– Я рад, что смог помочь, – корректно сказал американец. – Мышонок теперь в новом большом мире. Мышином мире.
– Огромное спасибо, – ответила Дашка. – Преогромнейшее.
– Надо бы назвать как-то мышонка, – продолжил разговор американец.
Мышь в мусорном ведре. Чем не повод для знакомства.
– У меня были коты, – задумалась Дашка. – Джордж и Люси. Но как мышей называть?
– Назовем его Микки. Микки – простое и хорошее имя для мышонка.
Микки так Микки. Главное, одной мышью стало меньше.
Дашка открыла холодильник, видавший лучшие годы. Морозильное отделение было покрыто толстым слоем льда, оставляя маленькую норку посередине. В норку можно было поместить одну курицу или три бутылки пива. Сейчас норка была занята огромной рыбьей головой, остатками аутентичной трапезы корейца-велосипедиста. Перед тем, как вмерзнуть в лед намертво, из головы успела пролиться кровь на единственную оставшуюся в живых полку и покрыть ее тонким слоем красной изморози. «Итак, – решила Дашка, – вот чем я займусь сегодня». Она пошла к Рите и спросила, не будет ли многоуважаемая Рита против, если Дашка отключит холодильник. Рита сделала озабоченно—хозяйственный вид и для приличия поохала:
– Да, какой ужас! Конечно, надо разморозить. Я давно Бетти говорила.
Это «давно» тянулось с момента первого пришествия Демидыча на тиморскую землю год назад. Тогда в отеле работала вовсе не Бетти.
Рита волевым жестом выдернула шнур из розетки и для пущей убедительности взяла тряпку и протерла столик с газовой плиткой. Дашка вытащила продукты на стол и поставила внутрь холодильника кастрюлю с кипятком. Через час лед начал медленно таять.
– О! – раздался удивленный возглас Демидыча. – Знакомая банка.
Во льду показались очертания жестяной банки с тушенкой.
– Так это ж я оставил год назад.
Дашка взяла нож и начала откалывать лед. Вслед за банкой показался пакет с чем-то желтым и мягким, его удалось вытащить. Это была первая маленькая победа. Корейская рыба не таяла и затрудняла процесс.
– О—о—о—о! – на кухне появился владелец рыбьей головы. Велосипедист из Южной Кореи следовал по маршруту «Владивосток—Австралия». Протяжным «о—о—о—о» он показывал крайнюю степень изумления.
– О—о—о—о! Чья это идея – разморозить холодильник?
– Моя идея, – сказала Дашка, подкапываясь под рыбу.
– О—о—о—о! Это очень хорошо-о-о-о.
Кореец по—английски говорил плохо. В моменты радости или изумления он забывал английские слова и переходил на «о—о—о—о», прикладывая руки к груди и от души смеясь. О—о—о—о, какие в России девушки. Некоторые – ха—ха—ха – очень и очень красивые. О—о—о—о, как ловко Демидыч чинит мотоцикл. Ха—ха—ха, я так похудел, совсем без сил, мне надо отъедаться перед Австралией. В Австралии – о—о—о—о – очень дорого, там хорошо не поешь.
Рыба, спровоцировавшая разморозку холодильника, была куплена на местном рынке для приготовления сашими. В бэепекерсе рыба начала попахивать, поэтому вместо сашими ее пришлось deep fry – пожарить в масле. Голова осталась не у дел. Кореец было сделал попытку сбагрить ее Дашке, но та вежливо отказалась. Только не хватало отравиться по новой. Демидыч провел в туалете двое суток, обвинив любителей травить мышей ядом. Виноваты, скорее всего, были не мыши, а откачка канализации, тропический дождь или неполадки в водопроводной системе, в результате чего вечером из крана на кухне вода лила грязная и пахла странно. Доктора, когда рекомендуют в странах третьего мира чистить зубы водой из бутылки, не шутят.
Лед таял медленно. Дашка вернулась в комнату, поменяла постельное белье, подмела пол и решила постирать. Стиралка стояла на кухне индийского ресторана. За доллар тебе от души наливали воды из шланга, дальше все стиралось самостоятельно. Сушили белье на раскаленной крыше из рифленого железа. За полчаса все не только высыхало, но и дезинфицировалось, что было особенно важно. У большей половины местных жителей, вне зависимости от социального статуса, был педикулез. В других странах женщины сдруживались за совместной готовкой. В Дили объединяющим процессом служил поиск друг у друга вшей. Не то, что тиморцы были нечистоплотные. Напротив, они стирали без устали, во дворе каждого дома на веревке в три ряда висела одежда. И мылись не один раз в день. Только для изгнания вшей этого было недостаточно. В аптеках средства против вшей (а также клещей и клопов) Дашка не видела, и даже если железной рукой выкинуть из домов старые матрасы, тюфяки, подушки и постельное белье, где взять деньги на новое. Да и за детьми не уследишь, в какой мусорное куче и с кем в компании они роются. Так или иначе, педикулез был национальной проблемой, которую – за невозможностью или нежеланием решать – проблемой не считали.
Во дворе отеля сидела Бетти, маленькая помощница по хозяйству из Мальяны. Она готовила, стирала, убирала и в отсутствие Риты отпускала напитки в баре. Маленькая она была не по возрасту, а по росту – от силы полтора метра. Бетти было лет двадцать; и она была из тех женщин, которые внешне формируются рано и уже в юном возрасте понятно, какими они будут до конца жизни. У Бетти были длинные волосы, расфокусированный взгляд, заторможенные движения и мягкая хватка как у кошки. Ходила она чуть шаркая, широко ставя ноги и опираясь на внешнюю часть ступни. При ходьбе оглядывалась назад и вглядывалась в предметы, как будто пытаясь сообразить, что это такое. При этом, если ей что-то не нравилось, она вполне могла стукнуть рукой по столу и резко прикрикнуть – вот именно таким образом она будет поддерживать порядок в доме, когда выйдет замуж и родит детей.
По вечерам к Бетти приходил модно одетый дружок, который ходил за ней по пятам и нежно брал за руку. Для дружка была припасена томная походка с медленным поворотом головы и приглашающим взглядом, обещающим одновременно все и ничего. Если дружок оставался на ночь – а спали они на веранде отеля – на следующий день Бетти при любой возможности увиливала подремать. По вечерам Бетти любила смотреть индонезийские сериалы, главные герои которых большей частью страдали и плакали. Если в отеле не было Генри, Бетти садилась на высокий стул перед барной стойкой и часами смотрела на вымышленную жизнь чужих людей. Люди жили в просторных, богато убранных домах, ездили на дорогих машинах и, если не плакали, плели интриги, устраивали разборки, дрались и выясняли отношения. Куда интереснее, чем перспектива выйти замуж и родить шестерых детей, один из которых может умереть в младенчестве, а еще один в возрасте до пяти лет. Такой happy end предполагался для среднестатистической тиморской деревенской женщины годам к тридцати.
К Дашке Бетти поначалу отнеслась настороженно. Смотрела исподлобья и изучала. Лед был растоплен, когда Дашка сама вымыла тарелку из-под приготовленного ей риса с курицей. Бетти в первый раз улыбнулась и сказала спасибо. Второй шаг навстречу был сделан, когда бэкпекерская молодежь решила самостоятельно приготовить рыбу, покрыв рыбьей чешуей пол, стены и столы кухни. Дашка сходила за Бетти и жестом показала, что свинство, конечно, с их стороны, но надо бы убраться сейчас, так как другие тоже хотят ужинать. Бетти оценивающе посмотрела на кухню и взялась за тряпку. Дашка взялась помогать. Так они с Бетти подружились.
Перед Бетти стояла тарелка с обедом – рис, овощи и красноватый острый соус. Она привычно предложила Дашке попробовать. Так было принято. Если ты ешь, наверняка рядом окажется голодный родственник или знакомый, с ним надо поделиться. Как-то раз Бетти зашла на кухню посмотреть, как Дашка готовит. На сковородке тушилась курица с макаронами.
– Хочешь попробовать? – спросила Дашка.
Бетти заулыбалась, обняла Дашку за талию и обрадовано сказала:
– Да, пожалуйста! Я хочу немного курицы. Сейчас принесу маленькую тарелочку.
Маленькая тарелочка оказалась розеткой для соуса. Дашка отложила несколько кусочков и предложила еще макарон. Тиморцы макароны не жаловали. Только лапшу быстрого приготовления, и то в суп. Бетти взяла тарелочку, прижала к груди, искренне сказала:
– Спасибо! Большое спасибо! – и убежала.
– Бетти, – сказала Дашка. – Я постирать хочу. Только ты доешь сначала.
Бетти помахала рукой, встала и пошла с Дашкой к стиралке. Обе машины были заняты.
– Оставь, – жестом показала Бетти. – Достирается, я твое положу.
Другие постояльцы отдавали белье Бетти и ждали результата. Результат, полученный местными, в восьмидесяти процентах случаев оценивался по местным же стандартам. Если ты хотел своего результата, процесс надо было контролировать. В последний раз Дашка не уследила, Бетти залила слишком много воды, стиралка дала сбой и белье не отжала. Бетти все как есть вывалила на крышу, белье не только не высохло, но оказалось в грязных подтеках. Хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам.
