Рейтинговые книги
Читем онлайн Под крылом - океан. - Виктор Лесков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 71

В таких случаях последнее слово за методическим советом.

Докладывал Миловидов, и нельзя было не заслушаться им. Что значит академическое образование, до чего высока у человека командирская культура! Никаких сбоев, неточностей, приблизительности в докладе. Развернул Миловидов на столе в метровую длину сложенный гармошкой график, рядом рабочую тетрадь на нужной странице открыл и все рассказал, как было. Когда первый вылет Махонин сделал, когда последний, сколько с одним инструктором налетал, с другим, третьим, сколько всего полетов выполнил. Не просто доклад, а убедительнейшее доказательство, что в эскадрилье сделали все возможное для ввода Махонина в строй боевых летчиков. И если не получилось, то в этом вина лишь самого Махонина.

Собрал Миловидов на столе график и, закрывая рабочую тетрадь в ярко-синем капроновом переплете, будто последней страницей перехлестнул летную судьбу Махонина:

— По летно-психологическим качествам считаю целесообразным перевести лейтенанта Махонина на другой тип летательных аппаратов.

Как приговор без права обжалования прозвучал вывод Миловидова. И каждого из большого совета поневоле стегануло: неужели ничего нельзя изменить? Взять и с первого шага поломать жизнь человеку?

И еще резануло слух это ученое «летательных аппаратов». Работали на самолетах, всю жизнь говорили о самолетах, а тут какие-то летательные аппараты появились в обращении. На космический корабль его, что ли?

Нельзя было не заметить некоторую надломленность самого Миловидова. В другой раз заключительное слово его звучало бы так, что аж стены звенели, а после неудачи на посадке он и в голосе упал. Понятно, не ровен час, и самому придется стоять на месте Махонина. Вязничев пока молчит, ходит, думает, и до чего он додумается — одному богу известно. Но сказал, что Миловидова пока на вертикальных не планировать. «Пусть отдохнет» — вот его слова. Попробуй пойми, что он вынашивает.

Каким бы ни был большим совет, а есть в нем два-три человека, которые и делают погоду на любых обсуждениях.

Кто-то из них возьми и скажи:

— Зачитайте, пожалуйста, характеристику из училища.

Живет же, наверное, и сейчас тот инструктор, написавший в характеристике Махонина такие слова: «Качество техники пилотирования отличное…»

Миловидов до конца дочитал лейтенантскую аттестацию, но мог и не читать. У всех осталась на памяти только первая строчка. И недоумение: как же так?! Там летал, а у нас не может?

Заворочался на своем месте Глебов. Если в училище летал хорошо, а в полку не могут научить, то, значит, низкий уровень методической работы. То есть камешек в его огород. Заместитель командира в числе прочих дел отвечает и за методическую работу. Это его хлеб. Будь Глебов порасчетливей, так ему есть полный резон поддержать вывод Миловидова: не подходит по индивидуальным летным качествам. Излишне напряжен, может, боится, а потому скован, с опозданием переключает внимание, резко реагирует на отклонения в полете.

— Товарищ командир! Я предлагаю послушать самого Махонина! — вскинул Глебов руку.

Пригласили Махонина. Он вошел как на деревянных ногах и остановился у порога, Рыжеватый, поджарый, с мускулистой шеей. Лицо сразу взялось бело-пунцовыми пятнами. На таких горячих и воду возить опасно: бочку опрокинет.

Глебов спросил его напрямую:

— Махонин, ты хочешь служить в палубной авиации?

Что-то дрогнуло в лице лейтенанта, поник он взглядом. Не сразу, но ответил, хотя и не с охотой:

— Одного желания мало.

Глебов не то что вспылил, но обиделся за лейтенанта. Сказал в сердцах:

— Что ты, как на канате, балансируешь? Если хочешь — одно, не хочешь — так и скажи! Пойдешь на другие самолеты! Никто тебе зла не сделает.

Резонно: если сам человек не хочет летать на вертикальных, никто его не научит. И методика обучения здесь ни при чем.

— Хочу! — твердо ответил лейтенант.

— Вот это другое дело. — Глебов уселся на свое место.

Были Махонину и другие вопросы, были после его ухода и выступления. Еще раз взял слово Миловидов.

С ним нельзя было не согласиться. Все его инструкторы перегружены подготовкой других молодых летчиков к предстоящему походу, Махонина «завозили», и легче человека научить сначала, чем переучить, лейтенант действительно не показывает высокую технику пилотирования на самолетах вертикального взлета и посадки.

И все понимали, что командиру эскадрильи нужны сильные, подготовленные во всех условиях летчики, а не такие недоразумения, как Махонин. Да, по-своему командир эскадрильи прав.

Лишь немного Миловидов не дотянул до безоговорочного авторитета. По всем статьям он выходил в хозяева летной жизни, если бы кроме срыва не оказывалось против него еще одно обстоятельство: Миловидов не был инструктором на самолетах вертикального взлета. Пока сам переучивался, не мог выбирать инструкторскую программу, и с Махониным он не летал. И все, что предлагал Миловидов, хоть и говорилось своим голосом, но с чужих слов.

В числе последних взял слово Глебов. Прибрал в сторону поредевшую челку, прокашлялся:

— Чего там валить с больной головы на здоровую: на нашей совести отставание Махонина. Будь на его месте любой летчик, хоть семи пядей во лбу, и все равно не мог бы научиться летать.

Пункт за пунктом перечислил Глебов все нарушения в методике летного обучения лейтенанта. Кому, как не ему, знать все тонкости летного мастерства?

— Предлагаю дать Махонину дополнительные полеты.

Сел Глебов, и чувствовалось: чаша весов заметно перевесила в пользу Махонина. Если Глебов берет вину на свою службу, кто станет оспаривать? Ему видней…

Окончательно судьба летчика фактически была решена выступлением Рагозина. У него были свои доводы. Посчитайте, сколько государственных денежек уже затрачено на товарища Махонина, — это раз. Неудача с ним ляжет пятном на честь всего коллектива — два. Самому Махонину будет нанесена тяжелейшая душевная травма — три. И если есть возможность, как явствует из выступления товарища Глебова, то ее надо использовать до конца.

На Глебова Рагозин мог бы и не ссылаться. И так все знали, что из всех летчиков Глебов был у замполита на первом счету.

— У меня вопрос, — почувствовав критичность момента, встал Миловидов. — Если мы оставим Махонина, кто учить будет? В моей эскадрилье его уже все инструкторы вывозили.

Да, безусловно, Махонина оставлять в эскадрилье Миловидова нельзя. Однако если передать его в другую, то как там заладится? Одна эскадрилья от другой не на необитаемых островах. В одной сделали вывод, что не умеет летать, а в другой разве не такие инструкторы?

Полковник Вязничев, до того не принимавший участия в споре, отозвался на вопрос Миловидова без раздумий, Будто давно у него уже было готово решение:

— Майор Глебов.

Тут и хмурые не удержались от улыбки. Только Глебов вроде как поник головой: еще одна забота на его шею!

— Действительно, Иван Сергеевич, много народных средств ухлопали, посмотрите еще вы.

Глебов не стал оспаривать:

— Понял, командир! Назвался груздем…

Посмеялись и голосовать не стали.

Не столько решение командира было тому причиной, сколько сняли грех с души. Если Глебов не научит, тогда действительно и жалеть нечего.

6

В первые годы полетов на новых самолетах главным было обкатать как следует машину. Техника постоянно совершенствовалась, в полетах не обходилось без сложных ситуаций. Одно дело — техника, а другое — и летчики не сразу освоили тонкости пилотирования. «На арену цирка вызывается летчик такой-то…»

Один взлетает, а все смотрят. И смех и грех. Взлетает носом на север, а пока поднимается, уже смотрит на юг; то выше водокачки вынесет, то над землей стрижом косит.

И вообще, земля имеет силу притяжения, самолеты — свойство падения, а человек — чувство страха.

Перед небом равны все: и опытные летчики, и совсем зеленые лейтенанты. Никто из смертных не чувствует себя в кабине самолета властелином неба. Особенно если случаются неприятности.

… Это был рядовой полет на разведку погоды. Глебов любил открывать летную смену. Правда, приходилось вставать раньше других. Но это ему не в тягость. Наверное, в крови крестьянского сына тяга подняться на ранней заре. С первым шагом из подъезда сделать несколько глубоких вдохов, освежающих, как родниковая прохлада. А перед самым восходом солнца встать лицом на восток, чтобы в глазах полыхала заря, и прислушаться к земле: покой и чистота кругом, день не взбаламучен нескончаемой суетой, легка и безмятежна первая после ночного забытья песня птицы. Из-за дальних гор, голубеющих в дымке крутобокими облаками, показывается краешек солнца. И как золотым сиянием озаряется мир. Здравствуй, день входящий!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 71
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Под крылом - океан. - Виктор Лесков бесплатно.
Похожие на Под крылом - океан. - Виктор Лесков книги

Оставить комментарий