III. Краткое описание метода АВ.
Современной наукой в рамках теории ЭМ (эффект матрешки) установлено и доказано опытным путем, что человек состоит из нескольких тел:
1) ПФТ — плотное физическое тело;
2) ТФТ — тонкое физическое тело (энергоинформационное поле);
3) AT — астральное тело (в некоторых методиках — хрональное кармическое тело).
Все современные западные методы НВЧ позволяют воздействовать только на два первых, наиболее грубых физических плана человека. Только метод АВ позволяет защитить все три человеческих плана от НВЧ, поскольку AT является главным, решающим для существования человека планом.
В лаборатории АВ впервые в мире разработаны технологии и предприняты попытки выхода в астрал первых в мире АЛов (астральных летчиков).
АЛ может не только защитить в астрале любое физическое тело, но и нанести удар по противнику вплоть до полного его уничтожения. Никакие мероприятия, связанные с охраной или дальним обнаружением, не способны эффективно противодействовать атаке АЛа.
Но недостаток финансирования лаборатории привел к трагической гибели первого АЛа и к тяжелому параличу второго при выполнении ответственного государственного задания (Директива М 01-07 от 17 марта 1995 г.).
IV. Деловое предложение.
Находясь в безвыходном положении, лаборатория пытается использовать коммерческие способы самофинансирования.
В лаборатории разработан метод диагностики и лечения больных путем воздействия на AT (хрональное кармическое тело).
Несмотря на большие достижения в этой области, коммерциализация негативно сказалась на социальном положении и моральном духе сотрудников лаборатории.
Учитывая тяжелое финансовое положение государства и пользуясь предложением коммерческой фирмы «Шторм», УФСБ по Санкт-Петербургу предлагает создать на базе лаборатории АВ АОЗТ «Астро-Шторм», состоящее из двух независимых друг от друга структур:
1) секретная лаборатория АВ;
2) коммерческая диагностическая лечебная база.
Полное финансирование обеих структур берет на себя
российско-американская коммерческая фирма «Шторм». Учредителями АОЗТ «Астро-Шторм» выступают УФСБ по СПб и дирекция фирмы «Шторм». Контрольный пакет акций (51%) остается за УФСБ по СПб.
Фирма «Шторм» гарантирует полное невмешательство в работу секретной лаборатории АВ.
Юридические адреса сторон:
От УФСБ по СПб:
генерал-лейтенант В. Калмыков
От НПО «Шторм»:
генеральный директор В. Лиходей
Василий принял бумаги из рук Алика, аккуратно сложил их в голубую папку и протянул Никите. Никита опять согнул ногу в колене и проделал всю операцию с кейсом в обратном порядке. Щелкнул замками. По-военному спросил:
— Разрешите идти?
— Привет Павлу Степановичу, — отпустил его Василий.
Никита хотел четко повернуться кругом, но помешал кейс в левой руке. Он чуть не поскользнулся на граните. Смутился, махнул рукой и побежал по ступенькам набережной…
— Ты хоть попрощайся! — крикнул ему вдогонку Алик.
Никита опять только рукой махнул. На набережной заурчал дизель. Алик привстал. Увидел, как от сфинксов отъехал их белый лабораторский «фордик». И Василий встал рядом с Аликом:
— Никита в Москву полетел. На утверждение. Волнуется. Зря, все уже решено. Павлу Степановичу уже звонили.
— А кто такой Павел Степанович? — спросил Алик.
Василий сделал круглыми свои разные глаза и покрутил пальцем у виска:
— Ты совсем того? Не знаешь, в какой стране живешь? Это же ваш премьер!
— А как здесь оказался Никита?
Василий постучал ногтем по большим наручным часам:
— Я приказал ему быть у сфинксов ровно в 15.00. В 16.20 у него самолет. Успеет.
Алик только сейчас сообразил, что Василий вел его точно по своему графику. Интересно, что у него задумано дальше? И Алик решил дождаться финала фантастической раскрутки.
Когда они снова уселись на гранитную скамейку у самой Невы, Василий спросил Алика:
— Ты внимательно прочел документ? Там есть одна ключевая фраза. Она и тебя лично касается. Не обратил внимания?
Алик припомнил красивый документ. Лично к нему он не имел никакого отношения. И Алик не хотел иметь к этому документу никакого отношения. Но вслух он этого не сказал. Только отрицательно покачал головой.
— Это ты напрасно, — пристыдил его Василий. Он помолчал, выдерживая значительную паузу, и процитировал документ наизусть, выдавая свое безусловное авторство: — Ключевая фраза документа звучит так: «Коммерциализация деятельности лаборатории негативно сказалась на социальном положении и моральном духе сотрудников». Ты меня понял?
Алик ничего не понял. И Василий дотошно ему объяснил:
— После того как лаборатория перешла, на самофинансирование и начала выполнять коммерческие медицинские заказы, сотрудники стали получать много денег. Они забросили основную работу. Разве это порядок? Интересы государства превыше всего. Поэтому мне с ходу пришлось начать с жестко нормированной зарплаты и с введения для сотрудников военной дисциплины. Видел, как вытягивается передо мной Никита? Пусть помнит, что он не просто ученый, а полковник КГБ. Отныне будет только так. Лабораторию я перевожу на казарменное положение.
Алик захохотал.
— Не смейся! Все десять сотрудников отдела АВ будут постоянно находиться в лаборатории. Я купил для отдела здание за городом. Сказочное место. Море и сосны… Хотя ты его знаешь. Ты же был на базе у Гоши. Видел его «Отраду». Вот там и будет теперь наша секретная лаборатория. Оттуда не убежишь. А за хорошую работу сотрудники будут поощряться по выходным увольнением в город к семье. Время не ждет. Мы должны к зиме обеспечить полную безопасность твоих полетов. Исключить даже малейшую возможность твоей гибели. Вот как я тебя ценю. Ну как, нравится?
Алику опять показалось, что он все это видит в дурацком сне. Он потянулся к бутылке и отхлебнул. Водка обожгла гортань. Значит, это был не сон. Водка была настоящая.
— Оттянись! — поощрил его Василий. — Оттянись в последний раз.
Алик подавился пивом на запивке:
— Это почему же в последний?
— А потому что с завтрашнего дня ты тоже на казарменном положении. А там не разгуляешься. Астральному летчику пить категорически запрещено. Пункт пятый полетной инструкции. Хотя ты еще новую инструкцию не читал,— вспомнил Василий, — завтра прочитаешь. И распишешься. Чтобы потом не было никаких «ля-ля»…
Алик уставился на сурового Капитана со всевозрастающим интересом.
— Слушай, ты же прожил на Западе целый год…
Василий наморщил лоб, посчитал в уме:
— Восемь лет. Я прожил там восемь лет с короткими перерывами.
— Тем более! — хлопнул его по плечу Алик. — За восемь лет тут все изменилось. Кардинально изменилось. А ты вводишь в лаборатории порядки сорок девятого года. Извини, ты екнулся. Ты не понимаешь, в какое ты время попал.
Василий улыбнулся ему загадочно:
— Ты же АЛ! Ты же знаешь, что времени нет.
— Там времени нет, — согласился Алик, — но здесь-то, на Земле, оно есть.
— И здесь для нас времени нет,— подмигнул ему Василий. — Я ввожу порядки! И мне наплевать, какому времени они принадлежат. Главное, чтобы порядки были. При тех порядках, в тех шарашках были созданы лучшие в мире самолеты, лучшие в мире танки. Космические ракеты и атомные бомбы родились тоже при этих порядках. У нас времени нет. Пока все окончательно не разъела, как ржа, демократия. Это страшная болезнь, Алик. Это спид…
Алик засмеялся:
— А как же твоя российско-американская компания?
— А там давно никакой демократии нет. Это сказки для дураков. Мы должны напрячься на полгода! На год максимум!
— Целый год без увольнений?
Василий подождал, пока он отсмеется, и сказал:
— А куда тебе увольняться? Я прочел твое личное дело. У тебя же никого нет. С Мариной мы уже все выяснили. Тебе ее лучше оставить в покое. Для тебя же лучше. Для твоего спокойствия.
Все это время Алик несколько раз прикладывался к бутылке. И ему становилось все веселее. Сзади, как во сне, грохотал трамвай. Впереди, за Невой, расплывалась в жарком мареве Английская набережная. Один только суровый Капитан не терял своей реальности. И Алик решил его опрокинуть в сон, в миф.
— Слушай, Василий, я все понял. Ты же и есть не-святой Василий!
— Конечно! — согласился Капитан. — Меня назвали в честь сына Сталина. Генерала авиации. Отец с ним вместе служил. Инфернальный был у Сталина сынок.
— И в твою честь назван этот замечательный остров?
Алик решил поймать Капитана на противоречии. Но не поймал. Василий сказал мечтательно:
