В Венгрии они провели большую часть зимы. Джоанна не ожидала, что эта страна так богата и что венгерская знать окружает себя чуть ли не ромейской роскошью. Тон в придворных нравах задавала супруга короля Белы — Маргарита Французская, и после утомительных странствий Джоанна вновь оказалась в своей стихии. Она пела и наслаждалась музыкой и танцами, посещала турниры, кружила головы венгерским рыцарям, и те сражались в ее честь, а она награждала победителей.
Обри, казалось, был польщен тем впечатлением, какое она произвела при дворе. Лишь позднее она узнала, что ее супруг за право прогуляться с нею верхом, повести в танце или занять место рядом на пиру требовал от ее поклонников подарков. В конце концов среди придворных пополз слух, что за изрядный куш лорд готов даже уступить свое место на ложе. Именно тогда королева Маргарита деликатно намекнула, что им обоим следовало бы покинуть королевскую резиденцию в Эстергоме.
Обри возложил всю вину на Джоанну: она-де так вольно вела себя при дворе, что им не удалось исполнить поручение Ричарда: склонить короля Белу к участию в крестовом походе. Венгерский государь, формально дав согласие, так и не предпринял ничего, чтобы присоединиться к воинству паладинов.
По прибытии в Константинополь вдовствующая императрица Агнесса пригласила сэра Обри и леди Джоанну — кузину короля Ричарда — воспользоваться ее гостеприимством. Но продлилось это недолго, хоть Обри явно не спешил в Святую землю. Однако ее супруг так докучал императрице, выклянчивая подношения, что Джоанна вздохнула с облегчением, когда по приказу императора им пришлось покинуть столицу.
Именно тогда Обри неожиданно принес обет целомудрия и воздержания. Из-за этого отношения супругов стали еще более напряженными. Все усилия Джоанны быть хорошей женой таяли, как лед под лучами солнца. Только тогда она с горечью осознала, что совместное путешествие не сблизило их, а породило еще более глубокое отчуждение. Вокруг было столько молодых мужчин, восхищавшихся ее красотой, и порой даже Годит ворчала, что не стоило бы ее госпоже тратить лучшие годы на человека, подобного Обри.
Джоанна одергивала камеристку — не ей судить поступки госпожи. В конце концов, она из рода де Шамперов, а это обязывает во всем хранить достоинство. Тем временем пустота и одиночество захлестывали ее душу, как бурные волны терпящий бедствие корабль…
Отряд внезапно остановился, и Джоанна, отвлекшись от своих мыслей, заметила, что их проводники чем-то обеспокоены.
Уже светало, за ночь они проделали немалый путь. Но внезапно Сабир, по-прежнему ехавший далеко впереди, во весь опор прискакал обратно и принялся о чем-то советоваться с рыцарем-госпитальером и рыжим верзилой Эйриком.
Джоанна бросила взгляд на безучастно ожидавшего Обри. Если отряду что-то угрожает, ему бы первым делом следовало принять участие в обсуждении плана дальнейших действий. Муж, словно прочитав упрек в ее взгляде, приблизился к рыцарю. Там уже находились Иосиф со своими охранниками и капитан Дрого с четверкой уцелевших воинов-саксов.
Затем рыцарь д'Анэ повернул коня и направился к ней.
— Очень ли утомлена ваша лошадь, мадам?
Джоанна огладила холку своей гнедой.
— Вспотела, но дышит ровно. Думаю, сможет проделать еще немалый путь.
— А в карьер?
— Есть необходимость так торопиться?
Рыцарь указал вдаль.
— Как только рассвело, Сабир заметил облако пыли за той возвышенностью с плоской вершиной. Столько пыли могло поднять только внушительное количество всадников, однако в этих местах нет никаких дорог. А без дорог в этих краях передвигаются только отряды газизов. Затаиться, положившись на милость небес, здесь негде — вокруг ни зарослей кустарника, ни глубоких ложбин. С другой стороны, отряды газизов обычно довольно многочисленны, и все они отменные воины, владеющие конем и оружием чуть ли не с детских лет.
— А что предлагает мой супруг? — спросила Джоанна.
Внешне она оставалась спокойной, но при мысли о том, что ей довелось пережить, оказавшись в руках у разбойников, сердце женщины сжалось.
— Ваш муж храбрый воин. Он предлагает принять бой.
Губы Джоанны невольно сложились в презрительную усмешку. О, она хорошо помнила, как прославленный победитель турниров растерялся, словно мальчишка, когда вооруженные до зубов люди в чалмах принялись осыпать стрелами сопровождавших их воинов, укрываясь за корявыми стволами маслин.
— Сэр Мартин, вы опытны и знаете местность и обычаи здешних людей. Поэтому я готова выслушать вас.
— А я бы, в свою очередь, положился на моего Сабира. Он уверяет, что достаточно часа хорошей скачки, и мы окажемся в безопасности.
— Если вы доверяете этому сарацину — я последую его совету. И не тревожьтесь за меня и других женщин: выбирая спутниц, я отдавала предпочтение тем, кто хорошо держится в седле.
Мартин молча отвесил полупоклон. Могучий саврасый конь рыцаря легко вынес его во главу отряда. Он скакал за Сабиром, время от времени оборачиваясь, чтобы убедиться, что со спутниками все в порядке.
Действительно: англичанка и обе ее служанки держались неплохо. Их лошади шли машисто, не сбиваясь с ровного галопа, и было видно, что всадницы правят ими умело, несмотря на бездорожье. Хуже обстояло с вьючными животными, которых пришлось тащить в поводу. Особенно отставал навьюченный поклажей верблюд. Иосиф ехал не слишком уверенно, но рядом с ним был Эйрик, которому Мартин велел приглядывать за сыном Ашера.
Солнце поднималось все выше, несущийся галопом небольшой отряд вздымал тучи пыли, которую могли заметить и те, кого они опасались. Сабир считал, что им надо двигаться прямо на юго-запад. Тогда вскоре появятся зелень, заросли кустарника и небольшие рощицы. Где-то там находится небольшая пограничная крепость, в которой расположен довольно многочисленный ромейский гарнизон.
После получаса такой скачки лошади, еще в течение ночи проделавшие изрядный путь, начали сбиваться с шага. Но впереди уже маячили курчавые заросли, местность стала ровнее, и путь пошел под уклон. Внезапно раздался предупреждающий крик одного из воинов, ехавших в арьергарде.
Мартин оглянулся. Так и есть: слева от них в воздухе висела пыльная пелена, и в ней уже можно было различить темные точки мчащихся всадников.
Рыцарь придержал коня, давая спутникам вырваться вперед, а сам принялся следить, насколько быстро сокращается расстояние между отрядом и погоней. Мимо пронеслись леди Джоанна, затем ее супруг, еще кто-то… Мартин кружил на месте, сдерживая коня и оценивая расстояние до преследователей. Те были явно быстрее. Проклятье, если бы не эти вьючные животные — мулы и верблюд! Должно быть, надо оставить их на произвол судьбы и спасаться самим…
