— Она работает на Си-ай-ю. Ее видели с человеком оттуда.
— Экселенц! — Голос Двойного Цветка задрожал. — Клянусь нашим Великим братством, я не знал этого! Поверьте мне, экселенц, я не знал! Я...
— Вам придется исправить ошибку, Двойной Цветок.
— Я готов, экселенц. Вы можете не сомневаться... Всё, что вы прикажете...
— Я не сомневался в этом, - Желтый Дракон покривился в усмешке, - а сейчас вы можете быть свободны. Вам скажут, что нужно делать.
— Слушаюсь, экселенц.
Двойной Цветок поклонился и вышел.
Желтый Дракон посидел немного с закрытыми глазами, потом нажал кнопку звонка, прикрепленного под ручкой кресла. В "зеленую гостиную" вошел коротышка со скошенным кверху лбом и крошечными глазами. Сделав несколько шагов, он остановился посередине комнаты.
— Этот не в меру любопытный инспектор зашел слишком далеко, — произнес Желтый Дракон, не открывая глаз. — Пора заканчивать комедию.
— Да, экселенц.
— Приманку, на которую они пытались поймать Двойного Цветка, нацепите на крючок и повертите перед носом этого нахала. Его убрать, предварительно выяснив, что известно Си-ай-ю. А девчонку... На девчонку наверняка отыщутся покупатели.
— Экселенц, Ло может оказаться не один...
— Меня это не касается. Берите всех, кто будет с ним. Впрочем, игра, которую, он затеял, требует минимум участников. Продумайте все как следует. Сегодня в шесть Двойной Цветок должен с ней встретиться. Дайте ему соответствующие инструкции.
— Все будет исполнено, экселенц. Но вы забыли, экселенц, что Аланг тоже много знает. Убрав инспектора, мы не решим проблему.
— Так уберите и его. Впрочем, нет, не нужно. Назначат нового человека, и он может оказаться не глупее своего предшественника. Узнайте номер его счета в банке и переведите ему... двадцать тысяч для начала. А я тем временем позабочусь о том, чтобы он получил указание прекратить дальнейшее расследование.
— А если он откажется, экселенц?
— От денег? Найдите способ встретиться с ним и объяснить ему последствия отказа. Кстати, предложите и инспектору проявить благоразумие. Нам нужны люди в Си-ай-ю. Не можем же мы одни заниматься нашими конкурентами.
— Вcё будет исполнено, экселенц.
Коротышка не уходил.
— Что еще?
— Пришел Тан...
Тан сидел на краешке стула, ежесекундно облизывая пересохшие губы. Ужасно хотелось пить. Правая щека зудела, и он натер ее докрасна. От этого она стала зудеть еще больше. Ему все время казалось, что сейчас дверь откроется и появится Красный Жезл. Но дверь не открывалась, и босс, перед которым Тан испытывал животный страх, не появлялся. Тан пытался успокоить себя: он не может встретить здесь Красного Жезла, это исключено. Раз Желтый Дракон имеет что-то против Красного Жезла, он не станет разговаривать с Таном в его присутствии. А в том, что Красный Жезл впал в немилость, Тан почти не сомневался. Он чувствовал это нутром. Иначе Желтый Дракон не стал бы присылать к Тану специального гонца, а вызвал бы его на встречу через Красного Жезла. й все же нервы отказывались слушаться. Дрожь неприятным покалыванием забиралась под самое сердце, металась по животу, трясла пальцы рук. Надсадно ныли щиколотки и колени. Тан подумал, что ему гораздо легче было бы всадить нож кому-нибудь в спину, даже зная, что за углом стоят десять полицейских, чем сидеть здесь и ожидать встречи с Желтым Драконом. А вдруг Красный Жезл сидит уже там? Если бы было можно, Тан немедленно покинул бы этот вселяющий в него ужас особняк.
— Желтый Дракон ждет тебя, брат, — прервал его размышления негромкий голос, и Тан мог поклясться бы, что этот голос прозвучал из преисподней - таким жутким и замогильным он был,
Хозяин "Син Леона" вздрогнул и осмотрелся: кругом никого не было. Он поднялся со стула и нетвердыми шагами — словно вместо ног у него были протезы — двинулся к двери.
В помещении, куда вошел Тан, царил зеленоватый полумрак. Желтый Дракон, будто восковое изваяние, с закрытыми глазами неподвижно сидел в черном кресле. При виде его у Тана моментально выскочили из головы слова, с которыми он должен по ритуалу обращаться к главе "Триады". Он наклонился всем туловищем вперед, как того требовал обряд приветствия, и, уставившись в пол, замер, холодея от собственной забывчивости.
— Небо, да покровительствует вам... вождю Великого братства... рожденного... под знаком Мин, — начал наконец Тан.
Последовала длинная тирада, от которой Желтый Дракон милостиво освобождал свое ближайшее окружение, отнюдь не считая тривиальной старую истину, утверждающую, что время — деньги. Тан замолчал в ожидании, когда Желтый Дракон разрешит ему разогнуться. Тот лениво махнул рукой, и хозяин "Син Леона" выпрямился.
— Повинуйся Небу, служи Правде — наградой тебе будет право наслаждаться Великим спокойствием, — произнес Желтый Дракон и спросил: — В чем твой главный долг?
— Забота о нашем Великом братстве, — чуть слышно ответил Тан, испугавшись собственного голоса.
Потом, спохватившись, добавил:
— ...экселенц.
— Братство добром платит тем, кто бескорыстно предан ему и честен перед ним, — медленно проговорил Желтый Дракон. — В верности наша сила. Триста лет существует могущественный триединый союз Неба, Земли и Человека. И еще десять тысяч лет будет жить он, потому что безжалостно карает отступников, завистников и непокорных. Говори, если совесть твоя чиста, — братство отблагодарит тебя. Но берегись, если черные помыслы руководят тобой. Отвечай: честен ли перед священным союзом твой старший брат Красный Жезл?
От этих слов у Тана закружилась голова. Он не знал, что ему делать. Сказать то, что ему известно? А вдруг Красный Жезл не попал в опалу и Желтый Дракон сейчас проверяет его? Тогда можно будет распроститься с жизнью. А если все наоборот? Тогда его могут обвинить в том, что он заодно с Красным Жезлом.
— Отвечай же!
Тан решился. Не слыша самого себя, в каком-то полуобморочном состоянии, путаясь и запинаясь, он рассказал главе "Триады" о том, что видел в ночь ареста Белого Бумажного Веера. О том, что он сказал Красному Жезлу о предательстве Ко Ина. О том, что Красный Жезл все-таки отправил сержанта к Белому Бумажному Вееру. Что он, Тан, видел своего босса на Кеонг Сайяк, когда тот передавал записку полицейским, и что сразу же после облавы и ареста Белого Бумажного Веера Красный Жезл встречался с каким-то человеком. Закончив свой сумбурный монолог, Тан почувствовал, как от напряжения у него взмокли ладони. Он исподтишка взглянул на Желтого Дракона, но лицо главы "Триады" было непроницаемым. В полной тишине прошла минута, затем другая, но Тану показалось, что он стоит здесь уже несколько дней.
— Почему ты оказался на Кеонг Сайяк и почему следил за Красным Жезлом? — спросил наконец Желтый Дракон, не открывая глаз. — Разве ты знал, что он собирается делать?
Ноги у Тана подкосились, и он рухнул на колени.
— Я... я... он...
— Не доверять "старшему брату" — значит не почитать его. А непочтительность — мать неповиновения. В "Канонах" сказано, что в древности правители ходили походами на непочтительных, рубили им головы, складывали из них холмы и это было величайшим наказанием. Холм непочтительности может увеличиться ещё на одну голову.
Тан хотел что-то произнести, но не мог. Из полуоткрытого рта, сведенного судорогой, доносились лишь нечленораздельные звуки. Желтый Дракон умолк, достал из черной коробки сигарету, закурил, с удовольствием разглядывая обезумевшего от страха Тана. Он любил подобные зрелища, любил, как он сам выражался, "созерцать людей в их естественном состоянии".
— Но наши предки говорили, — продолжал Желтый Дракон, дав Тану возможность немного помычать, — что "старший брат", не почитающий родителей, заслуживает такого же отношения к себе со стороны "младшего брата". Значит, ты поступил правильно. В тебе говорила кровь достойного члена нашего Великого братства.
Слова Желтого Дракона долетали до Тана откуда-то издалека. Он плохо понимал их смысл, но уловил, что Желтый Дракон доволен им, что он оказался прав, считая Красного Жезла впавшим в немилость. Желтый Дракон говорил что-то еще, но Тан был не в состоянии его слушать. Ненавистный актеришка, неизвестно каким образом забравшийся так высоко, повержен, смят, раздавлен. В "Син Леоне" больше не будет появляться его наглая, самодовольная физиономия! Это ничтожество больше не будет заставлять Тана прислуживать себе, как паршивого официанта, и исполнять все его прихоти. Не будет орать на него. Всё. Занавес опущен, и юпитеры погасли. Так, кажется, любил выражаться этот комедиант?
— Я вас спрашиваю, Красный Жезл, — вдруг отчетливо услышал Тан голос Желтого Дракона.
Он затравленно посмотрел вокруг себя, но в комнате, кроме него и Желтого Дракона, больше никого не было. Тан ошалело уставился на главу "Триады".
