– Вскоре после того, как вы, Ваша Светлость пригласили к себе Аделину.
- Дьявол! – воскликнул Серж де Конфьян, отпустив незадачливого владельца постоялого двора. Смертельно бледный, он перевел взгляд на окно, где все еще продолжала лютовать метель.
- Что Игнис? – тихо спросил маркиз не своим голосом.
- Хворает, Ваша Светлость. Но я велел конюху укрыть его потеплее да отпаивать вином с настойкой из шалфея. Хуже оттого ему точно не станет.
- Где я могу купить коня? – ровно произнес он.
- Да почем мне знать, Ваша Светлость. Метель-то никак не проходит.
- Я спросил, где я могу сию минуту купить коня! – взревел Серж, чувствуя, что еще немного, и он разнесет этот окаянный постоялый двор со всеми его сырами, винами и шлюхами.
- Да бери моего, только заткнись! – поднял со стола голову один из хмурых пьяных да не выспавшихся рыцарей.
Серж ошалело оглянулся на подавшего голос мужчину. Снял с пальца перстень и бросил на стол в качестве платы.
- Инцитат в конце конюшни. Гнедая упрямая скотина! – пробурчал рыцарь, заваливаясь дальше спать.
Оставалось дело за малым. Найти Катрин. Понять, куда она могла сбежать среди ночи в этакую метель. И молить Бога о том, чтобы она была жива, поскольку он не то что не сумеет простить себе ее гибели, он ходить по земле более никогда не сможет.
24 декабря 2015 года, Париж
- Вроде бы даже красивая елка, - повернулся Его Величество к Мари. – А если еще на нее надеть все эти… украшения, - кивнул он на два ящика елочных игрушек, которые после долгих поисков под руководством Мари были обнаружены в кладовке. – Показывай, что делать дальше.
Мари грустно улыбнулась и, встав с дивана, проковыляла к ящику с игрушками. Присела возле них и достала яркий, обманчиво-веселый синий шар. Глядя на него, она подумала о том, что еще немного и расплачется. Все это казалось неправильным и нереальным. Этого не могло быть! Не могло! Начиная с того проклятого утра, как она застала Мишеля с маркизой де Конфьян и заканчивая сегодняшними приготовлениями к Рождеству, когда вокруг нее рушится вся ее жизнь. Почему, черт подери, этот шар синий? Он не должен быть синим! Все вокруг могло быть либо белым, либо черным.
- Ты помнишь мой дом в Бретиньи-Сюр-Орж? Чердак помнишь? Мы туда ходили за коробками… Ты там еще чуть не проболтался про ожерелье…
Мишель удивленно взглянул на нее. Подошел к ней и взял из ее рук шар. Красивый и яркий. Заглянул в коробку. Там было еще много таких. Красивых и ярких.
- Помню, конечно, - ответил он. – С чего ты вдруг?
- Там были самые лучшие на свете игрушки. Из моего детства. Некоторые из них еще довоенные – из детства бабушки. В смысле… У меня, конечно, не было бабушки, но матери моего приемного отца. Жаль, что я тогда так ничего и не успела оттуда перевезти. А теперь придется обходиться… этим.
- Не жалей. Эти тоже красивые. Должно получиться нарядно, - он помог ей сесть на диван. – Ты будешь говорить, что и как, я буду вешать.
А в следующем году для их сына игрушки она будет вешать уже одна. И почему-то эта мысль поразила ее. Поразила так сильно, что она изумленно посмотрела сначала на елку, потом на шар в руках Мишеля, а потом на него самого.
- Все просто. Берешь этот шар и цепляешь на любую ветку. Какая больше нравится. Этот можешь повесить где-то по центру. А потом, когда повесишь, подойдешь и поцелуешь меня. Это обязательно.
Его Величество сделал в точности, как она сказала – повесил несколько шаров. Посмотрел со стороны. Усмехнулся. Чего только не придумают!
- По-моему, красиво получается, - сказал он Мари, усаживаясь рядом с ней на диван. И поцеловал ее, как она и просила. Потому что и сам знал – это обязательно. Времени осталось совсем мало. Совсем… И поцелуй у него вышел печальный… безнадежный…
- Очень красиво получается, - тихо ответила Мари и оплела руками его шею. – Давай придумаем, что у нас будет на ужин. А еще надо решить с подарками. На Рождество у нас дарят подарки друг другу. Так полагается.
- Подарки? Что же я смогу тебе подарить?
Мари печально улыбнулась и устроила голову на его плече.
- Оставишь мне свой костюм, - хохотнула она. – Я буду его стирать и проветривать. Прости… дурацкая идея. Я
