людьми, — улыбнулся Тони.
Мимо как раз проходил медбрат, с которым у нас состоялась короткая беседа по поводу данного пациента.
— Итак? — произнес я вопросительно, обращаясь к нему.
— Это правильное решение, — ответил он. — Тут все думают, что Тони надо отпустить. Он хороший человек. Да, он действительно совершил ужасное преступление, справедливо, что его изолировали от общества на внушительный срок. Но при этом он провел тут много лет, которые, по факту, потерял. А это плохо.
— Все думают так? — уточнил я. — И профессор Мэйден?
Я глянул в его сторону: мне почему-то казалось, что он будет разочарован и, возможно, даже встревожен. Однако Мэйден был вполне доволен результатами комиссии.
— После курсов Боба Хаэра я считал, что все психопаты — просто монстры, — произнес я. — В принципе, этим словом все сказано: психопат. Но, может быть, Тони не до конца психопат? Скажем так: человек в пограничном состоянии? Возможно, его жизненный путь как раз служит подтверждением, что к подобным людям следует относиться иначе, не применяя крайних мер?
— Мне кажется, вы правы, — кивнул Мэйден. — Мне самому не нравится, как Боб Хаэр говорит о психопатах — будто это какой-то другой биологический вид.
Тем временем Тони стоял в полном одиночестве, уставившись в стену.
— У него достаточно сильно проявляются некоторые психопатические черты, это правда, — продолжил Мэйден. — Он не берет на себя никакой ответственности за собственные поступки, а вину перекладывает на окружающих. При этом его и опасным преступником не назовешь. Тони может в соответствующей ситуации совершить какой-то хулиганский поступок, но не начнет причинять людям зло и боль ради удовольствия. А еще хотел бы отметить, что подводить человеческую личность к конкретным диагностическим ярлыкам неправильно. Кроме патологических симптомов, у Тони много и достойных качеств.
Я снова посмотрел на Тони — на секунду мне показалось, что у него в глазах слезы, но нет. Он просто задумчиво стоял у стены.
— Даже не принимая точку зрения критиков Хаэра, вы не можете поспорить с тем фактом, что по его опроснику несложно получить высокие баллы, если ты просто слишком импульсивен или безответственный, не говоря уже о маньяке, который способен совершить тяжелое преступление, — добавил Мэйден. — Получается, что совершенно разные люди, несопоставимые по уровню опасности для общества, могут получить одинаковые баллы, — он помолчал какое-то время. — Правда, вынужден отметить, что необходимо быть осторожным и с положительными качествами Тони. У многих асоциальных личностей сильно развиты, например, харизма или другие черты, привлекающие окружающих.
— Как думаете, что его ждет? — поинтересовался я.
— Предполагаю, что его судьба только в его руках, — пожал плечами Мэйден.
* * *
Но это мнение было ошибочным: судьба Тони была не в его руках. Его и правда выпустили из Бродмура 1 апреля 2010 года, однако уже в июне он мне позвонил и сообщил, что попал, как говорится, из огня да в полымя.
— Джон, я теперь в Бетлеме! Его еще называют «Бедлам». Кажется, никто не собирается выпускать меня на волю… — сказал Тони.
У «Бедлама», название которого само по себе ассоциируется с хаосом и столпотворением, была жуткая история.
— Я сказал, что попал в полымя в прямом смысле слова, это не метафора. Например, прошлой ночью кто-то попытался поджечь нашу палату! — продолжил он.
— Ну… что вы вообще там делаете? Чем занимаетесь?
— Ничего! Толстею на гамбургерах.
— А соседи? Не настолько ужасны, как «Стоквеллский душитель» и остальные насильники, которые были рядом с вами в Бродмуре?
— О, поверьте, они намного хуже! Тут сидят и вовсе сошедшие с катушек.
— Например?
— Тони Феррера. Можете почитать про него и поймете, что это истинный «шедевр». Он каким-то образом смог выбраться из сумасшедшего дома, шел по улице и приметил женщину. Так вот… Он ее изнасиловал, зарезал и поджег. Сейчас он мой сосед. Еще Марк Джинджелл — это двойной насильник, обладающий еще и целым букетом других достоинств.
— Я так понимаю, ужиться с ними невозможно?
— Нет.
— Боитесь?
— А вы-то как думаете? Только по-настоящему сумасшедший человек не побоится подобных людей.
— Кстати, я хотел вам рассказать о встрече с Тото Конста-ном, — вспомнил я. — Он был руководителем карательных отрядов на Гаити. Сейчас он сидит в тюрьме по обвинению в афере с закладными. Во время встречи он постоянно повторял, что очень хочет нравиться людям. Он весьма чувствителен к тому, как его воспринимают окружающие. Я тогда подумал, что не особо он похож на психопата.
— Ну да, согласен с вами, — согласился Тони. — Но звучит при этом печально.
— После этого я спросил: «Не слабость ли это — стремление к любви всеми окружающими?» И тогда он ответил: «Конечно нет. Если вы обладаете возможностью заставить людей полюбить вас, то можете манипулировать ими и заставлять делать то, что необходимо вам».
— Боже мой, какой кошмар! — воскликнул Тони. — Да он настоящий психопат, — он замолчал. — У меня никогда даже мысли подобной не возникало!
В январе 2011 года, после того как Тони прислал мне поздравление с Рождеством, его отпустили из Бетлема.
* * *
Мне кажется, что область безумия полна людей, похожих на Тони: по воле случая они оказались на пике своих «странностей», назовем это так. Некоторых отправляют в отделения тяжелых и общественно опасных расстройств личности из-за высоких баллов в опроснике Боба Хаэра. Другие появляются в прайм-тайм на телевидении в качестве образцов того, какими быть не надо и как не надо вести себя, при этом отодвигая за кадр скучные, обыденные и нормальные черты. Разумеется, в мире очень много больных людей. Однако есть и те, кто застрял где-то «посередине», но их намеренно делают безумцами, чтобы подзаработать на этом.
* * *
Боб Хаэр снова был транзитом в Хитроу, и мы встретились с ним еще раз. Последний.
— Тони, к которому я ездил в Бродмур, недавно выпустили, — рассказал я, мешая ложкой кофе.
— О боже, — ответил Боб.
— И отправили в Бетлем, — продолжил я. — Но думаю, его скоро отпустят совсем, — я замолчал. — А его врач отзывался о вашем опроснике достаточно критически. Он думает, что вы рассуждаете о психопатах почти как о представителях другого биологического вида.
— Все исследования говорят о том, что они не являются другим биологическим видом, — не согласился Боб. — Не существует никаких указаний на это. Думаю, что врач просто плохо информирован, ему бы не помешало почитать наши последние публикации. Речь всегда идет о статистических показателях. И вообще, он должен это понимать. Только статистика, ничего больше.
— Разумеется, вопрос в статистических показателях, — кивнул я. — Ваш опросник — это шкала от нуля до сорока. Однако он имел в виду другое —
