Они были карими.
Карими, как у Мэгги.
И огромными от светившейся в них паники.
Рен отпустил ее и принял форму человека. В страхе от увиденного он вытянул руку, чтобы дотронуться до нее, почти ожидая, что это какой-то трюк. Как Мэгги может быть тигром?
Она была человеком… Целиком и полностью человеком.
– Малышка? – прошептал он, поглаживая мордочку тигра. – Это и в самом деле ты?
Тигр подполз к Рену. Потерся носом о его грудь и поднял лапу, чтобы положить ему на бедро. Он ощущал ее страх, смешанный с облегчением.
Затем Рен обнял Мэгги и притянул ее ближе к себе, предлагая утешение.
– Все хорошо, – успокаивал ее Рен, поглаживая мягкий мех. – Я с тобой.
Две секунды спустя она нагая, в облике человека, оказалась в его объятиях.
Рен чуть отстранился, чтобы посмотреть в эти родные карие глаза.
– Мне страшно, Рен, – дрожащим голосом пожаловалась она. – Что со мной происходит?
Он обхватил ее лицо ладонями.
– Не знаю. Что случилось, пока меня не было?
– Твой отец привел меня в эту комнату, и я подумала, что он убил меня.
Рен нахмурился.
– Что?
– Он набросился на меня в обличии тигра, а затем в глазах все потемнело. Когда очнулась, я была…
Маргарита превратилась в тигра, прежде чем успела договорить.
Ее паника удвоилась.
– Все хорошо, Мэгги, – заверил ее Рен. – Глубоко вздохни и представь себя в образе человека.
И она опять вернулась к нему.
– Вот так, – с улыбкой произнес он несмотря на то, что на самом деле чувствовал абсолютно противоположное.
Она была напугана, и Рену не хотелось пугать ее еще больше.
– Сосредоточься на образе человека и тогда ты останешься в этом облике.
– Должна сказать тебе, что быть тигром действительно отстойно.
Он мрачно засмеялся от ее слов.
– Временами. Иногда все не так уж и плохо.
– Сейчас явно не этот случай.
Рен улыбнулся, нежно поглаживая ее волосы.
– Да, полагаю, что для тебя это действительно так. – Он наклонил голову, пытаясь унюхать запах отца, но все что он ощущал – это только Мэгги. – Ты не знаешь, куда ушел отец?
– Нет, но когда я в следующий раз увижу его, я намерена отплатить укусом за укус.
– Не беспокойся. За тебя это сделаю я. – Рен отстранился от нее. – Как ты сейчас себя чувствуешь?
– Тошнит. Ты всегда ощущаешь себя так, будто тебя вывернет наизнанку, в момент перевоплощения?
– Обычно это всегда быстро проходит. На минуту задержи взгляд на чем-нибудь и тогда ощущение тошноты исчезнет.
Она уставилась на его губы.
Рен не знал, что именно так его завело, но тело немедленно отреагировало на это.
– Ты прав, – убедилась она. – Помогает.
Рен нежно поцеловал Маргариту. Из ее горла вырвался стон наслаждения, как только он раздвинул ее губы языком, чтобы испробовать их сладость, отчего его тело возбудилось еще больше. Ласково обхватив рукой ее грудь, он перевернулся и положил Мэгги на спину… в этот момент кто-то постучал в дверь.
Рен быстро одел их, когда дверь открылась, и показался его отец. Не решаясь войти, он стоял в дверном проеме и, казалось, испытывал неловкость.
– Не знал, что ты вернулся. Я пришел проверить Мэгги. Как она?
Рен встал с постели, его охватил гнев.
– Что ты с ней сделал?
Аристотель посмотрел мимо Рена на кровать, где до сих пор лежала Маргарита в человеческом обличии.
– Мне очень жаль, Мэгги. Но это к лучшему. Теперь ты сильнее. И твоя жизнь будет длиннее, нежели жизнь человека. Поверь мне, тебе будет намного легче.
Рен схватил отца и швырнул его на стену.
– Что ты с ней сделал?
– Я дал ей силу моей матери.
Рен был бы менее удивлен, если бы отец просто бросил его в клетку. Он ослабил хватку на его шее.
– Ты сделал что?
– Дал силу животного. Я полагаю, что к выходным она мне больше не понадобится, верно?
Рен покачал головой, не веря ему.
– Это невозможно. Никто не может отдать свою силу.
Его отец фыркнул.
– Нет. Это возможно. Такое делается не часто. Немногие из нас желают расстаться со своей магией. Тем не менее, это осуществимо.
Но Рен до сих пор не мог в это поверить.
– Нет. Я знаком с Вер-Охотником, который связан с человеком. И у нее ее нет.
– Потому что он не поделился своими способностями с ней.
– Поверь мне, если бы Вэйн мог поделиться ими со своей супругой, то он бы так и поступил.
Аристотель приподнял бровь.
– Даже если это ослабит его?
Рен засомневался. Хотя нет, скорее всего, нет.
– Не то, чтобы о таком говорили открыто. Я узнал об этом от матери, которая отдала мне свою силу, когда поняла, что умирает от рака. В то время я был молод, а она напугана тем, что Грейсон попытается убить меня. Поэтому она сделала меня достаточно сильным, чтобы я смог противостоять брату. И сейчас я передал ее дар твоей девушке.
Мэгги медленно села на кровати.
– Почему бы не передать силу Рену?
В ответ Аристотель слегка улыбнулся ей.
– Его силы достаточно, чтобы оказать сопротивление практически любому. Но ты… ты всегда была бы его слабостью. А теперь уже нет. В течение нескольких дней ты привыкнешь к своей новой жизни и научишься управлять этими способностями.
– Да, но у нас нет парной метки, – произнес Рен, до сих по не веря в случившееся.
– Она у вас будет. Я знаю.
Рен покачал головой.
– Мэгги – дочь сенатора Соединенных Штатов, пап. Как, по-твоему, теперь она вернется к своей прежней жизни?
Он наблюдал за тем, как ужас содеянного дошел до отца.
– Почему ты не сказал мне об этом? – в свою очередь спросил Аристотель.
– Если бы я знал, что ты собираешься навязать ей наш мир, то упомянул бы об этом. Даже в самых своих безумных фантазиях я никогда не смог бы себе представить, что ты на такое способен.
Мэгги подошла к ним и коснулась руки Рена.
– Все в порядке, Рен. Если быть честной, то это хороший выбор. Твой отец руководствовался сердцем. Ты не можешь злиться на поступки того, кто любит тебя.
Рен стиснул зубы.
– Конечно же, могу.
Его отец выглядел пораженным словами сына.
– Но я не буду.
Аристотель притянул Рена к себе и заключил в объятия.
Она улыбнулась им.
– Так, пока я опять не перевоплотилась в тигра, расскажи мне, что ты узнал об убийстве отца?
Рен кивнул, отстраняясь от него и поворачиваясь к Мэгги.
– Блестящий план моей матери заключается в том, чтобы убить отца и меня, а затем поделить полученное состояние с Грейсоном. Он должен положить на ее счет миллион долларов, как аванс за убийства.
– Но она не убьет тебя, – напомнила ему Маргарита. – После смерти твоего отца…
– Вы знаете, – процедил сквозь зубы Аристотель, – меня действительно напрягает, когда вы говорите о моей смерти таким образом.
