Значит, скоро будем на месте.
Одно хреново – погода портится.
– Тучи собираются, – сказал я Кериму.
– Пустяки, – оскалился он. – Машина – зверь! Ты б видел, через какое болото на ней проходили. Летели как на крылышках!
«На крылышках?» – поморщился я. Кажется, он ещё не понял, куда мы едем.
Дождевые капли прочертили полосы на лобовом бронестекле. Водитель включил «дворники».
Телевизор уже вырубили. Но бандиты по-прежнему чувствовали себя расслабленно – вполголоса переговаривались, обсуждая результат последнего матча Кавказской футбольной лиги.
Мутная пелена затягивала небо. Опускалась ниже, почти цепляя вершины деревьев. И остатки света гасли в темнеющих клубах – будто среди дня наступили сумерки.
Хотя какие-то лучики ещё прорывались…
Я всмотрелся и заорал:
– Все – вон из машины!
– Ты спятил? – нахмурился Керим.
А огоньки с каждым мгновением становились ярче – сперва будто крупные звёзды. Потом они превратились в ослепительные шары…
– Жми, – приказал Керим.
Водитель ударил по педали газа. Мотор бэтээра натужно взревел, выжимая остатки мощности.
Сгустки огня стремительно вырастали. Но иногда опять исчезали в облаках. Они ещё очень высоко…
– Прикажи остановиться! – хрипло повторил я. – Всем надо выйти из машины!
– Заткнись, – отозвался вожак бандитов.
Кажется, он уверен, что нам удастся проскочить. Раньше он не имел дело с плазмонами.
– Это не шутки… – бормочу я.
Керим выхватывает из-под куртки «беретту» с золотой рукоятью. Холодный ствол упирается мне в висок:
– Только попробуй дёрнуться!
БТР подпрыгивает на кочках. Несётся на максимально возможной скорости – по-моему, километров восемьдесят в час. И ослепительные шары исчезают из поля зрения.
«Неужели проскочили?» – мелькает в мозгу.
Керим удовлетворённо хмыкает.
В этот миг словно яркая неоновая лампа озаряет придорожные кусты.
Водитель бьёт по педали тормоза. Резко выворачивает руль. Я успеваю заметить шар белого огня, летящий навстречу бэтээру.
Дальше всё застилает нестерпимое сияние…
Удар! Меня швыряет на кого-то орущего.
Кажется, БТР перевернулся.
Ещё удар – будто машину таранят снаружи!
Хруст бронестекла. Едкий химический дым. И вонь горелой человечины.
Отчаянные вопли бандитов. Нестерпимый жар в салоне.
Потом врывается прохлада. Кому-то удалось распахнуть задние двери бэтээра?
Радужные круги перед глазами, но я уже могу видеть, как бандиты выскакивают наружу. И Керима – нет рядом.
Где Белка? Я оглядываюсь и сквозь клубы дыма, в отсветах пламени вижу девочку. Она без сознания. А тот, к кому она прикована, валяется с разбитой в кровь головой. Я тащу тело охранника ближе к дверям.
Подхватываю Белку, пробираюсь к выходу – насколько позволяет цепь.
У самых дверей переступаю через обуглившийся труп.
Надеюсь, это Керим?
– Стоять!
Зря надеялся!
В обгорелой куртке, с наливающимся под глазом синяком, но всё-таки жив и довольно здоров. А главное, целится мне в лоб из пистолета:
– Что, сучонок? Не успел?
– Потом поговорим!
Он качает головой:
– Это и был твой план? Гнида! С самого начала хотел нас подставить!
Яркий свет озаряет лесную дорогу. Я смотрю через плечо Кериму. Там, за его спиной, медленно приближается сияющий шар – диаметром с колесо от «КамАЗа». А Керим не оглядывается. Таращится на меня и кривит губы:
– Думаешь, куплюсь на дешёвый трюк?!
Я стою неподвижно.
Горячая волна накатывает, словно из раскрытой печи. И Керим наконец тоже её чувствует. Замирает с расширенными глазами.
Не выдерживает. Слегка поворачивает голову.
Левой рукой я прижимаю Белку, а правой – перехватываю его пистолет. Керим яростно хрипит, замахивается свободным кулаком. Но вдруг выпускает оружие. Падает ничком и уползает в кусты.
А шар уже совсем рядом.
Медленно, стараясь не делать резких движений, я опускаюсь на траву вместе с Белкой. Закрываю её своим телом и полами расстёгнутой куртки.
Нестерпимый жар проходит сверху. Волосы на затылке начинают тлеть. И лишь высокотехнологичная немецкая куртка ещё держится…
Вероятно, это длится долю секунды.
Только для меня всё кажется вечностью…
Наконец становится прохладнее. Я осторожно поднимаю голову.
Здоровенный шар висит над «Хаммером» – второй машиной бандитского кортежа. Стелется лёгкий дымок. Дрожит воздух. У меня на глазах крыша автомобиля теряет форму – оплывает, словно горячий шоколад.
Ещё несколько шаров, размером всего с футбольный мяч, плавно кружат рядом. По-моему, они наблюдают за процессом.
Чуть в сторонке лежат несколько обгоревших трупов.
А вон там, левее, – свежая чёрная просека. Такое впечатление, что деревья там не сгорели, а испарились – даже пепла нет. Лишь обугленные пеньки торчат из земли, покрытой стекловидной коркой…
Ох, как не хочется оставаться в этом живописном месте!
Я взвешиваю в руке трофейный пистолет. Берусь за цепь, которая тянется от руки девочки в бэтээр. Я мог бы перебить одно звено выстрелом – но тогда вся ослепительная, смертоносная хрень немедленно переключится с «Хаммера» на нас!
С Белкой на руках я не успею убежать далеко…
Остаётся ждать?
А чтоб ему! Ещё один шар!
Он появляется со стороны чёрной просеки. И, снижаясь, летит прямиком ко мне.
Скорее накрыть Белку!
В этот раз я успеваю поднять на голову капюшон. Закрываю глаза. Отсчитываю время ударами сердца.
Сейчас жар куда сильнее! Немецкая куртка помогает плохо. Я стискиваю зубы, ещё чуть-чуть, и заору от боли!
И тогда любопытный плазмон опустится ниже…
«Ну, чего тебе надо?! Улетай, сука, улетай!»
Отпустило…
Я открываю глаза.
Шар огибает лежащий на боку БТР. Скрывается из виду.
Я приподнимаюсь. И вдруг замечаю, что цепь, тянущаяся от руки девочки, ослабла. Я не верю своей удаче: пара звеньев расплавилась!
– Горячо… – шепчет Белка. – Почему так горячо?
– Уже не так, – отзываюсь я и тревожно заглядываю в её глаза. – Ползти сможешь?
Она недоумённо моргает:
– Ползти?
– Тс-с… – прикладываю я палец к губам.
Белка поворачивает голову и расширенными глазами смотрит на идиллическую картинку с обугленными трупами. Больше всего я боюсь, что она закричит от страха.
Но она просто бледнеет. Беззвучно кивает.
И, вжимаясь в землю, мы уползаем с дороги в лес.
Наверное, целую сотню метров не рискуем подняться на ноги.
Бандитов не видно и не слышно.
Трупов на дороге осталось не так много. Значит, остальные успели сбежать. Полагаю, они сейчас далеко!
Сейчас я больше думаю о том, что осталось за спиной.
Дождь едва моросит. Но погода по-прежнему дерьмовая. Клочья облаков клубятся рядом с верхушками сосен. Иногда там, в серой толще, проскакивают вспышки молний…
Идеальная для плазмонов погода.
Мы вползаем на холм, переваливаем через него, и лишь тогда я вполголоса командую:
– Встаём!
Устойчивый, неотвязный аромат озона витает в воздухе. А ещё кажется, что до сих пор где-то рядом – вонь сгоревшей плоти.
К чёрту!
До посёлка осталось не так уж много. Если по прямой через лес – максимум километров пятнадцать.
Часа за три доковыляем.
Об одном стоит жалеть – о пакете с артефактами. Всё, ради чего я тащился на Ярмарку. Столько усилий – коту, то есть плазмону, под хвост…
Обидно.
– Что это было? – шёпотом выдавливает Белка.
– Красивый атмосферный феномен.
Болит обожжённая спина, не хочется вдаваться в подробности.
Дождь понемногу утихает…
Мы идём без отдыха.
Только раз останавливаемся у ручья, чтоб напиться и перевести дух.
Ранние сумерки опускаются на лес, когда, усталые и мокрые, мы наконец достигаем окраины того самого посёлка.
Этот – один из трёх, до которых можно добраться по лесной дороге. Если бандиты всё-таки идут следом, пусть ещё поломают голову.
А нам…
Нам придётся ломать голову, где дожидается группа Насти.
Мы стоим под деревом и таращимся на одинаковые серые коробки домов. Без стёкол, кустарник подступает вплотную к стенам. Обычная картина во всей полосе отчуждения…
Я вяло сплёвываю.
Вероятно, нас должны были встречать у дороги. А мы вышли совсем с другой стороны, прямиком из леса…
Неужто ещё надо бродить по этому кирпично-каменному лабиринту? Терпение лопается, я сажусь на траву и просто кричу:
