— Марру не хватает людей. Вероятно, он потратил немало жизней, стараясь нас убить, но я все же не рискну пройти через атриум. Слишком уж он широкий. Слишком большой.
— А в зале для боев с мечами есть ниши и выступающие опоры. Надежная защита, — добавил Мехоза.
Вопрос был решен.
До зала мечей они добрались довольно быстро, несмотря на ранение Мехозы.
Перед ними простиралось узкое длинное помещение, освещенное горящими люмин–жезлами, торчащими из стен. В нишах висели старинные знамена, свидетельствующие о бесчисленных кампаниях и завоеваниях.
При виде штандарта, посвященного резне на Истваане V, у Медузона поднялась к горлу желчь. Мечом альбийской стали он рассек полотнище крест–накрест, и обрывки плавно опустились на пол. Он плюнул на них, прожигая ткань кислотой своей слюны.
В противоположном конце зала их ожидала подсвеченная мягким сиянием арка.
— Как–то немного подозрительно, — заметил Мехоза.
— Весь этот корабль подозрительный, — ответил Медузон. — Он какой–то… порочный.
Несколько воинов из их отряда кивнули.
— Другой маршрут? — спросил Мехоза.
Они уже пытались пройти иными путями, но каждый раз натыкались на внутренние переборки.
В воксе раздался треск избыточной статики.
— Медузон, — донесся голос с заметной металлической резкостью Десятого.
— Брат! Твое появление как нельзя кстати.
— Поспеши… Медузон…
В голосе чувствовалось нетерпение, словно говорящий был ранен.
— Где ты находишься, брат?
— Поспеши… Мы… умираем…
Мехоза уже шагнул вперед, но Медузон его остановил:
— Нельзя медлить, военачальник.
— Здесь что–то не так.
— Торопись… Мы долго не продержимся…
— Я слышу, что Железные Руки в беде, — настаивал Мехоза. — Возможно, это группа, посланная Яккусом или Боргусом.
— Скажи–ка, Мехоза, — спросил Медузон, вглядываясь в сгустившуюся темноту и сравнивая ее с неярким светом впереди, — ты узнал голос?
Мольба о помощи повторялась, и каждый раз их настойчиво просили поторопиться.
— Я не узнал.
— Скорее… Пожалуйста… или нас можно считать мертвецами…
Медузон обернулся к остальным воинам:
— Мы возвращаемся, чтобы найти другой путь.
Он попытался обратиться к схематическому плану, но изображение оказалось недоступным. Не помогло даже обращение к эйдетической памяти: создавалось впечатление, что ей что–то мешает.
— Торопитесь… С Горгоном остались только мы… Скорее… он пал…
Голос Мехозы стал таким холодным, что, казалось, заморозил воздух:
— Это Истваан… Но как?
— Скорее, Медузон… Не дай нам погибнуть…
— Это не Истваан, — сказал военачальник. — Я не знаю, что это, но только не Истваан, и это не наши братья. Мы возвращаемся. Сейчас же.
Опустившаяся взрывозащитная дверь отрезала путь к отступлению.
Мехоза повернулся к Медузону:
— Мы могли бы пробить ее.
Шадрак обдумал его предложение, а затем покачал головой:
— Это займет слишком много времени, мы ведь даже не знаем ее толщины.
— У меня почему–то возникло ощущение, что нас загоняют.
Медузон пристально всматривался в сияющий впереди свет.
— Потому что это так и есть.
Он дал сигнал двигаться вперед:
— Живо! К свету, к свету. Торопитесь, братья.
Железные Руки, воинственные и решительные, поспешили к арке…
…но вторая преграда ударилась в пол, перегородив свет. Еще одна стена опустилась в другом конце зала, ограничивая пространство.
— Два барьера сзади, один впереди, — произнес Мехоза.
Медузон кивнул.
— Поднять щиты!
Железные Руки собрались в тесную группу, выставив наружу щиты. Из ниш наверху, скрытых в темноте, высунулись автоматические орудия.
Огнеметы окатили стену щитов пламенем настолько интенсивным, что оно пробило бреши в ряду, и тогда этим преимуществом воспользовались тяжелые болтеры. Единый отряд Железных Рук распался на несколько мелких групп, стрелявших вверх по автоматическим орудиям, но те оказались закрытыми щитами со стрелковыми прорезями.
— Бейте по тяжелым орудиям. Выпустить дым, затруднить им прицеливание! — отрывисто крикнул Медузон. — Держаться вместе. Мы выдержим и сможем отсюда выбраться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но в этот момент ложные стены в нишах отошли, превратив их в проходы, откуда выскочили воины Марра, тотчас вступившие в бой. Медузон понял, что выбраться им уже не удастся. Его заманили к неминуемой смерти. Предали те, кого он считал своими союзниками. Опять.
Один из воинов выкрикнул:
— Железная Десятка!
Но мгновенно умолк.
Остальные подхватили призыв, и завязалась жаркая схватка, однако людей Медузона быстро уничтожили или обезоружили.
Отголоски боя затихли вдали, и Медузон обнаружил, что стоит на коленях лицом к Мехозе и еще оставшимся в живых воинам. Все его соратники были скованы тяжелыми наручниками. Сзади к шее каждого был приставлен силовой меч или цепной клинок. На полу лежало несколько неподвижных тел. С самого Медузона сорвали боевой шлем, и в ноздри ворвался сильный запах крови. Темная лужа, растекшаяся по полу зала, касалась его наколенников. На него смотрело израненное лицо, пылающее бессильной яростью. И оно казалось старше, чем он помнил.
— Вы ублю… — попытался выкрикнуть Мехоза, но тяжелый удар заставил его замолчать, и он повис на своих цепях.
Остальные воины Десятого, отчаянные, несмиривишеся, гневно сверкали глазами.
— Где ваш главарь? — прошипел Медузон, сильно наклоняясь назад, чтобы подняться с коленей.
— Всему свое время, — ответил ему резкий, скрипучий голос.
Военачальник сумел немного повернуть голову и увидел край клинка погребального меча, чашка эфеса которого была сделана из посмертной маски какого–то несчастного воина. Меч легко мог рассечь его шею одним ударом, но Шадрак подозревал, что честь убийства будет принадлежать не нынешнему хозяину клинка.
— Узнаешь его? — спросил огромный чемпион, державший в своих руках жизнь Медузона. — Один из ваших… в прошлом.
Шадрак стал смотреть прямо перед собой, чтобы больше не давать повода для издевательств.
Впереди стояла фаланга Сынов Хоруса. Взрывозащитные двери уже были подняты, и свет из арки обрисовывал верхние части их брони.
Послышались неторопливые размеренные шаги.
Грохот боев между кораблями постепенно утихал.
Фаланга разошлась, и на свет вышел воин — капитан, судя по знакам отличия. Обритый наголо, пышущий агрессией, он походил на борца.
— О, — заговорил Тибальт Марр, — как я ждал этой встречи!
Боевая броня капитана была покрыта вмятинами и царапинами, выдавая закаленного вояку. Шрамы являли собой карту болезненных испытаний и конфликтов. Холодный взгляд словно искал возможности заполучить новые почетные отметины. Он улыбнулся, а потом сильно ударил Медузона в левый висок.
Зал померк, окутанный внезапно воцарившейся темнотой.
Горгонсон изо всех сил спешил к пусковым отсекам «Железного сердца». Боргус и Яккус не отвечали на его вызовы, канал связи с ними был блокирован. Он надел полную броню, а на боку, на кожаном ремне, покачивался болтер. За спиной в ножнах покоился цепной меч. На правом плече висела связка гранат, а в левой руке он держал боевой шлем.
Он договорился встретиться у стоянок десантных катеров с Даккусом, Белгредом, Мимидосом и Келлором. Они в свою очередь приведут еще четверых. На борту «Железного сердца» осталось не так много воинов, но Горгонсон был намерен собрать всех, кого сможет. Другие боевые капитаны — те, до кого он сумел докричаться, — тоже пообещали прислать воинов.
Он не искал помощи ни у железных отцов, ни у ветеранов, служивших под началом Гэлна Кренна. Железная Десятка претерпела раскол. Апотекарий заметил его признаки еще на Льяксе, но не смог заставить себя признать прискорбную истину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Горгонсон так торопился, что только в последний момент заметил двоих Бессмертных, преградивших ему путь.
