— Понимаю.
Райан на мгновение замолкает, дает мне немного пространства.
— Вы сможете быть готовы через неделю? — спрашивает он через минуту.
Я оглядываю квартиру. На мой крошечный мир. На мальчика, вокруг которого вращается мой крошечный, испорченный мир.
— Через две.
Но, как бы то ни было, у мира на меня другие планы. Четыре дня спустя звонит Райан.
— Где ты? Ты дома?
Он звучит обеспокоенным. Так близко к беспокойству, как только может Райан.
— Я как раз собиралась отвести Коди в парк.
— Кто-то опознал Джастина по видеозаписи. Полиция выдала ордер на его арест.
— Боже мой!
— Ребята из гаража уже звонили. Сегодня утром его разыскивала полиция. Перевернули все вверх дном в поисках его адреса.
— Но ведь его не найдут, верно? Его здесь нет, он в… безопасности?
— Он в безопасности. Но, Скарлет, полиция установит связь между вами. Это только вопрос времени.
— Думаешь, они придут сюда? Они думают, что я имею какое-то отношение к смерти Маркуса?
— Я был бы удивлен, если они этого уже не сделали, — желчь подступает к горлу, и перед глазами все плывет.
— Что мне делать, Райан? Я не могу… что, если меня арестуют?
Кажется, что мои легкие наполняются водой. Мои ноги дрожат так сильно, что я едва могу стоять, но в то же время я не могу двигаться, я застряла на месте.
— Я этого не допущу, — уверяет Райан меня. — Но мне нужно, чтобы ты собрала свои вещи. Сейчас.
— Ты хочешь, чтобы мы сейчас ушли?
— Если у тебя есть идея получше, я весь во внимании.
Мой желудок болезненно сжимается, и, как я ни стараюсь, я не могу придумать ничего лучше, чем бежать.
— Скарлет?
— Сколько есть время?
Райан выдыхает то, что я могу только предположить, это вздох облегчения.
— Полчаса.
Полчаса, чтобы упаковать нашу жизнь. Этого времени недостаточно. Это недостаточно быстро. Насколько я знаю, полиция сейчас может быть в пути.
— Я буду ждать внизу.
Через тридцать пять минут у меня сумка с вещами первой необходимости, Коди одет и готов идти. Я кладу конверт с последним чеком из закусочной в карман.
— Сумку взял?
Коди взваливает на плечи рюкзак с рисунком Человека-Паука, обхватив руками ремни.
— Да. Взял.
— Ночник не забыл?
Он снова кивает, покачивая рюкзаком.
— Я положил его в сумку.
— Хорошо, — говорю я, протягивая к нему руку. — Быстрее. Пойдем.
Я беру Коди за руку, стараясь не сжимать ее слишком сильно. Изо всех сил пытаюсь сохранять спокойствие ради него, но каждый шум, каждый шаг за дверью, и я на краю. Каждую минуту получаса я жду, что полиция появится у моей двери.
И теперь, когда наши жизни запихнуты в рюкзаки, я стою в своей дерьмовой гостиной, мое сердце колотится со скоростью мили в минуту, и все это обрушивается на меня.
Покинуть эту квартиру означает оставить последнюю связь с Джастином, которая у меня есть. Эта глупая, уродливая, вонючая квартира так полна воспоминаний о нем, что оставить все это позади — все равно что отпустить его. И что бы ни случилось, я еще не готова к этому.
Но теперь у меня нет выбора. Останься и предстань перед полицией по поводу причастности Джастина в смерти Маркуса, или беги.
Как бы трусливо это ни было, я решаю бежать. Потому что независимо от выбора, который я сделаю в своей жизни, Коди заслуживает лучшего. И вот что я собираюсь делать.
В последний раз мы с Коди спускаемся по кривой скрипучей лестнице, мимо квартиры на втором этаже, где парочка спорит каждую ночь, мимо лифтов, которые никогда не работали и, вероятно, не будут.
Я оставляю простую записку для Неды и Амона «Спасибо за то, что вы были мне как вторая семья»
Какие глупые слова. Я делаю мысленную пометку послать почтой им что-нибудь.
Машина Райана стоит на холостом ходу у входной двери, когда мы выходим на утреннее солнце.
— Мне ехать за тобой на грузовике?
— Это слишком палевно. Грузовик будет здесь, — говорит Райан, нахмурившись. — Мне очень жаль.
Коди сидит на капоте, в то время как Райан очищает все изнутри моей машины, каждый чек, каждую записку, каждый список покупок. Как только он удовлетворен, мы бросаем наши вещи в багажник его «BMW», и через несколько секунд с ревом выезжаем из жилого комплекса. Мы с Коди смотрим, как в окне позади нас проплывает городской пейзаж. В течение нескольких минут это всего лишь плохое воспоминание — точка на горизонте, картина в зеркале заднего вида.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Только когда мы полностью отогнали от себя окраины города, мое сердце, наконец, начинает замедлять свой быстрый темп. Я отпускаю руки, крепко сжатые на коленях. Пальцы болят, ладони вспотели. Я растираю их по ногам, пытаясь вернуть хоть немного ощущения.
— Куда мы идем, мам? — спрашивает Коди с заднего сиденья.
Я поворачиваюсь к Райану. Он слегка трясет головой.
— Мы отправляемся в приключение, — говорю я, поворачиваясь, чтобы улыбнуться Коди. — Что-то вроде исследователей.
— Куда?
— Туда, где ты никогда не был.
— А ты была там раньше?
— Нет. Так что мы будем исследователями вместе.
— Там будет весело? Как на детской площадке?
— Будет весело, — говорю я, протягивая руку над центральной консолью и нежно похлопывая его по ноге. — Обещаю. Просто посиди спокойно, ладно?
Я помогаю ему устроиться с телефоном в рук, и возвращаю ему пачку изюма, единственное, что у меня есть в сумочке, чтобы он был занят некоторое время.
Повернувшись на сиденье, я сбрасываю туфли и подтягиваю колени к груди.
— Ты можешь сказать мне, куда мы едем? — шепчу я.
Глядя на свои ноги, покоящиеся на его кожаных сиденьях, я могу сказать, что при любых других обстоятельствах я была бы молчуном, но не сейчас.
— У меня есть семья за пределами штата, которая владеет некоторой собственностью, — говорит он. — Ничего особенного, но это безопасно и находится в глуши. Каждый держит себя в руках, так что вы поселитесь в тихом и хорошем месте.
— Место, где я могу залечь на дно, да?
Райан кивает.
— По крайней мере пока все не утихнет, — он выезжает на шоссе, тиканье индикатора так невероятно громко в тишине.
— Будет тяжело, — бормочу я, в основном про себя.
— Никогда не знаешь, — говорит Райан, похлопывая меня по колену. — Тебе может понравиться Клируотер.
Мы едем, пока солнце не опускается низко над горизонтом, и пейзаж не превращается из бесплодного и пыльного в зеленый и пышный. Дорога начинается с легкого ветра, поднимающегося вверх, пока я не убеждаюсь, что мы приближаемся к разрыву самого неба.
В начале седьмого Райан заезжает в придорожный ресторан, покушать. Коди голоден и набивает себя куриным жареным стейком и вафлями. К тому времени, как он заканчивает, он так устал и сыт, что засыпает. Пока он спит у меня на коленях, я уничтожаю тарелку макарон, целую стопку чесночного хлеба и половину яблочного пирога. Я не помню, когда в последний раз чувствовала себя такой сытой.
Конечно, еще десять минут на дороге, и тревога в моем животе заставляет его крутиться так сильно, что я прошу Райана остановиться.
К одиннадцати часам Райан едва может держать глаза открытыми, а Коди бодрствует и раздражен, так что готов выпрыгнуть оттуда.
Мы находим мотель в крошечном городке недалеко от вершины горы. Мы с Коди остаемся в машине, подальше от любопытных глаз, а Райан заказывает два номера. Я смотрю на него через окно машины, широкие плечи и толстые, обвитые татуировками руки, очерченные под итальянским пошивом. Смешно. Даже так далеко от места, которое он называет домом, в нем все еще есть что-то, что заставляет людей осторожничать, как будто он вызывает инстинктивный страх.
И все же, импозантен он или нет, Райан находит в себе силы улыбнуться и кивнуть женщине за прилавком. Он вежлив и дружелюбен, и кроме Джастина, нет ни одного человека на планете, с которым я чувствовала бы себя в большей безопасности.
На следующее утро, позавтракав буррито в микроволновке и кофе с бензоколонки, мы едем еще несколько часов, петляя через горы и границу.
