Рядом с толстяком, напряженно выпрямившись, сидел остроносый брюнет — длинный и худой, как карандаш. На тарелке перед ним сиротливо лежали зеленые листья салата.
— Санитарный лекарь Головкин, — представил его барон. — Главный страж здоровья в нашем захолустье, непримиримый борец с микробами. В прошлом году заставил нашего мага-механика починить городскую систему канализации и этим спас Куров от дизентерии.
Головкин поджал тонкие губы и окинул меня цепким неприязненным взглядом.
— Все шутите, Сергей Викторович, — неодобрительно сказал он барону. — А ресторан на набережной я закрою, так и знайте. Там до сих пор неаккуратно вывозят мусор.
— Как это закроешь? — внезапно возмутился толстяк-полицмейстер. — Ты знаешь, каких там судаков подают? Я в этом ресторане каждый день обедаю! Закроет он! Тебе, Головкин, лучше питаться надо, а то лезет в голову всякая дурь. Это от голода, точно тебе говорю!
— Жирный боров! — одними губами прошептал Головкин и отвернулся.
Но их распри интересовали меня куда меньше, чем стройная брюнетка, которая сидела справа от барона.
У нее были зеленые кошачьи глаза, и в насмешливом изгибе красивых губ проглядывало что-то хищное.
Брюнетка изящно держала высокий бокал с шампанским и время от времени делала крохотный глоток.
Девочка с характером!
— Наталья Николаевна Скоробогатова, — представил ее барон. — Двоюродная племянница графа Орлова.
Скорее всего, девица приехала с проверкой, понял я. Присматривает, чтобы барон не занимался самодеятельностью.
Наталья Николаевна лениво улыбнулась мне и, не глядя, протянула барону руку для поцелуя.
— А как вас зовут? — спросила она меня, качнув бокалом в мою сторону.
Голос у нее был глубокий и томный.
— Это Никита Волков, — ответил вместо меня Тимирязев. — Потомок знаменитого ликтора Волкова.
В глазах Натальи Николаевны промелькнуло любопытство.
— В самом деле?
Я молча кивнул и уселся на свободный стул рядом с полицмейстером. Толстяк как раз собрался оторвать гусю вторую ногу, но я его опередил. Подтянул блюдо к себе и занялся гусем.
На лице полицмейстера появилось по-детски обиженное выражение. Тимирязев расхохотался, а лекарь Головкин злорадно улыбнулся.
Улыбка Натальи Николаевны стала еще шире.
— Тяжелая ночь? — спросила она, глядя, как я с аппетитом уплетаю гусятину.
— Угу, — кивнул я, не вдаваясь в подробности.
— Вы слышали легенду о вашем предке?
Я вопросительно поднял брови, давая понять, что внимательно ее слушаю.
— Легенда говорит, что однажды ваш предок вернется, и уничтожит всех Одержимых. Что вы об этом думаете?
— Я думаю, что это вполне вероятно, — вежливо ответил я, запивая гуся глотком крепкого кофе.
Даже очень вероятно, если мне не дадут спокойно поесть.
Полицмейстер обиженно фыркнул. Схватил бутылку, налил себе шампанского и залпом опустошил бокал.
Наталья Николаевна брезгливо поморщилась и снова повернулась ко мне.
— Я слышала, что ваш предок закрыл десятки магических аномалий. А вы? Бывали когда-нибудь в аномалиях?
— Пару раз, — улыбнулся я.
Похоже, племянница графа расспрашивала меня не просто так. Наверняка у Орлова в баронстве целая шпионская сеть. Не доверяет граф барону.
В глазах Тимирязева промелькнула тревога.
— Пора начинать турнир, — вмешался он в разговор. — Претенденты заждались.
Часы на башне замка показывали ровно девять утра.
Барон Тимирязев подошел к краю террасы и взмахнул рукой.
Гул толпы усилился.
И вдруг, перекрыв его, с крепостной стены громко ухнула пушка. Я увидел, как из ствола вырвалось пламя и облачко белого дыма.
Бамм!
— Род Орловых объявляет ежегодный магический турнир претендентов! — отчетливо сказал Тимирязев.
Барон не старался говорить громко, но его голос легко перекрыл шум возбужденной толпы.
Приглядевшись, я увидел, что воздух перед лицом барона слегка дрожит и переливается.
Ага, воздушные элементали!
Вот кто усиливает голос барона!
Я сделал еще глоток кофе и слегка наклонился к Наталье Николаевне.
— А почему турнир такого богатого и влиятельного рода проводится в Курове?
Наталья Николаевна насмешливо улыбнулась.
— Это не основной турнир, а предварительный, — объяснила она. — Такие турниры проходят на всех землях, которые принадлежат роду Орловых. Победители получат право поехать в Столицу и показаться дядюшке. А он уже решит — принимать их в род, или отказать.
Под дядюшкой она имела в виду графа Орлова.
— Понятно, — кивнул я
Наверняка, такие турниры проводят все влиятельные роды. А претенденты из захудалых Одаренных ездят с одного турнира на другой, пытаясь пробиться ближе к родовой кормушке.
— А вы не хотите принять участие в турнире, Никита Васильевич? — внезапно спросила Наталья Николаевна.
— Нет.
— Почему? Насколько я знаю, вы — бастард. Имения у вас нет, наследства и титула не предвидится. Если хорошо покажете себя на турнире — я могу порекомендовать дядюшке присмотреться к вам. Иногда он меня слушает.
— Не хочу.
Я рассеянно покачал головой, прислушиваясь к себе. Кажется, пьяница Ксантипп, наконец, выспался!
Точно.
— Никита, — заныл демон Воды. — Налей мне шампанского!
— Обойдешься, — строго сказал я демону. — Кто ночью собирался петь песни и мешать мне спать?
— Мне было тоскливо, — объяснил демон. — Мне и сейчас тоскливо! И плохо!
— Обратись к Живчику, он тебя вылечит.
— Шампанское — вот лучшее лекарство!
Наталья Николаевна смотрела на меня с удивленным интересом. На секунду я даже подумал, что она каким-то образом слышит Ксантиппа. Но потом понял, что племянница графа удивлена тем, что я отказал ей в ее капризе. Не привыкла к такому обращению.
Ну, это дело поправимое!
И тут Наталья Николаевна проявила характер. Она легко поднялась со стула, взяла бутылку шампанского
