— Но у рапов ты безбоязненно объявил себя моим, — мне нужно было понять.
— В нашем мире нерушимыми являются только эти узы, и никто не пойдет на преступление, вставая между Настоящими. Официально объявив свой статус, я мог беспрепятственно прийти к тебе даже во время войны.
— Но ведь я не твоя…
— Поэтому мне понадобились все рычаги давления. Я не жалею ни о чем, — упрямо заявил Санур, по-собственнически разминая мне поясницу и, как бы невзначай спускаясь к ягодицам.
— Ты меня шантажировал.
— А что бы ты сделала на моем месте?
Поначалу я хотела ответить, что… и тут же осеклась, понимая, что при необходимости всегда использовала любые из возможных средств, чтобы получить желаемое. Мне не раз в жизни приходилось принимать жесткие решения, но они никогда не касались моих личных. Мужчина незаметно для меня уже устроился между моих бедер, и я явственно ощутила силу его желания. Фиалковые блики раскрасили наши сплетенные тела. На коже вилора проступила испарина, и лицо исказила судорога. Он ждал. Напряженно и с накатывающим отчаянием ждал моего решения.
— Так долго… — протянул он обреченно, и я вдруг поняла, что все это время ощущала отголоски его одиночества. Это Санур смотрел в глубокой тоске на Забытое, мерил отсеки шагами и подолгу не мог заснуть в сбитых простынях. Это своей тоской и жаждой делился он со мной.
— Тебе ведь необязательно целовать меня… пока, — неуверенно обвив его шею руками, я прижалась лбом к его подбородку. — Я так боюсь потерять себя.
— Мне так пусто без тебя.
— Знаю.
Я широко лизнула его шею, и, пока вилор не успел отреагировать, резко скинула его с себя, перекатилась на кровати и села сверху. Он ухватил меня за бедра, стиснув до боли.
— Не убегу, — пообещала я, слегка качнувшись и задев его эрекцию. Он хотел приподняться, но я уперлась ладонями в его плечи. — Доверься мне…
Наши эмоции смешались в дикий коктейль, где я перестала понимать, какие из них принадлежат мне. Это будоражило и сбивало с толку. Санур пребывал в таком же состоянии, что стало для меня пусковым фактором. Мне до одури захотелось этого мужчину. Стянув через голову футболку, я задохнулась от его восхищения и даже смутилась, пытаясь прикрыться.
— Прошу… — задыхаясь, прохрипел он, скользя ладонями по моему животу вверх. Его пальцы очертили мою напрягшуюся грудь, задевая горошины сосков, посылая в глубину тела электрические разряды.
Приподнявшись, я ухватилась за край его штанов и потянула вниз. Толкнув меня коленями себе на грудь Санур скинул с себя одежду сам и, обхватив за лопатки, притянул к себе вплотную. Наши сердца бились напротив друг друга.
— У тебя сердце справа?
— Аномалия, — он улыбнулся, блеснув зубами.
— Мне нравится, — я облизнулась. — Хочу!
— Чего?
— Тебя…
Я сама его поцеловала. Лизнула приоткрытые губы и скользнула внутрь жаркого рта, сплетаясь с его шершавым длинным языком. Жгучее наслаждение покатилось по крови, собираясь пульсирующим центром внизу живота.
— Девочка моя… — выцеловывая мою шею, стонал он и, оставляя дорожки кипящей лавы, спустился к груди.
Выгибаясь и цепляясь за гибкое тело, я хотела сплавиться с ним в одно, забраться ему под кожу, и никогда не отпускать. Санур с легкостью уложил меня на спину и ненадолго застыл надо мной, любуясь. Это оказалось сильнее меня. Столько нежности я не знала. Он точно знал, как прикасаться ко мне, просто делиться ощущениями, доставляя удовольствие, граничащее с безумием. Одним движением он вошел в меня, заставив громко вскрикнуть, и застыл, дожидаясь, когда я, привыкнув к наполненности, сама нетерпеливо подала бедра ему навстречу. Неразборчиво что-то пробормотав, Санур начал двигаться, наращивая темп. Я вцепилась обломанными ногтями в его руки, и чтобы не терять ориентир, смотрела в искаженное страстью лицо и тонула…
Когда весь мир раскололся и рассыпался искрами, в темноте со мной остался мужчина, на влажном предплечье которого темнел след от моих зубов. Вилор осторожно уложил меня на бок, прижав спиной к своей груди, оплел руками и забросил свою ногу на бедро. Ощущая себя в клетке гибкого тела, я, как ни странно, совсем не чувствовала тревоги. Внутри поселилось томительное теплое ощущение правильности происходящего и, повернув голову, я потерлась губами о горячую шею.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это всегда так восхитительно?
— Это аномалия.
— Мне понравилось.
— Знаю, — довольно выдохнул Сан. — Я тоже в этом участвовал.
Шутливо ткнув локтем в твердый живот, я улыбнулась и, уже засыпая, подумала, что во рту остался странный солоноватый привкус, странным образом напоминающий по вкусу кровь. Привычно лизнув ранку на внутренней стороне губы, я удивилась тому, что она затянулась.
3.13
Проснулась я одна. Было зябко. Обернувшись простыней, вышла из спальни, но и в гостиной тоже не нашла вилора. Расположившись на кушетке, я с удивлением разглядывала обнаруженное множество мелких синяков на теле. Они не отдавались болью, просто повторяли отпечатки пальцев и ладоней моего… Кого? Кем считать Санура — тюремщиком? любовником? мужем?
Может, стоит попробовать начать сначала. Наша близость стала откровением. Удовольствия тела оказались достойным отражением того, как содрогались в экстазе слитые в единое целое сознания. Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Странно, что я не попыталась проверить, кем он был в моей прежней жизни. Даже сейчас бы не решилась.
Именно сейчас, сидя в незнакомом корабле, летящим в неизвестность, мне захотелось не оглядываться назад. Какая разница, кем он был тогда? Стоит ли мне искать Люмия, если я впервые в жизни рядом с Сануром заснула абсолютно счастливая и не в одинокой постели?
Проигнорировав мелькнувшие где-то глубоко в душе проблески угрызений совести, я прикрыла глаза и позволила себе осторожно скользнуть в пространство, ища своего мужчину. Его энергетика мерцала по-новому, словно став мощнее. Быстро облачившись в предложенную мне ранее длинную тунику и узкие брюки, и, так и не найдя обуви, я направилась к выходу. Меня немного удивило, что я не заперта, как бывало раньше, и моя попытка открыть дверь увенчалась успехом. Неужели Санур решил настолько мне довериться?
Оказавшись снаружи, я не увидела никого из ожидаемой охраны. Ориентироваться на крейсере было бы проблематично, если бы я не знала примерное расположение узлов на военном корабле. Поняв, что мой визави где-то в районе переговорной, я пошла в ее направлении. Мне удалось создать вокруг себя поле с отсутствием информации. Это на какое-то время позволяло сделать незаметными мои передвижения.
Почти достигнув намеченной цели, я ощутила, как меня окатила волна чьей-то злости. Покачнувшись, я оперлась о перегородку и с трудом перевела дух. Это было сильно. Для эмоции, принадлежащей не мне, она казалась очень реальной. Понимая, что еще скрывать свое присутствие я смогу совсем недолго, ускорила шаг.
В босые ступни впивались острые грани мелкой решетки, чуть отвлекая меня от нарастающего предчувствия беды. Дождавшись, когда дверь с шипением сдвинется в сторону, я пропустила выскочившего из помещения солдата и, словно тень, поскорее проскользнула внутрь, пока кто-либо не смог меня заметить. Вплотную прижавшись к стене, чтобы не оказаться вдруг у кого-нибудь на пути, я, осмотревшись, замерла от ужаса.
Посередине просторного зала между отброшенным в сторону столом и несколькими опрокинутыми креслами, крепко сцепившись, стояли двое — Санур и Вит. Полковника я узнала даже в глухой маске.
— Она выбрала меня, — неожиданно низко рычал вилор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я не отдам свою Луну!
Полиморф частично трансформировался, выпустив когти, вспоров плечи противника, а тот успел разорвать ему шею зубами. Светлые одежды окрасились кровью. Я закрыла рот ладонью, пятясь, и туг Вит повернул голову в мою сторону и одним рывком сдернул маску. Его глаза смотрели прямо на меня. Невозможно, но полковник точно опознал мое местоположение. Он глубоко втягивал в себя воздух, ловя запах моей кожи.
