еще хоть что-то осталось.
Бекшеев ждал снаружи.
Надо же, в этой мешковатой, явно чужой одежде он нисколько не утратил лоску. Все же аристо надо уродиться. И тросточка эта. Весьма гармонирует с высокими пошарпанными сапогами да рыбацкою курткой.
– Мне кажется, идея не самая лучшая. – Я подавила зевок и потянулась.
Тело звенело, но ни тяжести, ни боли.
Наоборот, меня словно сила наполняла.
– Там не факт, что машина пройдет. А пешком…
– Справлюсь, – хмуро сказал Бекшеев.
– А Тихоня где?
– В город отправил. С матушкой. Тут ей больше делать нечего, а там… Я попросил помощи. Свяжется с берегом. – Надо же. – Непривычно. Но надо отдавать отчет, что ситуация выходит из-под контроля. – Он почти не хромая прошел к машине.
А ведь Яжинского. С чего бы это старик так расщедрился? Старенький грузовичок, собранный из всего, что под руку подвернулось, был покрыт толстым слоем грязи. Ее если и смывали, то исключительно дождем.
– Не боитесь? – Открыв дверь, поправила зеркало, прикрученное толстой проволокой. – Вдруг да это он?
– И? Даже если так, то… какой ему резон нападать на матушку? Да и не одни они отправились. Яжинский. И две его женщины. – Но не Отуля. В немилость впала? – Матушка разрешила тело отдать. И я препятствий не вижу. Заключение есть…
– Что-то новое?
– Нет, – в кабину он забирался очень осторожно, – все то же. Подтвердилось.
Я свистнула и указала псице ее место. Грузовичок крытый, пусть даже в пологе дыры, но в кабине троим, чувствую, будет тесновато.
– Она жутко выглядит. – Бекшеев пристроил трость между ног. – Честно говоря, живьем и так близко их видеть не доводилось. И… я знаю, что это сложный процесс. Мне стоило вам запретить.
Ага, а я взяла и послушалась.
Даже фыркнула.
Вот как эту колымагу завести-то? Впрочем, против ожиданий, с места я все же тронулась. Да и в целом, кажется, все не так плохо, как кажется. Во всяком случае, если говорить о грузовике. Я прикинула путь. Нам надо к городу, но потом на север, к побережью. Сможем ли проехать? А вот тут так не скажешь. Дорога там была еще более старая, чем та, которая у нас собственно старой именовалась. Но она уж не один десяток лет зарастала лесом. И подозреваю, что в конце концов все же заросла.
– Деньги мальчишке дал Барский. – Бекшеев заговорил первым. – И еще ключ. Как я подозреваю.
– Но в вещах ключа не нашли?
– Именно.
Говорил он громко, перекрикивая грохот мотора и дребезжание грузовика.
А я слушала.
Логично. И складывается.
Любовь… Сомовская дочка. Говорить о ней? В другой бы ситуации промолчала, но сейчас придется. Все одно опрашивать. Вдруг да знает, где Мишка на эти камушки наткнулся. И цепочку.
– Цепочка ведь не серебряная? – перебила Бекшеева.
– Нет. Платина. И альбит. Причем не напыление, а алхимический раствор. Это когда камень фактически пропитывает металл. – Я о таком только слышала. – Такие цепочки делались для артефактов, хотя смысла в этом не сказать чтобы много. Силу вот проводят, это да. Но сам процесс очень сложный. И не всякому под силу. Напыление проще, а эффект почти такой же.
– Почти?
– Напыление со временем стирается. Царапины опять же. Все это создает помехи контура. А вот если через раствор, то тут уже что хочешь делай… только если цепочку разорвать.
Что, собственно говоря, и случилось.
– Интересно. – Я посмотрела в окно.
На дорогу в город мы выбрались. Теперь осталось повернуть, причем поворот я едва не пропустила.
Мой рассказ много времени тоже не занял.
– Сходится… если так, – сказал Бекшеев. – Допустим, Михаил наткнулся…
– На жилу? – Грузовик подпрыгнул то ли на камне, то ли на коряжине, что нырнула под колеса. Проклятье, если я его сломаю, Яжинский меня живьем сожрет. А склон поднимался. Выше и выше. И вот под колесами захрустели камни. – Как такое возможно? Ведь тут же исследовали все! Вдоль и поперек. И… даже если допустить, что кто-то один дал бы заключение, что, мол, камни все, хотя они не все… Такое же возможно?
– И даже случалось.
– Вот… Но остальные? И ведь не просто так люди, не случайные. А при чинах и… И главное, смысл? Если бы добыча продолжалась, местные точно знали бы. Сюда же долго всякие охотники шастали, все искали клады там…
– Пока не знаю. Но камни определенно были. И мальчик знал, где их найти. Но, вероятно, не знал, сколько они стоят. Или кому их продать…
– А вот Барский, – мысль я уловила, – вполне мог предложить услуги. Наверняка обул по полной. Семьдесят рублей… Не удивлюсь, если напугал, что это все незаконно, и забирал себе большую часть. А вот ключ – да… Мишка в городе, конечно, появлялся, но не так чтобы часто. Оказию не подберешь. А сунься он в участок раз, другой, третий… может, и не наши, но всенепременно заинтересовались бы. И Яжинскому тоже донесли бы.
А тот живенько бы вытряхнул из Мишки душу, а заодно и все остальное.
Поэтому и таились.
– Поэтому он и пришел за Барским.
Я почувствовала, что машину тряхнуло. И мы выбрались… в общем, дальше, похоже, пешком придется.
Перед нами расстилалось сизое поле, кое-где припорошенное снегом. За зиму снега слежались, обрели грязный серый цвет. Сквозь дыры проглядывала нарядная зелень мхов. Слева и справа темными столпами поднимались сосны.
– Тот, кто убил Мишку, видел их с Барским вместе? Догадался? Или понял? Или мало что… Вдруг он решил, что Мишка – не случайный свидетель. Камни ведь дорого стоят?
– Не так, как раньше, но, пожалуй, да.
А то.
Особенно чистые. Без клейма. Без следа, который может привести куда-то не туда. А ведь у Барского и вправду связи должны были быть. Там, на Большой земле. Он ведь должен был кому-то свою заначку продавать. А к имперским ювелирам соваться не стал бы.
Точно не стал бы.
– Вот… А если дело именно в этом? Все банально. Камни, деньги… контрабанда? А княжич этот и вправду сбежал. Отлеживается в каком-нибудь борделе, дожидаясь нужного корабля, на котором в заграницу слиняет?
Кажется, Бекшеев мне не очень поверил.
Ну… посмотрим.
Я остановилась, пока грузовик окончательно не увяз в жиже, в которую земля превратилась за прошедшие дни. Спрыгнула, потянулась и свистнула, призывая ту, что…
Нет, Мрака она не заменит. Глупо даже надеяться.
Но… почему бы и нет? И главное, ощущение такое, забытое почти, предвкушающее.
Охота?
Какая ищейка будет против хорошей охоты?
Глава 26. Четверка мечей
«В классическом толковании аркан означает отстраненность, отделенность человека от близких и родных,