Императорский. Если кто еще не узнал лицо избранницы его племянника, то сейчас связал одно с другим.
В рядах с пурпурной обивкой кресел я оказалась не одна, там уже сидела рина, что была на маскараде. Любовница одного из советников. Высокая, светлая, она походила на эльфийку, но открытые обычные уши и карие глаза убеждали, что она человек.
— Она имеет право тут сидеть? — тихо уточнила у стража.
— Ат-ринам и их ближним можно, если сам император отсутствует.
— Рина Амалико? Надеялась вас сегодня увидеть, — девушка приподнялась и пригласила сесть рядом. Отказываться не стала, почему бы и не пообщаться.
— Добрый день, рина. Простите, не знаю вашего имени.
— Можно просто Ули. Я протеже Ат’Соула. Мы были на маскараде, прекрасная сказка вышла.
— Для нас это радостный поворот судьбы, ставший реальностью.
— История выглядит подозрительно, но мне все равно. Я уж точно не стану осуждать ту, кому повезло заполучить Ат’Хеммана.
Девушка легкомысленно отмахнулась, разглядывая вход в зал. Все ждали начала, а до того изучали прибывающих.
— Я сама сперва надеялась на расположение Раймонда, но он оказался неприступным. Так что мое восхищение.
— Надеюсь, наши с ним отношения станут иного плана, хотя это пугает. Я не привыкла к публичности. Все ждут от нас объяснений, но впускать посторонних в свою жизнь…
— Просто дайте то, что они хотят, а дальше все додумают за вас, — мягко ответила Ули. — Куда больше проблем приносит иная сторона нашего с вами положения.
— О чем вы?
— Да хоть и об этом суде. В отличие от обычных любовниц, мы работаем на наших мужчин не только ночью. Мой ат-рин сам не смог прийти, потому слушать это скучное дело придется мне.
Торговлю разумными расами она считает скучным делом? Как сильно разнятся наши взгляды. И все же определенную пользу встреча принесла, а точнее идею.
К самим советникам не подобраться, но вот через их женщин — вполне. Мой новый статус открывает эти двери.
Тишина, вмиг сковавшая зал, оборвала разговор. Сперва в дверях появился конвой, сопровождающий осужденного, а когда тот занял отведенный сектор, вошел и Верховный судья. С глухим, гробовым стуком закрылись тяжелые полотна дверей, а голос секретаря объявил о начале заседания.
Если я раньше считала Раймонда холодным и безразличным, то лишь до этого момента. Сейчас судья олицетворял идеальный памятник равнодушию. Абсолютно непроницаемое, застывшее маской лицо и взгляд, пронизанный вековой мудростью и отрешенностью. Даже его безликая форма казалось живее и эмоциональнее, чем он.
Прежде, чем Ат’Хемман занял место, подошел к пьедесталу в центре, положив на него руки. Мимолетный портал, и на подставке появилась мутновато-синяя сфера. Кристалл истины.
Один из стражей подошел сперва к осужденному, чтобы взять кровь, а затем перенес ее на сферу. Внутри распустился бутон иссиня-черного сияния.
— Крайне неприятная вещь, — шепнула Ули, склонившись ко мне.
— Вы проходили проверку?
— Пришлось, когда ат-рин выбрал постоянной любовницей. И это единственное, что мне сложно простить. Он вытащил из меня все.
Теперь уже я послала сочувствующий взгляд девушке. О действии кристалла я знала прекрасно. Тот не просто отличал ложь от истинны, он работал глубже. Его ментальный контур воздействовал на сознание, и ты сам расскажешь обо всем, что хотел утаить, за что мучает совесть, чего боишься, ненавидишь. Равно как не сможешь промолчать на любой вопрос, заданный напрямую.
Уже этого достаточно, чтобы избегать встреч с кристаллом, а учитывая мой дар богов, это и вовсе равносильно опасности если не жизни, то для свободной судьбы точно.
Ат’Хемман тем временем начал слушание, зачитав обвинения, и теперь наступала основная часть, что называли исповедью, или, как говорил Берек «самолично закопайся и положи цветочки сверху».
— Какова ваша роль в торговле разумными расами? — прозвучал вопрос.
— В моем особняке размещали девушек, приготовленных на продажу. Они жили там, пока им подбирали владельцев. Там же проходил осмотр товара.
— Как долго вы состояли в этой деятельности?
— Четыре года, до этого ко мне присматривались, — ответил подсудимый, чем вызвал оживление в зале и волну возмущения. Я точно слышала пару шепотков о том, как ТК прохлаждается. И пусть я знала, что это не так, от злорадной усмешки не удержалась, а вот Тим обиженно насупился.
— Не терпите критики начальства? — улыбнулась Ули.
— Глупой и не обоснованной точно.
Когда волнение утихло, допрос продолжили. Рассказ вышел занимательный, но тревожный. За годы существования сеть пропустила через себя тысячи жертв, которых предстоит высвобождать, но сперва — искать.
Речь об оправдании не шла, решался вопрос срока и вида наказания. Если бестолковому Ат’Геррану младшему назначили лишь десять лет ссылки и работ, то здесь приговор пожизненный.
— Амелико, — окликнула меня Ули, когда я поднималась. — Буду рада вновь встретиться, но в менее пафосном месте. Если будет время, обязательно заезжайте.
— Непременно! — пообещала я, а потом меня подхватил Тим и вывел из зала через отдельные двери.
— Вам не стоило соглашаться. Рины будут недовольны.
— Но и приглашали не их, так что им страдать не придется, — ответила я, а сама радовалась хорошо повернувшему делу.
О причинах такой доброты девушки я догадывалась. Будь она глупой, советник бы не отправлял вместо себя на важные мероприятия. Скорее всего, со мной попытаются провернуть ровно то же, что я хочу от них.
Использовать, чтобы подобраться к тем,
