она стала все чаще и чаще ночевать в собственной лаборатории. Так же Фердинанд сухо сообщил о том, что финансовая поддержка, которая была положена коменданту общежития была также украдена теми, кто прислуживал Веронике, так что Хиршур более не получала никаких денег.
Все это произошло уже после того, как Сильвестр закончил Академию, поэтому он был мало осведомлен о прошлом, которое связывало Хиршур и его сводного брата. Ему было очень сложно поверить в то, какие притеснения Фердинанд пережил на самом деле, ведь этот человек все равно умудрялся оставаться первым в классе, получал похвалу от самого короля, а также устанавливал связи с великими герцогсвтами и заработал целое состояние, продавая волшебные инструменты собственного изготовления, а также различные зелья.
— Мать забрала финансовую поддержку общежития? — переспросил Сильвестр. — Если ты знал об этом, то почему ничего не сказал после того, как мы заключили ее в башню? Сколько лет уже прошло? Как ты можешь так пассивно относиться к этому, зная что твой учитель страдает?
— Хиршур сказала, что она не хочет этих денег и не нуждается в какой либо поддержке, потому что это может помешать ей воспитывать учеников так, как она считает нужным. Именно благодаря этому она могла защищать меня в Королевской Академии, — сказал Фердинанд. Именно из уважения к принципам своего учителя он поддерживал Хиршур частью своего заработка, полученного от продажи магических инструментов.
Сильвестр наконец смог понять причины того, почему Фердинанд был так близок с Хиршур даже после окончания Академии, но в то же время ауб почувствовал себя беспомощным.
— Фердинанд, пожалуйста… Ты должен был рассказать об этом раньше, — сказал он. — Может я и эрцгерцог, но я не могу решить проблемы о которых даже не знаю. И когда они всплывают, я чувствую себя ничтожным.
— То, что делала твоя мать было более чем неприятно, и мне не хочется вспоминать ни о чем, связанным с тем временем. Прости меня, — ответил Фердинанд и на последних словах его голос слегка дрогнул. Его взгляд был опущен, к сплетенным в замок рукам, а брови слегка нахмурены. После такого Сильвестр просто не мог продолжать давить на него.
— Ты прощен.
Фердинанд вздохнул и поднялся со своего места.
— Я поеду в Королевскую Академию.
— Подожди, Фердинанд! Взрослые не могут просто взять и пойти туда, ты же знаешь! Вот почему эти отчеты доставляют нам столько боли… — Сильвестр был вынужден ограничиваться лишь тем, чтобы читать отчеты и жаловаться на их содержимое, но Фердинанд отмахнулся от его слов.
— Это не проблема, — сказал он. — Это очевидно, что с магическими инструментами должен иметь дело тот, кто их и создал. Я просто обменяюсь парой слов со своим учителем, пока буду забирать их. Хиршур не будет слушать кого-то кроме меня. Вы все это знаете.
Проще говоря Фердинанд собирался посетить Королевскую Академию, используя оставленные на попечении Хиршур магические инструменты, как предлог для визита.
— Не волнуйся, — повторил он. — Мы не навредим Эренфесту.
— Меня не это беспокоит, — ответил Сильвестр. — Я думал, что разговор с Хиршур может заставить тебя снова вспомнить о том, что ты хотел бы забыть, но… хорошо. Я оставлю этот вопрос на тебя.
— Правильный выбор.
В тот же день Фердинанд сообщил, что скоро прибудет в Королевскую Академию, а на следующий день он действительно уехал туда в сопровождении Юстокса и Экхарта. Он вернулся лишь поздно вечером, выглядя при этом крайне посвежевшим и довольным, с собой он привез множество магических инструментов.
На следующий день Сильвестр узнал о том, что его молитвы так и не были услышаны Богами. Как он и опасался, в очередном отчете была новость о том, что Розмайн снова встретилась с принцем.
“Сегодня мы переодевали Шварц и Вайс. Я впервые смогла дотронуться до них с тех пор, как леди Розмайн дала мне на это разрешение. Новая одежда очень им идет. В середине переодевания пришел принц Хильдебранд, чтобы посмотреть как мы это делаем, а в следующий миг мы узнали, что он согласился стать помощником, чтобы снабжать магические инструменты маной.”
Марианна.
Принц пришел в середине переодевания… и стал помощником?
— Постойте минуту! — воскликнул Сильвестр, даже не дочитав до конца. — Розмайн их хозяйка, а принц ее помощник?! Все должно быть наоборот!
— Буквально вчера я посетил Королевскую Академию, чтобы решить возникшие проблемы. И уже появились новые…? — обеспокоенно пробормотал Фердинанд. И ауб мог полностью понять его чувства. — Карстедт, прочитай это. Эта ситуация не вызывает ничего, кроме головной боли.
Карстедт принял стопку отчетов и начал читать, а меньше чем через минуту он прижал ладонь ко лбу и застонал. Сильвестр забрал отчеты из ослабевшей руки командира рыцарей и, собравшись с духом, начал читать их один за другим.
“Розмайн и принц Хильдебранд были весьма дружелюбны по отношению к друг другу. Мне кажется принц высокого мнения о Розмайн, его выражение лица при беседе с ней кардинально отличалось от того, что было при разговоре с Вилфридом. Кажется, он тоже пришелся ей по душе. На самом деле она смотрела на него так же, как порой смотрит на книги. В конце концов она даже спросила меня что я думаю о более младших мальчиках. Я попыталась вернуть ее мысли к Вилфриду, но брату будет нужно все его мужество, чтобы согласиться с тем, что она может делать все что пожелает со своей личной библиотекой.”
Шарлотта.
“Принцу, кажется, нравятся библиотечные шмили, но леди Розмайн интересует его куда больше. Она же в свою очередь полностью очарована перспективой приблизиться к королевской библиотеке. Мы должны быть осторожны. Кажется, что принц принял леди Розмайн за леди Шарлотту, и теперь леди ошибочно пришла к выводу, что принц испытывает романтический интерес к ее сестре. После этого леди Розмайн попросили отказаться от должности хозяйки магических инструментов. Она избежала этого, указав на то, что принцу Хильдебранду будет сложно обеспечивать шмилей маной, пока у него не появится возможность действовать более публично, а также рассказав, что в случае если он станет хозяином магических
