выдавая обнаруженных в лесу партизан, военнопленных и евреев, за что получал деньги[770]. Указанные факты были подтверждены большим количеством свидетелей[771] и признаны самим обвиняемым[772]. Только после этого И. А. Бабетский был подвергнут высшей мере наказания – расстрелу[773].
Также обстоятельно было рассмотрено дело Т. М. Ермолаевой, обвиняемой в том, что она проникла в партизанский отряд им. Калинина по заданию гестапо г. Борисова. Было опрошено множество свидетелей, собраны документы, подтверждающие ее преступную деятельность[774], и только после этого вынесено заключение с обвинением[775] и принято решение о ее расстреле[776].
Таким образом, основными недостатками при организации контрразведывательной работы на оккупированной территории Белоруссии стали недостаток квалифицированных кадров, низкие результаты работы в начальный период войны, а также, имевшее порой место, противодействие руководства партизанских формирований работе контрразведчиков. Серьезной проблемой были т. н. «перегибы на местах», когда судьбы людей решались без достаточной доказательной базы, на основании субъективного мнения лиц, ответственных за контрразведывательную работу в партизанском формировании.
Однако, несмотря на отдельные недостатки, в целом, велась активная работа по установлению путей проникновения германских агентов в партизанские формирования, методов их работы, а также по внедрению агентуры в антисоветские националистические организации с целью их разложения и направления деятельности против оккупантов[777].
Таким образом, контрразведывательное обеспечение партизанских формирований Белоруссии велось в различных направлениях и являлось важнейшей задачей руководства и особых отделов партизанских отрядов и бригад, а также всех спецгрупп и отрядов НКГБ в тылу врага. Это было неотъемлемой частью их работы по противодействию спецслужбам противника, которые активно действовали на всей оккупированной территории, и приносило ощутимые результаты. Качественная организация контрразведки позволяла достойно противостоять одной из сильнейших спецслужб изучаемого периода.
* * *
В разведывательной и контрразведывательной деятельности применялись различные методы работы: создание широкой агентурной сети из местных жителей с целью получения информации о планах и деятельности противника, и упреждающего реагирования на его действия; внедрение агентов в различные структуры противника (в том числе в разведывательные и контрразведывательные) для сбора сведений о формах и методах его работы; вербовка представителей германской администрации и перевербовка агентов противника; соблюдение командованием и личным составом режима секретности; разъяснительные беседы, как с личным составом партизанских отрядов, так и с местными жителями с целью повышения их бдительности; тщательное изучение и проверка каждого нового человека в отряде; дезинформирование противника, идеологическое воздействие на его личный состав с целью его дезорганизации и перехода на сторону партизан и др. Противостояние органов государственной безопасности нацистским спецслужбам было организовано на высоком качественном уровне и внесло значительный вклад в победу над Германией.
3.3. Диверсионно-террористическая деятельность
Организация диверсионно-террористической работы на оккупированной территории Белоруссии
Значимыми направлениями деятельности органов госбезопасности в тылу врага были диверсионная работа, а также организация и осуществление операций по ликвидации представителей германской администрации и лиц, сотрудничавших с оккупационным режимом.
Представляется целесообразным уточнить разницу между терминами «диверсионный» и «террористический» акты. Следует пояснить, что законодательство разделяет эти понятия. В соответствии с законодательством Республики Беларусь, диверсия – это совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения им телесных повреждений, разрушения или повреждения зданий, сооружений, путей и средств сообщения, средств связи или другого имущества. Под террористическим актом понимается посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в связи с его государственной или общественной деятельность. Целью диверсии является нанесение ущерба; цель же террористического акта – дестабилизация общественного порядка, либо воздействие на принятие решений государственными органами, либо воспрепятствование политической или иной общественной деятельности, либо месть за такую деятельность.
Данное пояснение необходимо в связи с тем, термин «террорист» в общепринятом понимании носит негативный характер, поэтому не принято называть террористами участников движения Сопротивления. Тем не менее, этот термин вполне правомочен, и с точки зрения современного законодательства, и с точки зрения законодательства исследуемого периода, так как распорядительными документами ставились задачи по осуществлению именно террористических актов (или спецмероприятий «Т»), т. е. ликвидации представителей оккупационной администрации.
В частности, требования по созданию невыносимых условий для оккупантов и лиц, с ними сотрудничающих, а также по их уничтожению выдвигались в директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) № П509 «Партийным и советским организациям прифронтовых областей» от 29 июня 1941 г. и в постановлении ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 г. «Об организации борьбы в тылу германских войск. Этим же документом указывалось на необходимость создания в тылу противника диверсионных групп для уничтожения коммуникаций и иных объектов противника[778].
Директивой ЦК КП(б) БССР № 2 от 1 июля 1941 г. «Партийным, советским и комсомольским организациям по развертыванию партизанской войны в тылу врага» также предписывалось уничтожать мосты, дороги, склады, другие объекты и живую силу противника[779].
Директивой НКГБ СССР № 168 от 1 июля 1941 г. «О задачах органов госбезопасности в условиях военного времени» организация «диверсионно-террористической и разведывательной работы против врага» поручалась подразделениям НКГБ – УНКГБ прифронтовой полосы[780].
В диверсионной деятельности задачи органов госбезопасности сводились к следующему:
нарушение нормальной работы железнодорожного и автомобильного транспорта противника;
вывод из строя его военных и промышленных объектов, воинских штабов;
уничтожение складов и баз с оружием, боеприпасами, горючим, продовольствием и военным имуществом;
разрушение линий и узлов связи, электростанций и других объектов, имеющих военное значение[781].
Таким образом, Наркомату государственной безопасности Белорусской ССР предписывалось на основных стратегических направлениях продвижения противника и в его тылу организовать работу по выводу из строя коммуникаций и иных важных объектов. В Директиве также указывалось на то, что «каждому чекисту …необходимо создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу и срывать все их мероприятия»[782].
Приказ И. В. Сталина № 00189 от 5 сентября 1942 г. «О задачах партизанского движения» призывал: «Беспощадно истреблять или захватывать в плен фашистских политических деятелей, генералов, крупных чиновников и изменников нашей Родины, находящихся на службе у врага. В этих целях постоянно наблюдать за генералами и крупными чиновниками. Выяснить, что они делают, где живут, где и в какие часы работают, куда и по какому пути ездят, ходят, с кем ведут знакомство из местных жителей, какого поведения, кто и как их охраняет»[783].
Требование «организации и совершения терактов против лиц из числа крупных немецких ставленников и руководителей» выдвигалось в планах мероприятий 4 отдела НКГБ БССР по организации разведывательно-диверсионной и агентурно-оперативной работы в оккупированных районах БССР[784].
Директивой НКГБ СССР № 583 от 22 октября 1943 г., направленной начальникам 28 оперативных групп, ставилась
