– Не, давай я подойду попозже. Может еще чего принесу. Красивая майка, кстати.
На Бетти был новый ярко-зеленый топ. Она улыбнулась и смущенно сказала спасибо. Топов у Бетти было много. Не так много, как у Риты, но много. Достаточно, чтобы менять каждый день и пару недель не повторяться.
С одеждой в Дили дела обстояли как со всем другим. Не очень хорошо. Самые модные и продвинутые тиморцы, в число которых входила Рита, покупали одежду в Индонезии или заказывали в Малайзии по каталогу. Обычные мальчики и девочки ходили в ярких майках и прорезиненных джинсах китайского производства. Модная одежда продавалась на крытом рынке, где торговыми точками и поставками заправляли китайцы. Там же покупали обувь, сумки и нарядные платья с рюшами для особого случая. Тиморцам победнее предлагалась гуманитарная помощь – одежда second-hand. Одежду распределяли по желающим, которые далее продавали ее за один—два доллара под тентами вдоль дороги. В секонд-хенде можно было отыскать потрепанный винтаж от известных дизайнеров. Он спросом не пользовался.
– Когда ты выбросишь эту юбку? – Дашкина юбка отслужила свое и активно не нравилась Демидычу. Для Тимора юбка была еще и короче, чем нужно.
– А что я носить буду? Джинсы? В них до магазина дойдешь и тепловой удар.
– Давай я сошью тебе юбку. Купи саронг, можно из него.
Дашка сама могла сшить. И не только юбку. За двухдолларовыми саронгами нужно было ехать на дальний рынок, куда из неместных отваживались ходить единицы. Страшного ничего на рынке не было. Овощной ряд, хозтовары, секонд-хенд и обычная одежда. Рынок был большой, находился на окраине города, и даже таксисты просили доллар пятьдесят против обычного доллара. Ехать на рынок было лень. Организм давно перешел в режим самосохранения, работал в вполсилы и на все предложения сделать что-нибудь, не являющееся жизненно необходимым, отвечал вежливым отказом. На пятый день в Дили Дашка поймала себя на том, что она второй час лежит в кровати под кондиционером и никуда не торопится.
– Вот и до тебя тропикоз добрался, – подытожил Демидыч. – Слабаки.
Он тоже лег на кровать, посмотрел на Дашку печальными глазами какающей собаки и скомандовал:
– Полчаса меня не трогать.
Полчаса у Демидыча плавно перерастали в полноценный дневной сон с храпом, обматыванием вокруг себя спальника и перекатыванием на Дашкину половину кровати. Демаркационная линия в виде шва на простыни касалась только Дашки. Да и что может сделать шов на ткани супротив мужского тела в 190 см х 110 кг.
Дашка положила белье сушиться на крышу. Стирать нужно было в первой половине дня, чтобы успело высохнуть. Начался сезон дождей, что означало ливень во второй половине дня ближе к вечеру. За продуктами тоже надо было идти утром – с двенадцати до трех магазин закрывали на сиесту.
Время с двенадцати до трех в Дили считалось обеденным перерывом. Никто не работал. Во дворе отеля Рита делала педикюр, Бетти залегла на кушетку, постояльцы разбежались под кондиционер, пес Бузи выбрал наиболее прохладное место и дрых, подергивая лапами. Даже музыку и ту выключили. Можно было сесть и спокойно попить чаю.
Во двор зашел торговец всякой всячиной. Связки манго, пакеты с овощами, ананасы, бананы.
– Помидоры есть? – спросила Дашка с надеждой.
Помидоры местные не жаловали, и их у торговца не было.
Рита, не вынимая ног из ведра с водой, взяла манго.
– Для сока, – сказала она. Мангопад с собственного мангового дерева закончился, а постояльцы свежеприготовленный сок употребляли с удовольствием.
– Два доллара, – закатила глаза Рита. – Как дорого!
Подход к ценообразованию у торговцев предполагал две цены – для местных и для белых мистеров. Если ты мистер или по дилийским представлениям богатый, плати, пожалуйста, в два раза больше и катись – ибо настоящую цену тебе никто не скажет.
Во двор вылез сонный Демидыч и первым делом полез в Дашкин ноутбук с проверкой.
– Это что?! Ты это написала что ли? «Помидоры есть? – спросила Дашка с надеждой». Да—а. Литераторы из вас… Литературоеды. Напишу вот путеводитель для охломонов в жарких странах, вы все и…
– Посочувствуете?
– Откинетесь как воблы! На дуршлаг с калиброванными дырками. Захочу – заплачете, захочу – засмеетесь, захочу – будете сочувствовать.
В ответ на подколы Демидыч разговаривал метафорами и аналогиями. Его книга застряла на описании индийского беспредела. Текст и правда был хороший. Правда, тема убогая. Последние полгода Дашка изредка пыталась заставить Демидыча продолжить. Но никакие убеждения, вплоть до предложения начитать текст на диктофон, не работали.
– А чего ж не пишешь?
– Не до этого! То неохота, то мотодрыжки эти…
Уже вторую неделю Демидыч чинил мотоцикл Генри, чтобы Дашке было на чем ехать на другой конец острова. То, что мотоцикл сначала нужно было научиться водить, Демидычу в голову не приходило. Он искренне верил, что люди рождаются механиками, а в средней школе становятся пилотами. Захочешь – научишься, сказал Демидыч. Куда, мол, ты денешься. Коза.
Во двор вошли двое мужчин с большой коробкой. Местные девочки завизжали. Бетти схватила коробку и прижала ее к груди. Девочки взвизгнули еще раз. На имя Риты пришла посылка с одеждой из Малайзии. Девочки открыли коробку, и Бетти примерила одну из кофточек. Полосатая кофточка с коротким рукавом «фонариком» сидела отлично. Бетти распустила волосы и повздыхала перед зеркалом. Она и другие девочки покупали одежду у местных торговцев. Но ничего особо не делали, чтобы устроить свою жизнь. Учиться не хотели, лучшую работу не искали, о перспективах не думали. Девочки аккуратно закрыли коробку и переместились ближе к телевизору. Наступало время вечерних телесериалов.
Дашка одним глазом смотрела в компьютер, а другим на экран телевизора. В самый ответственный момент, когда bad girl сталкивала good girl в овраг – причем bad girl как обычно была одета по европейской моде, а good girl согласно мусульманской традиции – из кухни выскочил Демидыч в состоянии легкого ажиотажа.
– Я это… – начал он. – Там в шкафу мышь, я ее шугнул, она залезла в трубку от фольги в углу и там сидит. Я трубку закрыл крышкой. Чего дальше делать?
Навыки ловли мышей у взрослых и сильных духом и телом мужчин никогда не входили в программу обязательного школьного образования.
– Пошли, – Дашка поднялась из-за стола. – Надо ее прямо в фольге за ворота вынести.
Демидыч побежал вперед в предвкушении удачной серии мультфильма Том и Джерри.
– Так, а чем закрыть второй конец? – От сильного душевного волнения Демидыч начал думать вслух.
– Можно взять вторую крыш…
– Ага, второй такой же крышкой.
Крышку аккуратно засунули между стенкой и другим концом трубы. Демидыч взял в руки сложную конструкцию и с видом завоевателя вышел во двор.
– Мышь там, – гордо говорил он. – Mouse.
Ради такого случая можно было заговорить по-английски.
Пес Бузи заинтересовался происходящим, начал скакать вокруг Демидыча и громко лаять. Демидыч вышел за ворота, огляделся еще раз и спросил растерянно:
– Куда ее теперь?
– Давай к соседям выпустим, в соседские ворота.
Не выбрасывать же мышку на проезжую часть.
Демидыч, мышь и Бузи сделали четыре шага вперед. Только Демидыч нагнулся, чтобы вытряхнуть мышь перед воротами, как вдруг замер. За воротами, также замерев, сидела группа тиморцев и силилась понять, чего собирается делать этот большой белый мистер с трубкой в руках и оголтелым псом, наступающим ему на пятки.
– Блин, – сказала Дашка.
Тиморцы моргнули.
– Мышь, – сказал Демидыч.
Тиморцы моргнули еще раз.
Демидыч потряс трубу, и оттуда как шарик из пневматического ружья выстрелила мышь, плавно приземлилась около канавки с водой и прыжками – прыжками – умчалась в ночь. За мышью прыжками умчался пес Бузи. Мышиную историю можно было считать завершенной.
Что главное для морского пехотинца
На следующее утро Дашка очнулась без двадцати одиннадцать с тяжелой головой и нелегкими мыслями о смысле жизни. В последнее время жить в одной комнате стало непросто. Демидыч постоянно злился и орал, что Дашка не дает ему работать.
– Почему ты не можешь находиться в комнате так, чтобы тебя не было заметно. Мы иногда по четыре человека в комнате жили и работали и ничего, не мешали друг другу.
Дашке приходилось уходить во двор и там грустить, вызывая ненужные вопросы местных, не случилось ли чего.
Комната 4х4 не предназначена для полноценного отдыха двух людей, вынужденных большую часть времени находиться рядом друг с другом. Накануне вечером Демидыч долго не мог угомониться, хлопал дверью, включал и выключал свет, заводил разговор не о чем и требовал поздний ужин. Едва Дашка заснула, Демидыч выключил кондиционер и стал требовать, чтобы она подвинулась. Она, мол, занимает слишком много места, а с включенным кондиционером в комнате слишком холодно. Представления о нормальной температуре у Демидыча менялись в зависимости от настроения. Австралийской зимой с холодными ветрами и сырым воздухом в помещениях ему было жарко, он открывал окно, заставляя Дашку спать во флиске и термобелье.
