другу со сжатыми кулаками.
— Что здесь происходит?
Арч усмехается.
— Похоже, Лука уже наживает врагов. — Он хлопает Луку по плечу и направляется к кофеварке у дальней стены. — И ты выбрал худшего парня для вражды, Морроне.
Я пристально смотрю на брата девушки, с которой я трахаюсь, гадая, намерен ли он стоять на своем. В любом случае было бы глупо прийти на новое рабочее место и сразу же стать задницей, но сомневаюсь, что Луке не плевать на это.
Он криво улыбается и хлопает меня по плечу.
— Это лишь забавы и игры, не так ли, Гэв?
Я сжимаю челюсть.
— Не называй меня так.
— Все остальные зовут тебя Гэв.
— Да, но ты не все остальные. Для тебя Гаврил. — Я обхожу его и сажусь на свое обычное место. Туда, где он сидел, когда я пришел. — И больше не садись на мое место.
Я хрущу костяшками пальцев.
Арч смеется.
— Дерьмо, ты сидел на месте Гэва. Неудивительно, что он хотел тебя избить.
Лука поворачивается и смотрит на Арчера.
— Что такого особенного в этом сиденье?
Тот качает головой.
— Ничего, кроме того, что в нем сидит Гаврил, и никто другой. Все очень просто.
София кивает.
— Я совершила ошибку новичка, сев туда в свой первый день. — Она тяжело сглатывает, смотрит в мою сторону и вздрагивает. — Никогда больше.
Я издаю фыркающий звук.
— Все, что я сделал, это сказал тебе больше не садиться на моё место. Можно подумать, я вытащил тебя за волосы.
Она обхватывает себя руками.
— С таким же успехом мог бы.
— Так драматично.
— Кто тут драматизирует? — Спрашивает Оак, входя в дверь.
— София.
Я достаю из сумки кофейный термос, который, очевидно, наполнен не кофе, а кое-чем покрепче.
Оак настороженно смотрит на него, как будто точно знает, что там, но ничего не говорит.
— По поводу чего драма?
— Её первого дня, когда я сказал ей больше не садиться на мое место. — Я делаю глоток виски. Он сразу же обжигает. — Она ведет себя так, будто я физически напал на нее.
София фыркает.
— С того дня у меня остались душевные шрамы.
Оак кивает.
— Я помню. Ты был довольно пугающим. — Его глаза сужаются. — Почему вы вообще это обсуждаете?
Я свирепо смотрю на Луку.
— Потому что твоя замена по математике допустила ту же ошибку.
Лука игнорирует меня, сидя в кресле в углу, листая газету и беспечно насвистывая.
Мелкий сопляк сам напрашивается на это, но я знаю, что лучше не затевать драку прямо сейчас, особенно с братом девушки, которую я трахаю.
Девушки, которую я развратил. Если бы он знал правду, он, без сомнения, попытался бы убить меня.
— Веди себя вежливо, ладно? — Говорит Оак, не сводя с меня глаз.
Я делаю еще один глоток виски, наслаждаясь тем, как он обжигает горло.
— Всегда.
Он качает головой и берет несколько продуктов из холодильника, прежде чем без лишних слов выйти из учительской, оставляя Софию, Арча и Луку.
В этот момент входит Элейн Джаспер и садится рядом со мной.
— Как дела, Гаврил? — спрашивает она, доставая из сумки сэндвич и принимаясь за еду.
— В порядке, — отвечаю, не утруждая себя расспросами о ней.
— Ты уверен? — настаивает она.
Тогда я смотрю на нее и замечаю встревоженное выражение на ее лице.
— Оак подговорил тебя поговорить со мной, не так ли?
Она пожимает плечами.
— Он попросил меня оценить твое психическое здоровье.
— Ублюдок. — Я сжимаю кулаки. — Если он хочет узнать о состоянии моего психического здоровья, скажи ему, пусть спросит меня сам, трус. Я хожу на терапию, как он и хотел.
Элейн кивает.
— Конечно. — Она откусывает еще один большой кусок от своего сэндвича. — Значит, ты не собираешься со мной разговаривать, да?
— Не о моем психическом здоровье. — Я делаю еще глоток виски.
Мы погружаемся в неловкое молчание, пока София и Арч болтают сзади, сидя за обеденным столом с кофе, а Лука ухмыляется мне со своего места.
Этот парень напрашивается на драку, но я контролирую ярость внутри себя, зная, что Оак обеспокоен тем, что творится у меня в голове.
Он прав, поскольку я уже давно нахожусь на грани, балансируя между тем, чтобы остаться на рельсах или эффектно с них сорваться.

Звенит звонок, оповещая об окончании рабочего дня, и, как по часам, в дверях моего кабинета появляется Камилла. Ее глаза горят желанием. Я написал ей с просьбой встретиться здесь после занятий, так как я дал ей свой номер, но не установил никаких правил.
— Присаживайтесь, мисс Морроне.
Она тяжело сглатывает и закрывает за собой дверь, прежде чем сесть напротив меня.
— У меня проблемы, сэр?
Её голос соблазнителен, и я понимаю, что она думает, будто я позвал ее сюда для повторения того, что произошло в классе сегодня утром.
— Я хочу установить некоторые основные правила.
Выражение ее лица меркнет от серьезного тона моего голоса.
— О, что за правила?
— Правила относительно номера моего мобильного у тебя.
Ее губы поджимаются, и вижу, что она готовится к спору.
— Никаких смс в течение учебного дня, и вообще минимум сообщений. — Я морщусь. — Ненавижу переписываться.
Она скрещивает руки на груди и сердито смотрит на меня.
— Это смешно.
— Ты подвергаешь сомнению мои правила? — Я вскидываю бровь. — Поскольку я без колебаний сменю свой номер, если ты не сможешь им следовать.
Она раздраженно вздыхает.
— Прекрасно. Какие еще правила?
— Если ты захочешь поговорить со мной, мы созвонимся.
Она смеется над этим.
— Что смешного?
— Ну, ты точно не самый лучший собеседник, которого я когда-либо встречала. — Она качает головой. — Я бы подумала, что ты больше подходишь для отправки сообщений.
Я рычу на это.
— Ты хочешь сказать, что мне нечего сказать, Камилла?
Она пожимает плечами.
— Ну, мы не разговариваем, если не занимаемся сексом. — Она облизывает нижнюю губу. — Если только ты не планируешь просто заняться сексом по телефону?
— Поговори со мной сейчас, — требую я.
— О чем?
Я не самый лучший собеседник, но по какой-то причине меня раздражает, что она обратила на это внимание. Что она думает, будто нам не о чем говорить.
— Расскажи мне о своей семье.
У нее перехватывает дыхание, и я замечаю, как в ее глазах вспыхивает грусть.
— Я люблю свою семью, даже если они всегда давали понять, что у меня нет свободы выбирать свое будущее.
— В каком смысле?
— С самого детства я знала, что меня ждёт брак по расчету с тем, кого выберет мой отец. — Она вздрагивает при упоминании отца. —
