзец ответил довольно резко:
— Нет! Я должен сам доставить свой корабль в гавань. Путь через Босфор слишком опасен. И разве для того, чтобы договориться о совместных действиях на Черном море, мне надо немедленно ехать на Родос?
Гарсилосо и Родриго быстро переглянулись, потом приор немного вкрадчивым тоном спросил:
— Может, вы нам не до конца доверяете? Я знаю, что здесь, в Константинополе, а также в Таврике многие греческие священники часто порочат родосских рыцарей, называют их пиратами. Да, у нас действует правило corso — захвата всех мусульманских судов с продажей найденного на них груза. Но ведь вырученные от продажи деньги идут на благие цели! Наши корсарские действия укрепляют орден и наносят ущерб сарацинской торговле.
— Да, — кивнул Ринальдо, — я даже знаю, что некоторые мусульманские купцы во избежание опасности начали возить свои грузы на христианских судах.
— Но разве в данном случае цель не оправдывает средства? — слегка прищурившись, спросил приор.
— Оправдывает, — согласился Ринальдо. — И, поверьте, я сейчас не могу отправиться на Родос вовсе не из-за каких- либо предубеждений. Мне действительно надо сначала доставить женщин домой.
— Но, боюсь, тогда вы разминетесь с Родриго Алонсо, — хмуро заметил приор. — Сейчас май, впереди время, благоприятное для плавания судов по Черному морю. А мы были бы очень заинтересованы, чтобы ваша галера действовала в паре с галерой Родриго.
Ринальдо чуть скептически покосился на молодого испанца, полагая, что этот надушенный щеголь вряд ли может быть стоящим партнером в корсарском рейде. А Родриго, не заметив насмешки в глазах генуэзца, стал пояснять мысль приора:
— Зажать турецкое судно в ловушку удобнее всего, курсируя по морю двумя галерами. Одна из галер пристраивается за неприятельским кораблем и гонит его к мысу или прибрежной скале, где ожидает в засаде вторая галера. Я неплохо освоил подобную тактику морского боя, но я привык к Эгейскому морю, усеянному множеством островов, а вы хорошо знаете открытое водное пространство Черного моря, его побережья и течения, и мы с вами могли бы действовать слаженно. Ваша «Вероника» и моя «Альба» будут дополнять и поддерживать друг друга.
— Но для этого надо, чтобы великие приоры Италии и Арагона встретились с мессером Ринальдо и заключили с ним договор, — заявил Гарсилосо.
— Так и будет, — пообещал Ринальдо. — Поверьте, я сам в этом глубоко заинтересован. Обещаю, что отсрочка окажется недолгой. Но, чтобы следовать на Родос со спокойной душой, я должен быть уверен, что две самые близкие мне женщины находятся в безопасности.
Когда непростая дядя Ринальдо беседа завершилась и они с Карло направились к выходу, Родриго шепнул приору по-испански:
— Не думал, что генуэзские корсары могут быть так сентиментальны. Впрочем, может, это даже к лучшему...
Едва Ринальдо и Карло появились на улице, как Вера, нетерпеливо их поджидавшая, встрепенулась и спряталась за дерево, приготовившись продолжить свою незаметную слежку.
Генуэзцы свернули от залива направо, прошли под акведуком Валента, двухъярусные аркады которого нависали над домами и улицами.
— А все же это почетно и лестно, что рыцари-госпитальеры проявляют к нам интерес, — вдруг сказал до сих пор сосредоточенно молчавший Карло. — В нашей семье всегда почитали орден Святого Иоанна Иерусалимского. И для тебя лучше, если будешь действовать не как корсар-одиночка, а в содружестве с членами ордена.
— Но думаю, что их интерес ко мне объясняется не только духовными мотивами, — слегка улыбнулся Ринальдо. — Заключив договор с родосскими рыцарями, я ведь тоже буду действовать по правилам согзо. А согласно этим правилам, прибыль от захваченной добычи делится между папой римским, магистром ордена и корсаром, захватившим мусульманский корабль. Впрочем, я согласен с тобой, мне это тоже выгодно, ведь я...
Ринальдо вдруг умолк на полуслове, уставившись на женщину, вышедшую из дверей довольно обветшалого дома, фасад которого, однако, украшала арка с двумя амурчиками. Женщина была сравнительно молода и весьма хороша собой. Она улыбалась зазывной улыбкой, но, вглядевшись в Ринальдо, вдруг испуганно ахнула, схватилась руками за голову и сделала к нему два неуверенных шага.
— Кажется, мы забрели в квартал Афродиты, и в этом доме живут продажные девки, — заметил Карло. — Похоже, сия прелестница тебя знает? Ты бывал у нее раньше?
Но Ринальдо, не слушая товарища, тоже шагнул навстречу красавице и удивленно пробормотал:
— Гайа?.. Ты здесь?..
— Ринальдо!.. — воскликнула она и, кинувшись к генуэзцу, положила руки ему на плечи. — Ринальдо, ты узнал меня! Значит, за эти годы я еще не очень состарилась?..
— Но... что ты делаешь в этом доме? — Ринальдо бросил взгляд на заведение, из окон которого высунулись два ярко накрашенных женских лица.
Гайа быстро огляделась по сторонам и, схватив Ринальдо за руку, потянула его к двери:
— Пойдем, я расскажу тебе свою печальную историю. Судьба обошлась со мной жестоко, но ты не должен меня осуждать.
Ринальдо, как завороженный, почти не сопротивляясь, последовал за Гайей. Карло несколько мгновений стоял на месте, потом, вздохнув, побрел в сторону гостиницы.
Но внезапно, словно порыв бури, к нему подлетела Вера и, показав рукой на дом, в котором скрылся Ринальдо, требовательно спросила:
— Кто эта распутная баба, которая его увела? Мне послышалось, что он назвал ее «Гайа»?
— Да, это Гайа, — подтвердил слегка опешивший Карло. — А ты как здесь оказалась? Следила за нами?
— Это неважно, — отмахнулась Вера. — Лучше скажи, почему ты его не удержал? Ведь эта женщина уже однажды обманула, предала Ринальдо, обманет и сейчас!
— Ринальдо не ребенок, чтобы я его удерживал. Он все равно сделает так, как хочет. Когда-то Гайа слишком сильно задела его сердце, и теперь он не сможет просто так уйти, не выслушав ее историю. А она, похоже, не поднялась наверх, а наоборот, опустилась на дно жизни. И, знаешь, может, это даже к лучшему, что Ринальдо увидел Гайю такой: скорее в ней разочаруется и забудет ее окончательно. Пойдем в гостиницу!
