безопасное место.
И вовремя. Солнце село. Налетели лебеди чëрные, с шипением бились о границы круга. Приползали гадюки да ужицы, пытались внутрь попасть, в лесу ходил кто-то рядом, лапами громко топал, по верхушкам елей стучал, кашлял.
А потом… Высоко над озером мелькнул силуэт дракона. Там, на высоте, его крылья ещё ловили закатное солнце, и он, казалось, купался в ласковых вечерних лучах. Глянул вниз. Нечисть успокоилась и убралась.
Иян коснулся плеча Райны:
— Смотри, чудо, там дракон…
Но девушка уже спала тихим, спокойным сном. Иян поставил сторожевое заклятье, вернул невидимость и тоже заснул, без снов, провалившись в темноту.
В глубине озера кто-то плескался и аукался…
Крыло шестое. Проклятие
Райна проснулась с восходом солнца, сладко потянулась и тут же ойкнула. Плащ Ияна сполз с обнажëнных плеч. Быстро запахнулась, прислушалась. Совсем рядом слышалось ровное, спокойное дыхание мужчины.
Аккуратно отодвинулась, стащила с веток навеса высохшую рубаху. Мгновенно набросила. Следом нацепила штаны, верхнюю рубаху, подпоясалась. Немного успокоилась, нащупала амулет.
Невероятный артефакт! На внешней стороне по серебру глади медальона летел мощный золотой дракон, почти касаясь своего хвоста, вокруг древнего существа сиял ореол солнечного света. На внутренней золотой стороне амулета парил серебряный дракон, изящный и гибкий, повторяющий движения своего соплеменника, вокруг него горел лунный мягкий отражëнный свет.
Дочь Артейсов залюбовалась работой древнего мастера. Поражало и плетение чар. Полный магический круг: земля, вода, воздух, огонь, эфир, отвечающий за ментальную магию и анимализм. Артефакт мага, способного к трансформации. Великого мага древности.
Силы анимализма, огня и ветра кем-то были заботливо подзаряжены. И девушка даже догадывалась, кем. Иян. Значит, у него всë же три дара: огонь, ветер и анимагия. Неустойчиво, но безумием носителю не грозит. А вот если невидимка научится менталистике? Четвëртый дар. Без сосуда это очень опасно. Что же движет еë спутником? Почему он хочет научиться влиять на людей?
Райна зажала артефакт в ладонях, бережно подпитала силы земли, это не заняло много времени. Амулет казался привычным продолжением тела, знакомым и родным. Затем пополнила резерв энергии воды. Но стоило приступить к силе эфира, как медальон тут же нагрелся и чуть заметно завибрировал. Вместе с ним задрожал ключ рода Артейсов, знак силы рода. Девушка тут же прекратила работу с артефактом, и всë успокоилось.
Какое-то время Райна тихо сидела, обхватив колени и думала. О медальоне. О ключе, который раньше считала лишь символом власти. Похоже, это было не так. Ключ обладал своими резервуарами энергии, как-то связанной с трансформацией. Магов трансформации давно уже не рождалось. Райна, во всяком случае, не знала ни одного. Похоже, поэтому и ключи бездействовали…
Ещё девушка вспоминала об отце и матери, навсегда ушедших в Вырий. О дедушке, сгинувшем в Пустошах. Об Ияне. Почему её так тянуло к этому мужчине, которого она никогда не видела?
Девушка обернулась в сторону спутника. Невидимый. Но ведь можно разобрать его черты на ощупь!
Подвинулась ближе. Прислушалась к дыханию: ровное, сонное. Бережно коснулась лица. Лоб. Высокий и чистый. Запустила пальцы в волосы, густые, шелковистые, длинные. Нащупала брови, широкие, ровными дугами разлетаются от переносицы. Нос с небольшой горбинкой. Щеки гладкие, ниже борода. Коснулась губ. Почувствовала. Улыбается. Хотела отдëрнуть руку, но Иян поймал и бережно поцеловал кончики еë пальцев. Вздрогнула.
Резко села, чуть отстранившись:
— Я сегодня драконов во сне видела.
Заинтересовался:
— Не одного?
— Двое. Их было двое. Как на твоëм медальоне. Солнечный дракон и его лунная пара.
— Разве на медальоне они разные?
— Конечно. Самец и самочка. Он сильный и большой. Она изящнее, гибче. И цвет у них разный.
Помолчали. Иян зашуршал, складывая вещи. Райна быстро обулась. Вышли. Ярко светило солнце, пели птахи. Перешагнули защитные линии. И тут же со всех сторон стали собираться сотни невероятных существ. Полудницы, русалки, стрыги, лесовики, оборотни, сомкнув круг, теснили пришельцев вдоль берега.
Невидимка прошептал:
— Они подталкивают нас к антрацитовой скале. Надо прорываться! Не к добру это!
— Моя магия не работает. Ничего не чувствую.
— Бхас! Моя тоже. Будем по старинке. Оружием. Доставай свои кнуты, которыми ты в замке хвасталась.
— Иян. Я когда тонула. Когда мавки меня топили. Видела там дверь в скале.
— Куда?
— Не знаю. Но… Это выход. Я не смогу бить по лесовикам да оборотням, пока они не нападут. А они не нападают.
— Понял. Тогда быстро бежим к скале, но на наших условиях. Застанем врасплох того, кто подстроил ловушку.
Резко развернулись и рванули к скале. За тьмой скалы угадывался другой мир. С разбега нырнули туда, взявшись за руки.
И оказались в сумрачном лесу. Ни день, ни ночь. Вечный вечер. Или раннее утро.
Совсем рядом пела брукса. Невидимка замер, прислушиваясь:
— Неужели сожрала уже кого-то?
— Нет, это другое, грустит, беду чует…
Брукса резко смолкла и через мгновение вышла к ним, раздвинув ветви. Поманила рукой, зовя за собой. Заметила сомнения.
Заговорила с дочерью Артейсов, игнорируя Ияна:
— Душа Леса хочет говорить с тобой. Мужчину оставь у входа. Ему не место в подлунном царстве. Видимый, невидимый, всë одно. Наглый и вонючий.
Райна втянула чуткими ноздрями воздух, невидимка пах просто восхитительно. Сандалом, травами, ветром, немного гарью. И в солнечном, и в подлунном мире.
Брукса усмехнулась, заметив движение девушки:
— Без него не пойдëшь?
— Нет. — Райна, хмурясь, свела брови.
— А, ну, и ладно. — Брукса плавно, словно танцуя, махнула рукой. — Пусть идëт. Не боишься, что возвращаться не захочет?
— Это его дело. Пусть сам решает.
— Да, ну? А тебе, значит, всë равно?
— Каждый в ответе лишь за свою судьбу.
— А мавки сказывали, он на берегу от всех нос воротил, кроме тебя. А уж как спасать бросился. Плавает лучше водяного. И хорош собой. — Брукса неожиданно смолкла. Прислушалась. Заговорила строже. — Ладно, хватит судачить. Пора делом заняться.
Легко скользнула меж ветвей, лишь качнулись листья высокого папоротника у ног. Обернулась. Поманила. И устремилась дальше.
Шли недолго, достигли тропки, которая вывела к озеру. Вода белая, словно молоко, а поверх дымка стелется.
На берегу девушки сидят. Все нагие да в венках пушистых. Смотрят на красавицу в центре. У той волосы золотые по плечам текут. Глаза закрыты, сновидит. Тело ниже бëдер корой покрыто и корнями в землю уходит. На голове тоже венок с самым богатым разнотравьем.
Мавки, бруксы да стриги подвинулись, давая проход к той, кто, похоже, и была Душой леса. Открыла глаза. А они тоже цвета молока, белые, как вода в озере. Заговорила. Тысячи голосов в одном. Женские, девичьи, детские.
— Проходи, дочь Артейсов, садись. Разговор долгий
