уж точно не хотела.
— Вы, что желаете умереть?! — взвизгнула Лили. — Тогда не за мой счет, пожалуйста.
— Простите, госпожа, пожалуйста, простите! Я совсем не того хотел! — взмолился юноша. Говорил он нечетко и, как-то странно, как обычно говорят старики, так что Лили едва могла его понять.
— Кто вы такой? И где ваша одежда?
— Я… я всего лишь несчастный путник. На меня напали бандиты и украли все мои вещи, а меня самого закопали живьем под кустом, но не глубоко. Я смог выкопаться.
— Откуда взяться бандитам в окрестностях Альторы?
— Откуда? Так всегда же бандиты были. Нет?
— Нет. Всех, кто смеет нарушить закон, установленный драконом-императором, хватает стража, — отрезала Лили. — Прочь с дороги! Дайте мне проехать.
— Госпожа, пожалуйста, не бросайте меня, я ведь незрячий, немощный юродивый, а от ударов по голове, я растерял всякую память. Совсем не помню, ни кто я такой, ни как меня зовут.
Прикрывая руками свою наготу, он встал и откинул назад волосы, так что Лили смогла разглядеть его лицо — с точеными и нежными чертами, тонким с небольшой горбинкой носом, чувственными пухлыми губами и белыми, как у мраморной статуи, лишенными зрачков, слепыми глазами.
Глава 24. Благодарность и Святилище темной кости
Конечно же, Лили не могла бросить посреди горной тропы незрячего человека, да еще и совершенно нагого, и не помнящего, кто он такой. Он бы просто свалился со скалы и разбился насмерть, или же его бы забодали горные козлы, но и, что с ним делать она не знала.
Лили слышала множество историй о том, как вызвав жалость, мошенники обманывали людей. Что если этот юноша вовсе не был слепым? Или же в соседних кустах его поджидали подельники, готовые наброситься на Лили, стащить ее с фернали, чтобы потом продать в гарем, какому-нибудь племенному вождю в Кархене или отдать наложницей в Дом наслаждений на одном из Вольных островов?
В окрестностях Альторы давно уже не водились бандиты — очень уж жестоко расправилась с ними небесная стража, когда-то давно. И все же это не значило, что в мире вовсе не осталось лихих людей, и, что Лили не могла случайно повстречать одного из них.
— Госпожа, я помню лишь одну вещь, — произнес юноша. — Я точно знаю, что должен разыскать дракона — это очень важно. Вы… можете сказать, как мне его найти?
Похоже было, что бедняга и правда сильно ударился, раз забыл столь простые вещи. Лили даже подумала, что может быть ей надо его осмотреть и исцелить раны, если те есть, но раненым юноша не выглядел. Хотя он и был весь перемазан землей, из под нее просвечивала ровная белая кожа, без открытых ран и даже синяков.
— Дракон-император, разумеется, в Ониксовом дворце на Лунном острове, но вас к нему не пустят. Я могу правда проводить вас в его святилище, тут как раз есть одно неподалеку. Думаю, служители, смогут вам помочь.
— Император? Дворец? Служители? — неразборчиво бормотал юноша, повторяя за ней. Было похоже, что ее слова очень его удивили.
Лили же обрадовалась, что теперь знает, что с ним делать. Действительно, самым верным решением было проводить юношу в святилище. Служители всегда помогали нищим и нуждающимся, смогут, значит, и присмотреть за бедным юродивым.
— А может быть вы и сами один из служителей дракона-императора? — догадалась вдруг Лили.
На эту мысль ее натолкнули его длинные волосы, и светлая, нетронутая солнцем кожа. Он явно не был крестьянином, воином или ремесленником. Послушники семи сестер обычно, наоборот очень коротко отрезали свои волосы. Такие локоны, струящиеся вдоль спины, могли позволить себе носить лишь аристократы, художники, артисты, ученые, служители и прочие бездельники, как любила называть их матушка.
Лили вдруг подумала, что может быть натолкнулась на юного графа, барона или даже князя. От этой мысли ее сердце радостно пустилось в галоп.
— Или может быть вы князь, или граф? — поинтересовалась она.
— Ой, нет, точно не князь. Я всегда вел очень простую жизнь, я это чувствую. Наверное, я служитель. Да, почти уверен, что так и есть. Госпожа, неловко просить, но не могли бы вы дать мне хоть, что-то чтобы прикрыть наготу?
Призвание целительницы не способствовало девичьей скромности. Тайком от матушки, Лили вместе с сестрами с детства штудировала книги по анатомии, хранившиеся в кабинете отца. Так что, как устроены мужчины она давно уже знала, а познакомившись с Коинтом закрепила свои познания на практике, но на наготу слепого юноши она все равно предпочитала не смотреть, старательно отводя взгляд. Все-таки она была приличной и воспитанной девушкой, к тому же, она считала необходимым хранить верность Коинту, по крайней мере до тех пор, пока ему не хватит смелости сказать, что между ними все кончено.
Разумеется, юноша был прав — он не мог идти следом за ее ферналью совершенно нагим. Ей было жаль расставаться с новеньким шерстяным одеялом, но победив всколыхнувшуюся жадность, она все-таки сбросила его юноше. Он закутался в одеяло, завязав его хитрым узлом на одном плече, но все равно выглядел неприлично голым, словно любовник, греющий постель в ожидании своей возлюбленным. Пришлось, не без доли смущения, пожертвовать ему и сменные панталоны.
Лили была девушкой с формами, а ее новый знакомый — очень стройным и даже худощавым мужчиной. Ее панталоны вполне ему подошли. Их было почти не видно под одеялом, но зато ни один порыв ветра не мог больше обличить его наготу, и показать то, на что никому смотреть не следовало.
Все то время, что они беседовали Лили не спускалась со спины фернали. Она все-таки не чувствовала себя рядом с ним в безопасности и, прекрасно понимая, что сидя ферхом сможет в любое время удрать, не рисковала спешиваться.
Лили протянула юноше край хлыста, за который он с готовностью схватился. Ей было жаль терять еще полдня, возвращаясь назад и она уже понимала, что точно не доберется до деревни до темноты, но что еще ей оставалось делать? Никто не мог помочь ему кроме нее.
Пока они добирались до святилища, юноша принялся с ней болтать. Он словно ненароком расспрашивал ее том, как идут дела в Империи и очень удивлялся самым простым вещам.
— Как давно правит дракон-император? — спросил он.
— Уже двести лет.
— Вот как? И что Капуцеров совсем больше нет?
— Нет, последние из них погибли во время мятежа.
— А дракон-император, как его зовут?
— Андроник Великий.
— И что же, какой он когда оборачивается и принимает свою истинную форму?
— Золотой, с крыльями и
