— Ты знаешь, теперь мне опять придется ждать, прежде чем начинать дело о разводе.
Он пожал плечами:
— Всего один месяц.
Это он хотел развода! Тогда почему он так равнодушен к тому, когда этот развод состоится?
Но он еще не закончил:
— Почему ты до сих пор не начала этот бракоразводный процесс?
— Я была слишком занята.
Ангел повернулся и посмотрел на нее:
— Слишком занята, чтобы порвать то, что нас связывает? Надо было найти время, дорогая. А до того у меня остаются некоторые права, которыми я не в силах не воспользоваться, и это нам ничего хорошего не сулит.
Теперь он говорил раздраженно. Касси продолжала защищаться:
— Что ты здесь делаешь, Ангел?
— Послушай, это я тебя должен был об этом спросить, — ответил он. — Почему ты не дома, на своем далеком ранчо, где я не мог бы до тебя добраться?
Однако ему удалось добраться до нее сегодня ночью. Кстати, как это ему удалось?
— Еще один вопрос. Как ты пробрался в мою комнату?
— Сначала ответь на мои вопросы, Касси.
— Почему?
— Потому что до последнего времени я был старше и сильнее тебя... и потом — сначала жена отвечает мужу, а не наоборот!
Касси пришелся не по нраву его самодовольный тон:
— Где ты слышал такую ерунду?
— А что, не так?
— Во всех семьях, которые я знаю, а особенно в моей, не так.
— Ты говоришь о своей маме, но ты на нее совсем не похожа.
— Я могла бы быть похожа, если бы больше работала мозгами!
В ответ он усмехнулся и слегка щелкнул ее по носу:
— Ты так и не научилась врать!
Касси стиснула зубы:
— До сих пор ты видел, как я веду себя с людьми, перед которыми виновата. Но ты не видел, что бывает с теми, кто виноват передо мной.
— Вроде меня, Касси? — тихо спросил он.
Она почувствовала, как загораются щеки:
— Если бы я почувствовала, что ты ведешь себя со мной не так, как следует, то я уж что-нибудь предприняла бы.
— Например?
— Тебе не понравится, если я скажу то, что вертится на языке, так что лучше дай минутку подумать.
Ангел рассмеялся:
— Допускаю, что ты полагаешь, будто можешь быть такой же властной и грозной, как твоя мама. Так что давай на этот раз обойдемся без всех этих штучек. Все равно я тебя переиграю. Я могу даже просидеть здесь до прихода твоей матери.
Касси открыла было рот, чтобы заявить, что не поддастся запугиванию, но, подумав, решила не делать этого. Ей не хотелось стать свидетелем того, как он и мама снова сцепятся. А ведь Ангел достаточно упрям, чтобы довести до этого.
— На какой вопрос ты хотел получить ответ? — спросила она с деланной любезностью.
Выражение его лица внезапно изменилось, игривость как рукой сняло:
— Почему ты не дома, где тебе уже давно пора быть?
— Когда мама хочет отправиться за покупками, мы отправляемся за покупками, — объяснила девушка, пожав плечами.
— В разгар зимы?
— Она решила, что, коль скоро мы и так забрались далеко от дома, маленькое путешествие не повредит.
— И это она выбрала Сент-Луис?
— Нет, выбирала я...
— Так я и думал. А теперь мне хочется знать, каким образом я попал в первые ряды тех, в чьи дела ты суешь свой нос?
— Ты о чем это? — спросила она настороженно.
— Ты знаешь прекрасно, о чем я.
Касси села, раскрыв широко глаза в изумлении. Откуда он узнал? Это же просто невозможно!
— Как ты узнал?
— Твой детектив решил, что я могу дать ему больше фактов, чем ты, и поэтому нанес мне визит сегодня ночью.
— Это потрясающий человек, — в ошеломлении сказала она. — Найти тебя в таком большом городе, когда он даже не знал, что ты здесь...
— Он знал, — угрюмо прервал ее Ангел. — Мы приехали одним поездом.
— Вот как, — сказала она упавшим голосом. — Но все же...
— Прекрати, — перебил Ангел. — Для чего ты его наняла?
— Мне показалось, что ты уже не хочешь искать своих родителей.
— Но и ты вовсе не обязана это делать! Мне не нужны одолжения!
— А я считала, что обязана это сделать.
— С чего бы это? — спросил он решительно. — Или ты уже забыла, чего я тебя лишил?
— Нет, — тихо сказала она, и ее щеки снова запылали. — Но ты забыл о том, что сделал для моих родителей. В ту ночь, когда ты закрыл их в амбаре, они помирились... по крайней мере, они теперь снова разговаривают друг с другом.
Ангел фыркнул. Спорить, кто кому что должен, было бесполезно.
— Хорошо, я скажу так. Я не желаю, чтобы ты нанимала сыщиков расследовать мои дела, посему я взял на себя смелость нанять Керби сам.
Она возмутилась:
— Это еще для чего?
— Я только хочу знать, кто мои родители. Для этого я сюда и приехал. Но сделаю я это сам. На этом разговор прекращаем. Он теперь работает на меня, а не на тебя.
Ее глаза сузились от гнева:
— Мне очень не нравится твое высокомерие, Ангел.
— Ничем не могу помочь.
— Что означает твое «хочу знать, кто они»? Когда ты найдешь их, ты ведь увидишься с ними, не так ли?
— Нет.
Ответ настолько поразил ее, что она совсем забыла о раздражении, которое чувствовала по отношению к нему:
— Почему же?!
— Потому что мы с ними чужие. Я не помню своего отца и с трудом припоминаю мать. Сомневаюсь, что мне удастся ее узнать. И не она меня воспитывала.
— Она растила тебя пять или шесть лет.
— А потом потеряла.
В его голосе она отчетливо и ясно услышала горечь.
— Ты винишь ее за это? Старик утащил тебя в горы, где никто не мог тебя найти. Твоя мама, наверное, была вне себя от горя...
— Откуда ты знаешь...
— А ты откуда знаешь, что нет? — в свою очередь прервала она его. — Надо просто выяснить, вот и все! Кому от этого будет хуже? Ты хоть сообщишь ей, что ты жив? После стольких лет разлуки!.. Скорее всего, она думает, что ты умер!
— Ты опять лезешь не в свое дело, Касси, — сказал он резким предостерегающим тоном. — Это не твоя забота.
— Ты совершенно прав, — холодно ответила она. Ее вновь охватило раздражение. — А спальня эта не твоя, так почему бы тебе не убраться отсюда?
— Наконец я услышал предложение, с которым с радостью соглашаюсь! — выпалил он сердито, откинул одеяло и вскочил. — Но позволь и мне сказать тебе кое-что. Уезжай домой, если не хочешь, чтобы я снова воспользовался запасным ключом от этой комнаты.
— Не беспокойся, утром меня здесь не будет, — заверила его Касси.
— Так уже утро.
— Тогда в полдень.
— Отлично, — сказал Ангел и, нагнувшись, неожиданно крепко ее поцеловал, потом схватил свои вещи и вышел.
Касси уставилась на черную бандану, которую он в спешке забыл на кровати. Она взяла платок и поднесла к губам, еще влажным от его поцелуя.
